Дитя русалочки. Книга пятая

Я послушно вложил билет на 2013 год в компостер, и он звучно продырявил его. В один миг я оказался в привычном спортзале. В этот раз здесь было пусто и холодно. Крупная сетка, протянутая посередине зала, все так же отделяла баскетбольную площадку от гимнастического ковра. Жалкие январские отблески заползали в окна спортзала, слабо выхватывая гимнастические снаряды, покоящиеся по углам. Во всех школах зимние каникулы. Город полон снега. Дети и подростки проводят время в шумной компании на площадях или улицах или же в кругу семьи, доедая праздничные салаты. Это нормальное явление для любой молодежи. Как только я об этом подумал, так тут же до меня донеслось звучное щелканье в толстой двери. Скрипнули петли, и в зал вошла Ясмина. Каждый раз удивляюсь тому, как быстро и кардинально меняется эта мадам. В свои без малого четырнадцать лет она выглядела уже почти как взрослая, сформировавшаяся девушка. Рост она унаследовала от Васима, стройность от Юми. Длинная, упругая шея, на которую была плотно посажена красивая голова с округлым затылком. Глаза, по форме похожие на крупные миндалины, а строгие очертания рта выдавали укоренившееся в ней высокомерие. Она все так же красива. Нет, она стала еще красивее, но только красота эта была сродни уродству. Все в ней настолько выразительное и четкое, что это даже отпугивает. Твердой поступью она прошлась вдоль зала к электрическому щитку. Лязгнули рычаги, и воздух в зале замигал от врывающегося света. Ясмина переоделась, вышла на середину ковра и принялась разминаться. От пустых стен отталкивались тихие выдохи, шуршание одежды, легкие суставные щелчки. Она без труда перегнулась пополам сначала вперед, потом назад. Скручивалась в плотное кольцо, расползалась в длинном шпагате, принимала невообразимые позы. В холодных глазах не мелькнуло даже тени боли. Через несколько минут она взяла обруч и принялась выделывать с ним невообразимые вещи. Прямо как в цирке. Я присел на пустующую лавочку и посмотрел на огромное зеркало, застилающее всю противоположную стену. Хоть бы на секунду посмотреть на свое отражение. Смешно, конечно, но я даже не знаю, как я выгляжу. Только вечно ускользающая фигура Ясмины мелькала в прямоугольном зеркале. На мгновение меня посетили мысли о том, что хоть Ясмина и испорченная личность, но как гимнастка она, безусловно, талантливая. Даже зная какой гнилостной у нее характер, я все равно замираю от любования, когда она танцует. Даже сейчас, без музыки, без оваций, без наставлений хореографа и тренера, она все равно хороша на все сто. Может быть, потому что она так предана этому делу. Ведь все ее подруги сейчас отдыхают с родителями и друзьями, а она тут. Даже на праздниках она занимается. Какая‑то помешанность на спорте. Как будто других развлечений в жизни нет. Ясмина всегда была не похожа на других детей. Она живет своим делом, она дышит спортом. И другой страсти в ее жизни больше нет. Мысли мои были прерваны, так как зал пронзил скрип тяжелых дверных петель. Я очнулся. На пороге стоял парень. Я его уже видел. Правда, тогда он еще был совсем мальчишкой, но все равно смутно припоминаю. Помню лишь, что он капитан сборной по баскетболу. Иногда они пересекаются с Ясминой на тренировках. Зовут этого черноглазого красавца простым именем Саша. Сейчас ему около семнадцати лет, но девчонки увиваются за ним с детства. Саша всем поклонницам предпочел веселую белокурую гимнастку Диану. Ох уж и трындела она в раздевалке об этом. Все знали о том, как развивались их отношения. Всем девушкам было завидно, но только не Ясмине, которая вообще, казалось, не интересовалась противоположным полом.

– Ты здесь одна? – спросил он, медленно входя в зал.

Ясмина не ответила.

– А я проходил мимо, смотрю, свет горит. Думал, наши ребята тут решили чуть поиграть, – игнорируя ее равнодушие, сказал парень.

Молчание в ответ. Ясмина продолжала подбрасывать обруч, ловя его в высоком вращающемся прыжке. Казачок. Так вроде они называют этот прыжок.

– Ты готовишься к Кубку мира? – продолжал Саша односторонний диалог. – Слышал, что из России поедут только три гимнастки. Одна из Питера, одна, конечно же, из Москвы. На тебя тоже много ставят. Ну если ты, конечно, на последних сборах не провалишься. А вообще, ты достойный кандидат. Хотя Диана могла бы составить тебе конкуренцию. Но просто я бы этого не хотел. Зачем мне такая фанатка спорта?

Ясмина, услышав имя давней соперницы, на миг остановила свою тренировку.

– Если хочешь заниматься – занимайся, только с закрытым ртом, – холодно приказала она.

– А ты прямо выходишь из себя, когда я говорю о Диане. Все‑таки ты ее побаиваешься, – усмехнулся Саша, взяв из корзинки плотный баскетбольный мяч.

Ясмина сделала очередную серию прыжков.

– Ты и твоя сопливая команда, как мне известно, даже в пятерку лучших не вошли на последних соревнованиях, – отдышавшись, вплеснула Ясмина. – Неудивительно, что такого неудачника, как ты, заинтересовала такая гимнастка, как Диана. Вы друг друга стоите.

– Да, – язвительно протянул Саша. – Я о себе ничего не говорю. Я, может быть, действительно не так хорош как хотелось бы, но вот Диана идет с тобой вровень. Но знаешь, в чем между вами разница?

Ясмина обернулась и уставилась на него, ожидая продолжения.

– Тебе, чтобы быть лучшей, приходится заниматься до седьмого пота даже во время праздников. А Диана хороша сама по себе. У нее это в крови. Ей достаточно тренировочных часов, чтобы быть лучшей. А если бы она занималась столько же, сколько и ты, то ты только и делала бы, что дышала ей в спину.

Даже мне было понятно, что Саша намеренно провоцирует ее. Только вот непонятно зачем.

– Это нормально, – театрально вздохнула Ясмина, высоко задрав ногу. – Нормально, что ты сейчас мне это говоришь. Тебе и Диане ведь ничего не остается, кроме как нервно изводить тех, кто впереди. Но только не думай, что меня это заденет хоть немного. Я привыкла к тому, что мне завидуют.

Саша пару раз стукнул мячом об пол. Раздались бойкие удары. Шершавая резина, плотно обтягивая воздух внутри, всякий раз протяжно звенела и обрывисто заглушалась, стоило Саше тесно сжать мяч в больших ладонях.

– Ты, Ясминка, красивая, да злая, – легкомысленно промолвил он.

Этот тон немало задел Ясмину. Она может переносить колкости в свою сторону, но уж никак не фамильярность.

– Пошел вон, – выцедила она на выдохе.

Саша подошел к ней вплотную и заглянул в ее искрящиеся презрением зрачки.

– А ты все‑таки боишься, – будто бы читая по глазам, произнес Саша. – А вот возьму и настрою Дианку на победу. Она ведь у меня девушка сильная и упорная, если захочет. Если ее поддержать как надо, то она уйдет далеко вперед. И что тогда? Плакало твое золото.

Он игриво отошел от нее, подкинул мяч и пару раз прокрутил его на своем длинном пальце. Затем ловко перекинул его через плечо, сомкнул в ладонях и принялся водить им перед носом Ясмины. Мяч, словно приклеенный к его растопыренным пальцам, мелькал перед лицом разъяренной гимнастки, как бы дразня ее.

Хорошо, что Саша не может слышать ее мысли. Он никогда не узнает, какой страшной смерти Ясмина желала ему в тот момент. Какие проклятия сыпались на его голову. Даже повторять их претит. Вслух же она учтиво сказала:

– А ты попробуй. Авось получится из твоей лошадки сделать что‑нибудь похожее на достойную гимнастку.

– А я возьму… – он сжал мяч между рук, как чью‑то ненавистную голову, – и попробую. Только потом не плачь.

После этих слов он еще раз погремел мячом об пол, с ходу закинул его в кольцо и удалился из зала. Звонкие продолжительные хлопки упругого мяча об пол каскадом забрызгали по стенам зала, когда Саша нервно прикрыл за собой дверь. Ясмина судорожно выдохнула, злобно искривила губы, словно готовясь сплюнуть.