Его любовница Грета

– Перестань! У тебя образ ангела, а не наоборот. Тебя видно насквозь. Ну почти. – Теперь мне казалось, что невозможно не заметить его доброту и некоторую долю наивности.

– И всё же, я не просто так подошёл к тебе в тот день. – Сказал он и кажется смутился.

– Так‑так, мне уже начинать нервничать? – Надеюсь он не испытывает ко мне романтических чувств.

– Я хотел подружиться, но видел, что ты девчонка не из простых и просто предложение дружбы не примешь, а потому, я должен был удивить тебя. – Вот это признание!

– И тебе это удалось. Ты так удивил меня, что заставил серьёзно задуматься о моём творческом пути, о будущем. – С ним я откровенна и не чувствую необходимости скрывать свои истинные чувства и мысли. Он открыт душой и, наверное, поэтому хочется открываться также в ответ. Парень смотрел мне в глаза и казалось, хотел спросить, но не решался. – Спрашивай. Я вижу вопросики в твоём взгляде. – Он слегка рассмеялся.

– Я любопытен и не скрываю этого. Почему? – Я не понимала.

– Что почему? – Переспросила я.

– Почему ты решила стать художницей? – Артём задал такой простой вопрос, но насколько этот вопрос был простым, настолько же он был и сложным. Этот вопрос живёт в моей голове долгие годы. Я с ним просыпаюсь и с ним же засыпаю. Ответа я пока так и не нашла. Я любила запах красок, мне нравилось проводить часы с кистью в руке, я получала удовольствие от поиска цвета. Была ли я художницей? Стала ли?

 

Глава 12. Деловые навыки

 

В сомнений пламени сгорая.

 

То время, которое Игнат приходил в себя я, пожалуй, пропущу, ведь тогда не происходило ничего хоть сколько‑нибудь примечательного. Упомяну лишь, что пока я находилась в поиске себя и особых успехов не достигла, Игнат работал в компании отца и нареканий в его адрес не было, более того, к тому моменту, с которого я и продолжу рассказывать историю своей жизни, Игнат уже начал делать определённые успехи в компании моего отца. Вернёмся же в тот день, когда Игнат появился в нашем доме уже не по моему приглашению, а непосредственно по рабочему вопросу. Утро не задалось, и я кружила по своей пустой мастерской. Теперь я уже не захламляла её. Если картина мне не нравилась, я сразу отправляла её на свалку, без лишних сожалений, а не нравилась мне почти каждая моя картина. Будет ли хоть одна, которой я останусь довольна? В этом весь вопрос… Сегодня я не пошла на учёбу. Не захотела. Да нет, я просто пожалела глаза преподавателей. Смотреть на такую работу, которую я оставила в академии должно быть больно, уж лучше глаза себе выколоть! Папа их спонсирует и потому они не решаются мне говорить, что пишу я в последнее время чудовищно, в прямом смысле слова. И то, как они снисходительно поджимают губы и подбирают слова, гораздо оскорбительнее, чем если бы сказали прямым текстом: «Марта, это никуда не годится!» Вместо этого я слышу, что ещё надо поработать, надо подумать, надо поискать… Что поискать? Свой зарытый или отсутствующий талант?! Как фурия, я сносила всё на своём пути, перемещаясь по дому. Я услышала звук входящего сообщения и взглянула на экран мобильного: «Ты придёшь?» Даша. Она переживала за меня больше других девчонок, переживал и Тёма. Они каждый раз говорили мне слова поддержки, стараясь не задеть меня. Куда делось моё вдохновение? На кого меня покинула моя муза и была ли она вообще у меня? Полдня я занималась душевными терзаниями, не справляясь с затянувшимся творческим кризисом, а после, к дому подъехала машина. Отец вернулся. Что‑то рановато он сегодня. Меня застали врасплох, ведь меня сейчас не должно быть дома. Я спустилась вниз, решив не прятаться, а встретить отца.

– Марта? – На лице его отразилось недоумение. – Ты с учёбы так рано вернулась или вообще не была?

– Не была. – Опустив виновато взгляд ответила я. – Не было смысла.

– И когда же этот смысл появится, стесняюсь спросить? – Поинтересовался он порицающим тоном.

– И мне хотелось бы это знать. – Произнесла я тяжело вздыхая.

– Иди сюда. – Подозвал он и поднял мой подбородок двумя пальцами, заставляя смотреть в глаза. – Ты талантлива. Я это знаю, преподаватели знают и все, кто видел твои работы.

– Пап, ты должен так говорить! – Воскликнула я. – Ведь я твоя дочь и ты меня любишь и щадишь. Преподаватели же…

– Что? Договаривай. – Требовательно настаивал он.

– Они никогда не скажут мне и половины правды. Ты же спонсируешь академию! – Неужели он не понимал таких простых вещей!

– Мне перестать? – Улыбнулся заговорщически папа.

– Нет! – Я легонько ударила его кулачком, в знак протеста. – Ты же не серьёзно?

– Если ты скажешь, что хочешь учиться в другом месте, я пойму, но я не хочу, чтобы моя дочь убегала от трудностей. Куда бы ты не пошла, они обязательно будут возникать на твоём пути и бегство – не выход. – Мой мудрый папа умеет и пожурить, и воодушевить и наставить на путь истинный одновременно.

– Ты как всегда прав. – Выдохнула я.

– Кстати, Игнат заедет. Он документы привезёт. – Как бы между прочим сказал отец. – Мне кажется или вы стали меньше общаться?

– Ты же загрузил его работой! Ему некогда, а я знаешь ли не люблю навязываться. – Мне и правда было не по себе, от того, что наше общение превратилось в редкие встречи и этому было объяснение – Игнат постоянно был занят. Мне казалось, что папа специально загружает его, отдаляя от меня.

– О! Так ты обвиняешь меня, что я дал парню дорогу? – Вскинул брови отец, явно не желая признаваться в своём коварном плане, если таковой имелся.

– А ты дал или сделал вид, что дал? – Всматривалась я в его лицо, пытаясь разгадать его истинные мотивы.

– Он продемонстрировал неплохие деловые навыки и в целом моё мнение о нём как о сотруднике моей компании положительное. Я присмотрелся и вижу, что ему можно доверить больше, он справится. – Папа не часто давал такую характеристику и сейчас либо был слишком откровенен со мной, либо Игнат сумел растопить лёд между ними своей работоспособностью.

– Я рада, что он делает успехи, но не хотелось бы, чтобы ты загнал его. И я сейчас его совершенно не жалею, я просто слишком хорошо знаю тебя. – Отец сам мог трудиться на пределе своих возможностей и был столь же требователен к другим.

– Не вздумай просить за него, ты же знаешь, я этого не люблю… – Проворчал отец.

– Я и не прошу за него, я прошу за себя. Могу я хотеть встретиться с другом и надеяться, что ему никто не позвонит и не вызовет тотчас в офис по очень важному и очень срочному делу, которое совершенно не терпит отлагательств? – Такое происходило и не раз. Мы встречались с Игнатом в его выходные, но его вдруг вызывали на работу и все наши планы летели коту под хвост.

– Не могу обещать подобного. – Хитро сощурил глаза папа.

– Ты ведь это не специально? Я ведь могу и обидеться! – Возмутилась я.