Дитя русалочки. Книга пятая

– Вот видишь, – вздохнула Ясмина. – Ты правильно воспитан. А я… Я всегда была одна‑единственная. Мне сложно работать в команде, особенно же когда все одеты в одинаковые костюмы. Так ведь теряется личность. Может быть, поэтому я и полюбила именно художественную гимнастику. Ведь здесь в большинстве случаев приходится выступать одной. Тогда все смотрят только на тебя.

– Но ведь в команде ты учишься чувствовать других людей. Учишься понимать их с полувзгляда, с полуслова.

Ясмина попятилась и присела на деревянную скамью.

– Я еще не попросила у тебя прощения за то, что назвала тебя и твою команду неудачниками?

Саша присел рядом и ласково оглядел грустно согбенные плечи Ясмины.

– Нет еще.

В эту минут раздался свист приближающегося скоростного трамвая.

– Может быть, пройдемся? – спросила Ясмина, когда двери трамвая звучно отворились. – Извини, что прошу тебя об этом. Но мне правда сейчас очень плохо.

Саша посмотрел на часы.

– У меня есть пару часов в запасе. Пойдем.

Неспешно шагая, они поднялись по лестнице. Эскалатор в этом городе стоит, скорее всего, лишь для декорации. Выйдя на свежий воздух, они медленно замельтешили вдоль Первой Продольной. Мелкий весенний дождь, как невидимый бисер, кружился под конусом света от фонарных столбов.

– Прохладно, – задрожал голос Ясмины.

– Сейчас пройдемся, и ты согреешься.

До Аллеи Героев они шли молча, а потом Саша несмело спросил:

– Может быть, расскажешь немного о себе?

– Что тут рассказывать? Все просто и скучно.

– И все же…

– Я живу с папой. Мама от нас ушла. Скорее всего, она ушла из‑за меня. Сейчас папа много пьет и таскается по любовницам.

– А ты?

– А что я? Я живу сама по себе. У меня есть любимое занятие и цель в жизни. Так что я не страдаю.

Саша украдкой кинул на нее один из тех взглядов, которыми обычно парни одаривают понравившуюся девушку. Ясмина это не заметила. Она шла с опущенным лицом. Мне было непривычно видеть ее такой.

– Тебе нелегко приходится?

– Уже привыкла.

– Слушаю тебя и не верю, что это ты. Ты сейчас совсем другая.

– Может быть, потому что ты рядом. Рядом с тобой мне не хочется прятаться за маску сильной девушки.

Саша залился румянцем.

– Хочешь, покажу тебе кое‑что? – сказала Ясмина, вынув из крутки свой кулачок.

– Валяй, – ответил Саша.

Ясмина потянула ему свою сжатую кисть. Саша протянул в ответ свою открытую ладонь.

– Готов? – интригующе спросила Ясмина.

– Угу.

– Только потом не выпускай, а то вылетит, и не вернешь. Обещаешь, что не выпустишь?

– Угу.

Саша напрягся. Она прижала свой маленький кулачок к его большой плоской ладони и аккуратно один за другим стала расправлять пальцы. Когда их руки полностью соприкоснулись, Ясмина мягко шепнула:

– Уже можно держать. Только не выпускай, а то улетит.

Несколько секунд в зрачках Саши мелькало сомнение. Но потом его ладонь сжалась, полностью поглотив тонкую руку Ясмины.

– Я видел этот трюк в социальных сетях. – улыбнулся Саша.

– Да, так и есть. Я не оригинальна, – вымолвила Ясмина, все еще поглядывая на их сплетенные руки.

Саша не торопился выпускать ее ладонь. Ясмина смущенно отвела взгляд и они в унисон зашагали по аллее. Вот так они и продолжили путь домой. Теперь о чем бы они ни говорили и о чем бы ни молчали, самое главное, что Саша следил за тем, чтобы не выпустить ладонь Ясмины. Все эти подростковые проделки влюбленных трогают меня до глубины души, а кроме нее, у меня больше ничего и нет. Все это, конечно, хорошо, но я, по‑моему, был один в тот момент, кто думал о Диане. А этим двоим было и так хорошо. Саша прошел свою станцию, сказав, что у него еще есть пара часов в запасе, поэтому он с удовольствием проводит Ясмину. Когда они дошли до дома, Ясмина заглянула в окно и тяжело вздохнула.

– Что такое?

– Папа снова приводил в дом любовниц.

Она присела на влажные ступеньки и тихо захныкала.

– Иногда мне хочется сбежать из этого дома, а еще лучше умереть.

– Зачем ты так? – разгоряченно сказал Саша. – Ты ведь умная, талантливая девушка. У тебя впереди такое будущее. Тебя уже полстраны знает. Не стоит из‑за этого расстраиваться.

Ясмина подняла на него свои полные слез глаза.

– Все это не то, чего я хочу на самом деле. Гимнастика – это просто мое спасение от одиночества. Ты не сможешь этого понять. Ты ведь всегда окружен друзьями, и родители у тебя наверняка нормальные.

Она еще глубже закуталась в шарф, и ее плечи стали мелко подрагивать.

– Не надо так… – с глубоким сожалением сказал Саша. – Тебе нечего бояться. По крайней мере, сейчас… Сейчас, когда я рядом.

– Ты настоящий друг, – пролепетала Ясмина, поднимаясь со ступенек. – Хочешь посмотреть, как я тут живу? Ты сам все поймешь, когда увидишь.

– Мне, вообще‑то… – неуверенно произнес Саша.

– Ах, прости. Конечно. Тебе пора идти.

– Но у меня еще есть пара часов в запасе.

Ясмина нерешительно отперла дверь, и как бы нехотя пригласила его за порог. Саша смущенно осмотрел просторную, светлую гостиную, потом кухню.

– Вы живете здесь только вдвоем? – спросил он.

– Да. По выходным к нам приходит еще горничная.

– Горничная? Как в американских фильмах, – усмехнулся Саша.

– Не то слово. Папа получил свою долю наследства от своего еще живого отца. На этом их связь прервалась. Я думаю, что все это из‑за меня. Папа просто очень хотел для меня красивой жизни и поэтому пошел на это.

– Почему ты всегда во всем себя винишь?

– Может быть, потому что мои бабушки и дедушки отказались даже просто увидеться со мной.