Гобелен княгини Воротынской. Часть первая

– Нет, – развёл руками Гурко. – Забрали два подсвечника и гобелен из комнаты покойной Марии Корбутовны.

– Гобелен??… – Богдан наморщил лоб.

– Гобелен.

– Слушай… А ведь я помню этот гобелен! Он, веришь‑нет, висел на стене аккурат напротив кровати в спальной комнате Марии Корбутовны.

Гурко скептически выгнул бровь:

– Эй! Богдан! А ты как в спальных покоях княгини‑то оказался??

– Да, будет тебе! – рассмеялся тот. – Я же тогда мальчонкой ещё был. Мы с юной княжной Ольгой играли в догонялки, да прятки. Вот по имению и бегали!

– Ясно. И что? Ценный был ковёр?

– Не знаю. Но я слышал, что есть такие гобелены, которые о‑очень высоко ценятся!!

– Это которые?

– Например, те, что вытканы во Фландрии. Говорят, они стоят по сто с лишним гривен!!

– Правда?! – подивился Андрей. – И что, у Марии Корбутовны был один из таких?

– Почём же я знаю.

– А что за узор на нём был?

Калина почесал вихрастый затылок:

– Цветы какие‑то,… дом, речка… Тебе это зачем?

– Так, – Гурко пожал плечами. – Странный какой‑то случай с этим гобеленом. А я не люблю странные случаи.

– Что странного‑то? – не понял Калина.

– Ну, сам посуди. В доме было полно дорогих вещей: посуда разная, столовое серебро, оружие. У княгини с княжной, наверняка, полны шкатулки украшений всяких… Но вор умышленно пренебрёг этим, и удовольствовался тем, что снял со стены гобелен и два подсвечника. Что скажешь?

Калина не стал долго размышлять:

– Может, ковёр и вправду, стоил дороже всего остального?

– Может быть…, – не стал спорить Андрей.

– Бог с ним с гобеленом! Вернёмся к поручению Великого князя, – Богдан в предвкушении дороги удовлетворённо потирал ладони. – Ну, рассказывай! Куда направимся? Сразу в Воротынск?

– Не спеши ты так! – осадил его Гурко. – Коли уж стоит задача, объехать все верховские княжества, станем двигаться постепенно. Что есть ещё на пути к Воротынску?

– На правом берегу реки Гостижи, недалеко от Городёнки, где ты уже побывал, есть ещё одно село. Называется Вежки, – просветил его Калина. – Хоть и маленькое село, но тоже принадлежит князьям Воротынским. И от нас ближе всех.

– Значит, с него и начнём! А уж потом двинем на запад. В Залидов.

– А оттуда в Бышковичи. Да? – поддержал его Калина. – И под конец в Воротынск!

– Да. Пожалуй, так и сделаем. Где‑нибудь в этих городах мы точно найдём братьев Воротынских. А, если нет, так поговорим с их воеводами про житьё‑бытьё, – рассудил задумчиво Гурко.

– Опосля ещё можно наведаться в Перемышль к племяннику Воротынских, князю Ивану, – подсказал Богдан.

– Тоже верно.

– А на обратном пути? Будем куда‑нибудь заезжать?

– На обратном пути, думаю, заедем в пару‑тройку городов, посетим кого‑нибудь из князей Мезецких и Барятинских. Как тебе такой план? – и Гурко протянул другу ладонь.

Калина хлопнул по ней своей огромной ручищей:

– Лады!

 

ГЛАВА 10 Магистр и главный казначей Тивунского Братства

 

В центре Европы на территории королевства Венгерского в глубине густых лесов, на маленьком острове посреди Малого Дуная, высился каменный замок Эберхарт. Три века назад он был выстроен, как рыцарский замок на воде, оборудованный мостом с поднимающимся механизмом. Располагался он вдалеке от больших городов, и потому мало кто знал об его нахождении. Нынешний его хозяин граф Бенедек Эберхарт жил уединённо, пиров не устраивал, лишь время от времени к нему наведывались гости. Могло сложиться впечатление, что граф очень скромен и ведёт затворнический образ жизни. Но это была лишь завеса. Замок и его хозяин хранили большую страшную тайну. Не покидая стен своего жилища, граф управлял множеством людей, его жизнь была насыщена событиями порою общеевропейского значения, а могуществу его власти мог позавидовать любой из монархов, так как она распространялась не только по всей стране, но и далеко за её пределами. Дело в том, что замок Эберхарт служил обителью для некоего тайного Братства.

Сегодня, едва солнце позолотило верхушки деревьев, венгерский дворянин Золтан фон Сеппэль, который занимал в Братстве должность Главного казначея, прибыл верхом к замку. Проехал по перекидному мосту через ров и спешился перед воротами. В ответ на открывшееся маленькое окошко привратника, он стянул с руки перчатку, молча, показал перстень на указательном пальце, и калитка ворот перед ним гостеприимно распахнулась. Он вошёл во двор, небрежно бросив поводья привратнику, уверенной поступью двинулся привычным маршрутом к каменной лестнице, и исчез за тяжёлой дверью. Далее он проделал путь по длинному коридору, едва освещаемому редкими смоляными факелами, где его торопливые шаги отдавались ритмичным гулким эхом в бесконечных арочных сводах.

Перед очередными дверями его встретил слуга, который, завидев гостя, жестом вытянутой руки предложил взять у него плащ. Но фон Сеппэль отказался; ввиду своей худобы, он всегда мёрз, поэтому предпочёл остаться в плаще. Тогда слуга покорно отошёл в сторону, сообщив:

– Господин Бенедек ждёт Вас, – и открыл перед ним двери.

Там, внутри просторной залы Золтан, склоняя голову перед хозяином замка, произнёс в качестве приветствия одно лишь слово:

– Господин.

– Рад видеть тебя, брат Золтан! – откликнулся граф Эберхарт из‑за стола, отвлекаясь от дел и наблюдая издали фон Сеппэля, который склонившись, долговязой фигурой напоминал ему цаплю. – Прошу тебя, проходи!

Тот окинул взглядом зал, и пустующие кресла, выставленные полукругом, и выразил удивление:

– А где все? Я думал, ты собираешь Совет.

– Члены Совета прибудут позже. Я нарочно велел тебе приехать раньше, чтобы иметь возможность поговорить наедине.

– Будут какие‑то распоряжения относительно казны, – догадался Золтан.

– Верно, брат. Присаживайся.

– Позволь, я только передвину кресло? – попросил тот.

– Как тебе будет удобно.