Дерзай
– А вдруг я ошибусь? Вдруг собьюсь с дороги? У меня ведь не так много опыта, как у Петровича. Я не могу, в конце концов бросить его тут, он мне как отец, – голос Лехи дрогнул, парень закрыл глаза и потер их. – Черт, надо было тащить его с собой.
– Ты знаешь, что это не помогло бы. Он уже был мертв, – тихо шепнула Дина.
– Но почему он умер, Дин?! Он же прекрасно себя чувствовал!
– Возможно, сильные нагрузки, плюс мы начали подниматься в гору, а тут давление. У Петровича и так было слабое сердце. Возможно, инфаркт, – предположила девушка. Я заметил, как она украдкой вытерла слезы.
– Ему еще повезло, что он скончался во сне, – заметил Руслан. – Я лично себе только такой смерти и хотел бы.
– Господи, Руслан, да заткнись ты! – сердито крикнул Димка.
– А что? Это правда.
– У него в рюкзаке была карта, – еле слышно произнес Леха. – Рюкзак пропал с концами, а без карты мы идти не сможем.
– А че тут идти‑то? – не понял я. – Петрович же говорил, что нам все время надо двигаться на восток. Вот и пойдем на восток.
– Да и дороги назад все равно теперь нет. Или ты не заметил сошедшего ночью селя? – поддержал меня Руслан.
– Я знаю, но я уверен, что есть другой путь!
– Нет его. Мы зашли в «ворота»3. С правого склона сошел сель. Нас лишь слегка задело, но дорогу завалило камнями размером с восьмиэтажный дом. Странно, что только я заметил, что мы оказались отрезаны от дороги.
– Я был слишком погружен в поиски Петровича, – устало потирая виски, пробормотал Леха.
– Возможно, кого‑то это сейчас расстроит, – перекатив под языком соломинку, Руслан обвел нас быстрым взглядом, – но дороги назад нет. По крайней мере, такой, о которой бы мы знали и которая была бы для нас безопасна.
– Может… – подала голос Дина, – стоит сходить на разведку? Поискать…
Я не смог сдержать раздражения и, резко выдохнув, зажмурил глаза и потер переносицу.
– Какой в этом смысл? Мы же все равно не планировали возвращаться. Что поменялось?
– Леха, что ты решил? – все в ожидании уставились на младшего проводника.
– Нет, не получится, – замотал головой тот. – Нет, мы возвращаемся в город. Я не поведу вас.
– Ты прикалываешься, что ли? – кажется, у меня уже глаз дергаться начинал. – Ты что, не слышал, что дороги нет? Мы же не полезем по обвалам. Это опасно.
– Если хочешь знать, то дальше может быть еще опаснее! – раздраженно ответил Леха, как и я, начиная терять терпение. – Если поискать дорогу…
– Да нет никакой дороги назад! – вскочив с места и чудом не задев рукой Дину, я ткнул пальцем в сторону завалов. – Никакой дороги нет, ты не слышишь, что ли?
– Значит найдем! – решительно отрезал Леха.
– Сам хочешь убиться и других угробить?!
В один прыжок оказавшись рядом со мной, Леха, сжав кулаки, прорычал мне в лицо:
– Да говорю же тебе, дурная твоя башка, – дальше, черт возьми, может быть только хуже! Тебе вообще плевать на остальных?!
– Не плевать! Но, если мы решим вернуться, значит Петрович погиб зря! – рявкнул в лицо Лехе я и, пытаясь унять злость, отвернулся от него. Вдох‑выдох. Мы просто на нервах, надо успокоиться. Воплями мы ничего не решим, только рассоримся еще сильнее. – Если ты откажешься, мы с Димоном пойдем дальше одни. Все равно пойдем, но, скорее всего, погибнем без тебя. Сможешь ли ты простить себе, что не повел нас?
– Шантажом попахивает, Стас.
– Дороги назад все равно нет, – я кивнул себе за спину. – Это ли не знак? Слушай, Леха, – я приблизился к парню и перешел на шепот, – ты не понимаешь. Нам очень надо в Казахстан. Это жизненно необходимо, мы должны быть там ровно через месяц после выхода из Горно‑Алтайска.
– Мне жаль, но я ничего не могу поделать, – прошипел в ответ тот.
– Если тебе нужны будут деньги, я заплачу. Втрое больше, – заверил я. Леха тяжело вздохнул, как вздыхают взрослые, отчаявшиеся объяснить ребенку очевидные вещи.
– Ты что, совсем не слушал меня на озере, Стас? – с раздражением прорычал он. – Твоими бумажками здесь только жопу подтирать! Деньги меня не интересуют. Я переживаю за ваши жизни. Я несу за вас ответственность, понимаешь ты это? Мне твои деньги на хер не нужны!
– Тогда чего ты хочешь?! – отчаялся я.
– Нам придется вернуться, Стас. Дело здесь не в том, чего я хочу. У нас нет карты, а я не хочу бросать тут Петровича. Это не то место, где он хотел быть похоронен!
– Хорошо. Если проблема в этом, ладно, – я поднял руки ладонями вверх и кивнул. – Занеси координаты этого места. Когда мы дойдем до Казахстана, мы с тобой вернемся за его телом на вертолете и перевезем в Горно‑Алтайск. Идет?
Леха замер, глядя на красную ткань палатки, служившую саваном старшему проводнику.
«Задумался», – отметил про себя я. Это хорошо.
– Ты понимаешь, что рискуешь не только подорвать свое здоровье, но и потерять друзей? Оно того, правда, стоит?
Я обернулся на ребят. Дима с Аланкой пристально наблюдали за нашим с Лехой перешептыванием, но пока ничего не слышали.
– Не стоит, – покачал головой я. – Но мы уже втянулись в это, и я не хочу отступать. Ребята настроились на переход, и ты – наша последняя надежда. Все равно, если вернемся, я пойду снова только с тобой.
– Мне это очень льстит, но что, если я не справлюсь? Что, если погибнет кто‑то еще? – дрогнувшим голосом спросил Леха, наклонив голову, чтобы его не было видно за мной. – Я еле держусь после смерти Петровича, я не знаю, что со мной будет, если и с вами что‑то случится.
– Леха, мы же не дети малые. Мы будем очень осторожны, – заверил я. – Ну, по крайней мере, я теперь точно буду спать с открытыми глазами и в обуви.
Леха невольно хмыкнул. Потрепав меня по плечу, проводник опустил взгляд, напряженно обдумывая ситуацию.
– Хорошо, – после минутного молчания кивнул он. – Если потом ты заберешь отсюда Петровича, я согласен. Одному мне не потянуть похороны, а родственников у него нет.
– Идет, – охотно согласился я.
Мы повернулись к ребятам. Леха потер ладони друг о друга.
– Что ж, – объявил он, – наш поход продолжается.
– Да! – радостно воскликнул Руслан, чуть подпрыгнув и ударив рукой по воздуху. Дима с Диной стукнулись кулаками. Донован, улыбнувшись, поправил на носу очки. И только на лице Аланы появилась гримаса недовольства.
– Ну вот! А я так надеялась на возвращение в цивилизацию! – капризно надула губы она, для острастки притопнув ногой.
– Тебя никто не заставляет идти, сестренка, – пропел довольный Дима. – Мне даже спокойней будет. Посидишь тут, присмотришь за Петровичем.
