Дети отцов

– Что случилось?

– Она сегодня подловила троих своих ленивых дядей, когда они вместе обедали, и налетела на них с вопросами, зачем они пошли в суд.

– Бой‑баба! – с восхищением прокомментировал Владимир. – Все снесет, всего добьется.

– Бой‑баба – это, конечно, да, но пока что она ничего не добилась – они попросили ее удалиться.

– Представляю, как они перепугались! – со смехом продолжал представлять Владимир. – У меня сложилось впечатление, что те ленивые дяди – вряд ли храбрые. А вот племянница у них – огонь!

– Это да, – улыбнулся Виктор. – Но пока что этот огонь жжет без толку. Правда, она сама пообещала больше ничего без согласования с нами не предпринимать.

– Эх, жаль! – взгрустнул Владимир. – Ты ведь, зануда, зарубишь все неожиданные яркие выпады, которые она могла бы сделать.

Говоря это, старший Синегоров широко улыбался. Обидеться на него было трудно – даже если бы хотелось.

– Так, давай без неожиданных ярких выпадов! – призвал брата к порядку Виктор. – Тут на кону несколько десятков миллиардов с учетом капитализации корпорации «Никея». Не отвлекайся мечтаниями.

– Вот я же говорю – зануда! – с наигранной грустью подытожил Владимир.

– Так, и еще: единственное, что сказали Ире ее дяди – что для статьи о Константине Ласкарине они материалы никому из журналистов не сообщали. Может, врут, может, говорят правду, мы сейчас не узнаем. Но надо действовать.

– Что ты предлагаешь? – сразу стал серьезным Владимир.

– Давай искать корни статьи. Может быть, так выйдем на организаторов этого…

– Преступления! – уверенно закончил фразу брата Владимир, но широкая улыбка, вновь осветившая его лицо, взорвала все впечатление от его серьезности.

Однако реплика брата была такой уместной, что и Виктор засмеялся; он не смог не засмеяться.

– Ну да, – сказал он. – А и действительно, кто‑то же организовал этот процесс против Ирины Ласкариной. Вот он, или они, и являются организаторами.

– Слушай, – предложил Владимир, вновь став серьезным, – а давай дождемся информации, что там все‑таки за адвокаты. Иван и Алексей Ласкарины всегда были под контролем Федора, возможно, но все же маловероятно, что они сами наладили какие‑то связи. Так что давай начнем с адвокатов – так и доберемся до организаторов. Про Гусева я уже запросил. Кто там еще?

– Да, Гусев. И еше Артин, Диррахиев, Касториев, Фессалин.

– Наведу подробные справки о всех них, – серьезно проговорил старший Синегоров, записывая фамилии.

– Да, конечно! Так, теперь – Шишманов.

Точно! К обсуждению дела Шишманова однозначно пора было переходить, так как братья уже ели горячее, оставался кофе, а они оба очень не любили засиживаться в ресторане, закончив трапезу – это им обоим казалось как‑то не по‑мужски (кроме тех случаев, когда они специально встречались в ресторане друг с другом или с кем‑то).

– Что там сейчас? – спросил Виктор.

– Ты иск помнишь?

– Конечно, помню.

– Ну и что можно сделать до судебного заседания?

– Обратиться к психологу.

– Кому обратиться к психологу – Шишманову? Ты как себе это представляешь?

– Вообще не представляю, – честно признался Виктор. – Но к психологу идти нужно – за получением заключения о самом Шишманове как отце и о его личности. Если будет положительное для Шишманова заключение – представлять его в суд, если отрицательное – прятать в досье.

– Да это я понимаю! – задумчиво отмахнулся Владимир. – Но как это ему предложить?

– Скажи, что в такой ситуации без заключения психолога не обойтись никак, тем более что дети недоступны для досудебной встречи с психологом, а выкрадывать их Шишманов, я так понял, не будет. Мы с тобой ему это точно не посоветуем. А так Анна Степановна Шишманова выглядит как идеальная мама, защищающая детей, и у нее детей не отнимут.

– А кто у нее адвокат?

– Валерия Паолова.

– Ох, эта гламурная дамочка жестко дела ведет.

В словах Владимира явно звучало восхищение.

– Да, она суперсильный адвокат, – согласился Виктор.

Оба помолчали. Но недолго.

– Как же мне уговорить Шишманова согласиться пройти собеседование с психологом? – задумчиво проговорил Владимир.

– Подумаем в офисе. Пойдем, – сказал брату Виктор, оплачивая счет и передавая его официанту.

После этого братья поднялись и пошли в офис. Оба выглядели задумчиво‑загруженными размышлениями по делам.

 

На следующий день первым в офис приехал Владимир, и когда он зашел в кабинет, помощник, постучавшись, передал ему газету. На втором развороте была статья «Тайна гибели Андрея Палеева» – о том, что у Ирины Ласкариной был первый муж, Андрей Палеев, но он загадочно умер в первый же год их совместной жизни. Автор – тот же Эдгар Залихватов – вольно писал, что он, войдя в семью Ласкариных, узнал много семейных тайн и стал угрожать обнародовать их, поэтому тесть, Федор Ласкарин будто бы приказал службе безопасности своей корпорации его устранить, и сотрудники этой службы через несколько дней исполнили это поручение. При этом прозрачно намекалось, что жена Андрея Ирина Федоровна знала о таком приказе своего отца и о судьбе своего мужа. И что после этого ее, молодую вдову, отец выдал замуж за Ивана Ватациса.

Как только Виктор вскоре приехал в офис, Владимир вышел в холл и, не давая брату отвлечься на беседы с юристами и сотрудниками, увел его в кабинет, где молча вручил газету, открытую на нужном месте. Виктор очень быстро прочитал статью, молча поднял взгляд на брата и сказал:

– Это уже прямой удар – без единого доказательства, но напрямую по Ирине Федоровне.

– Да, – согласился Владимир. – Неважно, что без доказательств, важно, что читатели будут считать Ирину Федоровну соучастницей убийства своего первого мужа.

– Давай приглашать ее для беседы.

– Может, конфколл? – предложил Владимир.

– Нет, такое по телефону не обсуждается, нужно говорить здесь, где мы с тобой уверены в стенах, – многозначительно посмотрев на брата, парировал Виктор – и с этим доводом Владимир вынужден был согласиться.

Прочитав статью, Ирина Ласкарина задумалась (братья Синегоровы еще ни разу не видели ее такой спокойной). Потом начала говорить, низко смотря перед собою в стол: