Господа Игры, том 1

– Да княжна какая‑то, я толком уже не помню, давно это было, – отмахнулся Гиварш, но Тайре показалось, что он или не договаривает, или просто не хочет рассказывать историю Мелинэ. – Замашки, по крайней мере, королевские так и остались, хотя шестьсот лет прошло.

– Значит, Даханавар из легенды – это не она.

– Конечно, не она. Тот мужчиной был, да и легенда старше Мэл лет на сто минимум.

– А за что она тебя ненавидит?

– А это наше частное дело, и тебе, моя сладкая, сюда лезть не стоит, – со скрытой угрозой посоветовал Морис.

– Ну тогда еще что‑нибудь про Мэл расскажи. То, что не ваше частное.

– А что еще? – Гиварш поднялся с дивана и вернулся в свое кресло. – Умная, красивая, но, как и все бессмертные, себе на уме, поэтому еще раз повторяю: особо с ней не откровенничай. Еще она, хотя сама вампир, не сильно нас уважает, поэтому и живет одна, вне семьи.

– И какой у нее дом?

– Никто уже не помнит.

– А ты?

– А я помню, – Морис помрачнел, – но тебе не скажу. И никому другому тоже. Мелинэ заслужила право жить так, как ей хочется.

– Получается, если у нее нет Дома, то в этом плане она уязвима?

– Да. Но, с другой стороны, она отвечает только сама за себя, ни перед кем не отчитывается. Но, в случае чего, да, защитить ее будет некому.

– В любом плюсе всегда есть два минуса.

– Афоризмами говоришь? – он осклабился. – Я запомню для потомков!

– Это не я говорю, это профессор Тан. Я всего лишь повторяю. А про башню Торфиорда можешь что‑нибудь рассказать?

– Могу, но мало. Была башня, а теперь нету. Осталось одно основание, но в нем скрыто самое ценное.

– Макс сказал, там была лаборатория, которая может выдержать мою магию.

– Лаборатория там и есть, – с неохотой согласился Морис. – Выдержит ли она твою магию, не знаю, но соваться я тебе туда не советую. Макс, я думаю, хотел помочь, но в данном случае послушай меня. Не суйся.

– Почему?

– Тебе это не по зубам. Пока. Может, года через три‑четыре, но не сейчас.

– А как мне эти три‑четыре года практиковаться? Это было бы удобно. Если лабораторией все равно никто не пользуется, почему бы это не сделать мне?

– Потому что войти туда тебе пока не по силам, – повторил Морис. – Гу недаром постаралась, чтобы и воспоминания об этой башне были стерты. Торфиорду она не нужна, так как некромантов там уже давно нет, а пускать туда чужих они не заинтересованы. Впрочем, если ты когда‑нибудь подружишься с Гу, может, она и расскажет тебе, как туда войти, но сейчас даже и не думай. Поняла?

– А практиковаться мне где? Может, мне про некромантию забыть и действительно податься в криптографию и семиотику?

– Ты чего возмущаешься? Я, что ли, тебя в Торфиорд определил? Иди господину Ректору претензии предъяви!

Тайра вздохнула и замолчала.

– Даже если ты и влезешь в старую башню, лигийские некросы тебя из Бергена почуют, – уже спокойно продолжил Морис. – Там такой защиты, как на нашей Башне, нет. Йен нашу Башню под тебя сколько лет готовил? То‑то и оно. Не дури, Кхасси. Будешь практиковаться тут, как и раньше. Больше негде.

– Когда? – грустно спросила Тайра.

– По выходным.

– Во‑первых, сэр ′т Хоофт со своими заданиями до выходных ждать не будет. А во‑вторых, если я буду практиковаться все выходные, то к тебе в гости уж точно заходить не смогу. А еще у меня музей, хоть и на полставки! Ксандер меня заданиями не заваливает, конечно, но то, что поручает, я должна сдавать в срок, чтобы его не подвести. Времени совсем нет.

Гиварш некоторое время молча наблюдал, как Тайра доедает персик, старательно думая о чем‑то своем.

– Со временем я тебе помогу, – пообещал он. – Я тебя кое‑чему научу, только Йену пока не говори. Ничего плохого, но он будет против, опять же, пока.

– А когда он будет не против?

– Когда ты будешь засыпать на ходу или падать в обмороки без сил. Но мы постараемся до этого не доводить. Хоть иногда высыпаться сможешь. Я научу тебя, как можно замедлить время. Но делать это тебе, смертной, можно лишь в крайних случаях, когда без этого будет не обойтись. А почему?

– Потому что играть со временем опасно, и потому что за время мы платим годами жизни, – голосом пономаря произнесла Тайра сотню раз слышанную от Гиварша фразу.

– Именно. Каждый раз, как ты касаешься ткани времен, ты стареешь. Если делать это не злоупотребляя и только по крайней необходимости, то старение не так заметно. Да и вообще, если уж говорить откровенно, система времени гармонична и сбалансирована, поэтому рано или поздно все приходит в норму. Восстанавливается баланс между твоим новым состоянием и обычным течением времени. Поэтому лично я ничего страшного тут не вижу. Опять‑таки, повторяю, если подходить к этому с умом.

– Понятно, давай к сути.

– Что, глазки загорелись? А я еще не сказал, что потребую взамен этой бесценной информации.

– Я на твои требования нажалуюсь сэру хет Хоофту.

– Ладно, ничья, – Морис обольстительно улыбнулся и продолжил. – Время замедляется или останавливается в строго установленных тобой пределах, ты же продолжаешь функционировать в том же режиме, как и обычно.

– Как у джедаев! Но тогда почему я старею?

– У джеда‑а‑аев! – передразнил ее Морис. – Стареешь ты потому, что постэффект не всегда логичен. Он, пока на тебе отразится, преломляется о многие другие факторы. Мы пока не нашли как с этим бороться, поэтому прими это как факт. Так как мироздание сильнее тебя, повернуть время назад ты не сможешь, только замедлить или остановить на какой‑то незначительный в мировом смысле промежуток. Но перед этим ты проводишь строжайший расчет, чтобы не дай бог не ошибиться ни на единицу. Поняла?

– Поняла. Где формулы?

– Раз ты у нас теперь специалист по семиотике, – он не удержался и почти презрительно улыбнулся, скривившись на один бок, – скажи мне, что такое Ииса?

– Руна льда, остановки и промедления, – без запинки ответила Тайра.

– Отлично. Мы используем крипту Иисы, вкладывая в этот символ определенную последовательность заранее рассчитанных заклинаний, поэтому из одной руны это становится криптограммой.

– Я знаю про криптограммы.