Господа Игры, том 1

В тот момент, когда она почти приготовилась снести всю поставленную защиту одной ударной волной, внезапно наступила тишина. Тайра замерла, сотня золотых листьев собралась в крону и затихла. Она не двигалась с места и наблюдала кромешную тьму. Магическим взором она видела очертания коридора, но ни одного заклинания больше не было. Трейсер убрал их все в один момент, будто ребенок, которому надоело играть, смахнул рукой цветные кубики со стола на пол, но Тайра знала, что он далеко не ребенок. Она хотела двинуться дальше, но прямо перед ней тьма начала медленно раскрываться, расползаться в стороны, и секунду спустя Тайра различила контуры старинной двери в каменной арке, которая медленно и совершенно беззвучно отодвигалась вовнутрь, являя зелено‑голубую панораму магической лаборатории.

Тайра готова была поклясться, что перед ней еще метров пятьдесят коридора и никакой двери! Если бы у нее были руки, она могла бы дотронуться до каменного свода и толстенных дубовых досок, но и без рук понимала, что дверь и лаборатория за ней не были иллюзией. Приглашение было хоть и любезным, но недвусмысленным, и Тайра, колыхнувшись всей сотней листьев, с достоинством гладиатора прошелестела внутрь. Дверь беззвучно захлопнулась за ее спиной и слилась с каменной кладкой.

Зал лаборатории наполняло зеленоватое сияние, и Тайра поразилась тому, какая магия творилась тут еще каких‑то сто лет назад. Магический фон после работы никто не обнулял: стены до сих пор не отошли от некромантии и камни были насквозь пропитаны магией смерти. Любой маг, кроме некроманта, и без помощи трейсера переместился бы в мир иной сразу, как только оказался внутри. Наполненный ловушками коридор был всего лишь предупреждением. Маг поумнее, поняв, что с уловками трейсера ему не справиться, сразу повернул бы назад, глупый бы погиб – что поделать, естественный отбор… Если же кто‑нибудь прошел бы до конца, с первым шагом в лабораторию от него не осталось бы и воспоминания.

В центре круглого зала на тридцатисантиметровом возвышении из черного вулканического стекла стоял резной, словно вырастающий из него, столб с подставкой для книги, напоминающий гипертрофированный пюпитр. Постамент и пол возле него были залиты полупрозрачным белым с серебристыми отблесками свечением. Внутри него, как в молоке тумана, лежал плотный жгут толщиной метра в полтора, несколько раз тугой спиралью обвитый вокруг кафедры. Внутри жгута переплетались и перетекали друг в друга магические потоки. Тайра никогда раньше не видела ничего подобного. Ей захотелось подойти и рассмотреть это поближе, но стоило ей колыхнуться в сторону кафедры, как серебристо‑белый жгут ожил и начал неторопливо раскручивать свою спираль.

…Такими Тайра всегда представляла себе драконов из китайской мифологии… Он был неуловимо гибким и пластичным, как водный поток, его полупрозрачная чешуя переливалась хрустальными бликами, а сила, которая исходила от него, заставляла трепетать сердце. У дракона были удивительные очи: глубокие, как омут, и холодные, как замерзшая вода. Они завораживали, его сила отражалась в них колотым льдом, закручивалась водоворотом и завлекала с собой на дно. В его взгляде не было ни капли удивления, сожаления или желания боя, только холодное спокойствие, как у сэра ′т Хоофта, и абсолютная уверенность в себе, как у Сэла. Тайра не могла ошибиться. Его магию Тайра не спутала бы больше ни с чем: она уже была с ней знакома по убитому мужчине из Майнца и системе заклятий, наложенных на Мэл. Поединок за лабораторию старой башни Торфиорда обещал быть жестким.

Она чуть сдвинулась дракону навстречу, он предупредительно застыл и сверкнул своими ледяными очами. Тайра замерла на полувзлете, выждала две секунды, пока ледяной огонь в очах дракона не погас, и снова направилась к нему. Дракон метнулся быстрее молнии – Тайра не успела заметить, когда началось и когда закончилось его движение, – и дважды взял ее в кольцо своего переливающегося снежными оттенками тела. Он поднял морду до середины ее облака из золотой листвы и чуть приоткрыл пасть, демонстрируя сверкающие горным хрусталем клыки. Длинные белые усы его шевельнулись, и он снова застыл.

Это была интересная и опасная игра. Тайра поняла, что заинтересовала дракона, и теперь, чтобы заслужить его уважение, ей во что бы то ни стало надо было подобраться к кафедре. Она чуть шелохнулась, позолота блестками посыпалась с листвы, и, пока он наблюдал за золотым сиянием, Тайра рухнула сквозь оба его кольца до самого пола.

Дракон бросился за ней, нырнув в кольца сквозь себя, Тайра метнулась к стене и заложила вираж, но дракон не отставал. Сотней глаз она видела его сверкающую снегом морду рядом со своей листвой. Она взмыла под потолок и рассыпалась отдельными листьями по всему пространству башни, но он со скоростью света бросался от стены к стене, сгоняя листья в одну кучу, и вскоре Тайра снова оказалась зажата его кольцами, которые теперь были плотнее и уже, и прорваться сквозь них предыдущим способом было уже невозможно.

Дракон снова сверкнул льдом на дне очей и вытянулся в спираль. Тайра наблюдала, как переливается его чешуя, и чувствовала исходящий от него холод. Цвет ее листьев начал тускнеть, золото постепенно превращалось в патину, патина – в желтую гуашь с кровавыми разводами, и ей захотелось закрыть глаза и заснуть. Она медленно начала осыпаться, как осыпается клен, сраженный ранними заморозками, сначала теряя один лист, потом другой, а потом два и три одновременно. Тайра отрешенно наблюдала за тем, как ее желто‑красные листья плавно движутся к каменному полу… а потом, скинув наваждение, резко собрала оставшиеся в тугой комок и ударила по дракону расходящейся огненной волной.

Он не успел уйти от удара. Магия обожгла его бока, Тайра почувствовала пронзившую его боль и вырвалась из его колец. Он отлетел к стене, сжался в пружину и бросился на нее. Тайра снова рассыпалась листопадом, но он поднырнул снизу, обдавая холодом каждый ее листок, и это было дыхание смерти. Тайра постепенно теряла листья, и вот от сотни их уже осталось восемьдесят два. Она на мгновение замерла, не позволяя листве в свободном падении коснуться его тела, и стрелой взлетела под купол. Дракон кругами плавал в середине лаборатории, не сводя с нее своих умопомрачительных глаз.

Тайра растеклась по потолку, оценивая ситуацию. Дракон перекрыл ей путь к кафедре, к отступлению, к выходу отсюда. Он был серьезно ранен, его сверкающие бока сочились белым туманом, но, пока он был в сознании, вырваться ей было не суждено. Тайра золотой паутиной висела над ним, с удивлением понимая, как много сил отнимало противостояние с этим волшебным существом. Он перенастраивал магические системы, возвращая Тайре откаты от ее заклинаний, и ей, компенсируя урон, приходилось открываться все больше и больше. Дракон, хоть и с трудом, но выдерживал ее магию. У него, несомненно, было гораздо больше опыта, и Тайра со своей силой проигрывала его умениям.

Она закрутила листву против часовой стрелки, формируя из нее золотое веретено, дракон сузил круги и снова открыл пасть, на этот раз демонстрируя все свои сверкающие хрусталем зубы. Они бросились навстречу друг другу одновременно, Тайра понимала, что от столкновения не уйти, и в последний момент они разошлись ровно настолько, чтобы не столкнуться лбами. Дракон молниеносно обвился вокруг ее веретена, и Тайра оказалась в полной его власти. Она увидела, как зеленоватое свечение лаборатории постепенно гаснет, и вскоре их поглотила полнейшая тьма: трейсер вышел в настоящие тени и прихватил ее с собой.