Фаталити. Цена его успеха

Эти два слова эхом отдаются внутри меня, разрывая все на части. Что‑то во мне вдруг неожиданно оживает, но лишь для того, чтобы умереть снова.

Я бы отреагировала спокойно на любую другую девушку в жизни Ираклия. Приняла бы, даже если бы был женат и имел детей. Я была бы спокойна. Но Соня…

Янис протягивает руку Ираклию.

– Янис. Старый друг Вальтера, – представляется мужчина.

Друг Вальтера… Мать вашу…

Ираклий отвечает ему рукопожатием. Их жесткие взгляды пересекаются на секунду – слишком коротко для окружающих, но достаточно долго для меня. Мир вокруг начинает расплываться перед глазами. Кажется, что земля подо мной трещит и уходит из‑под ног. Я делаю глубокий вдох, пытаясь вернуть себе контроль.

– Лифт уже подъехал, – сообщаю холодным тоном.

– Вы наверх? – спрашивает Соня у Яниса с напускной любезностью.

– Да. В ресторан.

– Мы тоже! – она тут же хватает Ираклия под руку и смотрит на него с воодушевлением. – Поедем с ними, дорогой?

«Дорогой»…

Вырезать бы этой суке язык!

Ираклий молча кивает, и мы все вместе заходим в лифт. Я встаю рядом с Янисом, напротив нас – Соня и Ираклий. Казалось бы, лифт очень просторный, но мне тесно до удушья.

Давыдова оживает после слов Ираклия, словно получает неограниченную подпитку. Она весело болтает с Янисом, вспоминая их семейные поездки в Канны. Ее голос звучит слишком громко и радостно, словно она старается заполнить собой все пространство – вытеснить воздух, чтобы никто больше не мог дышать. Душная фальшивка.

Я утыкаюсь в телефон, бездумно листая ленту и делая вид, что мне все равно. Стараюсь выглядеть безразличной, равнодушной ко всему, что происходит вокруг. Но внутри меня все кипит.

Янис же ведет радушный диалог с Соней. Выглядит спокойно и уверенно. Будто не замечает ни ее показного веселья, ни напряженного взгляда Ираклия, ни моего внутреннего хаоса.

Но он все замечает. И не упускает возможности напомнить всем, что я принадлежу ему. Его рука скользит по моей талии, как будто он метит территорию. Для чего он это делает – ума не приложу. Если до этого его прикосновения не вызывали во мне бурных эмоций, то теперь я ощущаю дикое раздражение и острое желание стряхнуть с себя его руку. Но я не двигаюсь. Не доставлю Соне этого удовольствия. И тем более – Ираклию.

Чертов жених…

Для занятого мужчины Дадиани слишком увлечен чужой женщиной. Его тяжелый взгляд жжет меня сильнее, чем прикосновения Яниса. Я замечаю боковым зрением, как он снова и снова опускает глаза на руку Адамиди, которая уверенно держит меня за талию. Если бы взглядом можно было сжигать, пальцы Яниса давно превратились бы в пепел.

Наконец лифт останавливается на последнем этаже. Двери открываются, и Янис прощается с Соней и Ираклием с привычной учтивостью, а я прохожу мимо, даже не взглянув на них. Больше никакой любезности.

В холле нас встречает девушка‑администратор с вежливой улыбкой. Я называю свою фамилию, она кивает и жестом приглашает меня следовать за ней.

Нас усаживают за столик с видом на вечерний город, сверкающий тысячами огней, но мне он неинтересен. Я опускаюсь на мягкий диван и, наконец, позволяю себе выдохнуть и расслабиться. Янис садится напротив. Молчит и пронзает меня взглядом. Ждет, когда я заговорю.

Но я молчу.

– Ничего не хочешь объяснить? – сдается и первый начинает разговор.

Я поднимаю на него глаза и стараюсь выглядеть спокойно.

– Что я должна объяснить?

– Например, что это был за концерт? «Любовница Яниса», – цитирует меня. – Прозвучало слишком дерзко.

– Ненавижу, когда пытаются косить под дурачков, – отвечаю с намеком.

Адамиди умный. Поймет.

– И откуда ты знаешь Давыдовых? – не скрывает своего настороженного любопытства.

– Это важно?

– Важно, – коротко отвечает он, откинувшись на спинку дивана. – Да и с женихом Сони вы явно знакомы.

– Разве? – я приподнимаю бровь, делая вид, что не понимаю, о чем он говорит.

– Кажется, кто‑то не любит, когда косят под дурачков, – возвращает мне мои же слова.

Он ждет ответа, но я не знаю, хочу ли что‑то объяснять.

– Это с ним у тебя была здесь «деловая встреча»? – не дождавшись моего ответа, Янис продолжает допрос. – Знаешь, я думал, что он в конце концов отрубит мне руку, лишь бы я больше не прикасался к тебе.

Эти слова заставляют меня горько усмехнуться. Адамиди правильно считал эмоции всех присутствующих в кабинке лифта, но неправильно все истолковал…

– Сначала ответь ты на мой вопрос. Вальтер твой друг? Почему за столько лет я никогда не видела его в твоем окружении?

– Мы дружили в университетские годы. Сейчас наше общение сведено к минимуму.

– Почему?

– Пусть это останется между мной и им.

– Если ты хочешь честности от меня, то и сам должен быть честным, – объясняю, смотря прямо ему в глаза.

Янис молчит несколько секунд, будто обдумывая свои слова. Затем нехотя произносит:

– Я долго закрывал глаза на его радикальные методы ведения бизнеса. Но конечной точкой стала избалованность его дочери и… многое другое. Не хочу вдаваться в подробности.

Меня удовлетворяет его ответ.

– Я боялась услышать, что вы друзья. Уже начала думать, что совсем тебя не знаю, раз ты дружишь с таким человеком, – признаюсь честно.

– А ты, очевидно, знаешь его слишком хорошо, – Янис внимательнее всматривается в мое лицо.

– Ираклий… – я обрываюсь на его имени, нервно вздыхаю и продолжаю: – Он тот самый музыкант, о котором я тебе рассказывала. А Вальтер… Стоит ли мне объяснять дальше? Или ты сам все сложишь?

Я замечаю, как меняется его выражение лица. Янис молчит, обдумывая мои слова. Слишком долго для него. Он определенно в шоке и растерян.

– Этот парень смотрит на тебя с такой ненавистью… а должен боготворить! – выдает неожиданное для меня заключение. – Ты обязана рассказать ему всю правду перед отъездом.

– Зачем? – искренне удивляюсь я. – Смотри, как удачно сложилась его жизнь.

Янис наклоняется ко мне ближе и берет мои руки в свои. Его прикосновение действует успокаивающе.

– А твоя? – спрашивает он серьезно. – Ты считаешь свою жизнь удачной?

Я молчу.