Господа Игры, том 1

– Не желаю этого слышать.

– И как мужчина он нравится мне гораздо больше тебя.

– Вон из моей постели!

Сайхо снова засмеялась своим шаманским смехом, перекатилась на бок и облокотилась Кайо на грудь. Он нежно запустил руку в ее шелковые волосы.

– Если тебе так нравится ′т Хоофт, почему ты помогаешь мне?

– Потому что у каждого должен быть свой дух‑хранитель. Потому что я выбрала сторону и буду сражаться за нее до конца. Ну а еще мне нравится смотреть, как виртуозно хет Хоофт разделывает тебя и Конвент.

– Так и что с его ученицей? – дифирамбы хет Хоофту Сайхо могла петь бесконечно, слушать их Кайо не хотел.

– Я знаю, как ее найти.

– Неужели, – Кайо не хотел принимать помощь так сразу, хотя знал, что интуиция Сайхо никогда не обманывала. Если она говорила, что знает, как найти ведьму, это было наверняка.

– Что ты думаешь о Горане?

– Я о нем не думаю с тех пор, как Ректором Ишанкара стал Джо Бергер.

– Дурак.

– Горан? Или Бергер, что согласился на такую каторгу?

– Ты дурак, – устало пояснила Сайхо. – Горан далеко не последняя фигура в Ишанкаре, особенно с тех пор, как он вернулся обратно, и именно поэтому надо было пристально за ним следить. Он мастер на всякие фокусы, недаром же иллюзионист высочайшего уровня.

– Так восхищаться Ишанкаром просто некорректно, ты не находишь? – с недовольством поинтересовался Кайо.

– Врага надо знать лучше, чем он знает себя сам, – произнесла Сайхо сотню раз слышанную от деда‑разведчика фразу.

– Так и что Горан?

– Горан появился в Торфиорде. Не спрашивал себя, зачем? В Ишанкаре на обучении молодая некромантесса, а это сильное оружие, и психологическое в том числе. Я думаю, приучать к ней магический мир они будут постепенно и в своем шутовском стиле. Кому, как ты думаешь, Бергер доверил бы миссию вывести свою некромантессу в свет?

– Горану?

– Именно.

– Я неплохо знаю Горана, – сказал Кайо, – но даже он не свяжется с некромантессой, да и Бергер вряд ли будет полностью доверять Горану, зная о его прошлом. Горан слишком непредсказуем даже для Бергера. Не логичнее было бы, чтобы своим ручным монстром занимался сам хет Хоофт?

– Нет, если верить в то, что ученица ′т Хоофта – дочь Горана. В противном случае ты прав и у Горана нет причин приходить в Торхильдфиорд.

Кайо аккуратно отстранил Сайхо и сел, опершись о спинку кровати.

– Это полная чушь.

– Как знать, – Сайхо снова легла на спину и потянулась. – Впрочем, их родство не особо важно. Главное то, что тебе известно, где искать Ишанкарскую Ведьму.

– Наши были в Торфиорде, но, кроме них и дежурных лигийских, никаких других некромантов там не было. Они головами за это отвечают.

– Вспомни, какой самоконтроль у ′т Хоофта, и тогда можно будет представить, до какой степени он довел его у своей ученицы. Она закрыта намертво. Логично, что твои парни ничего не засекли.

– И как тогда я должен найти некромантессу, если даже сами некросы ее не чувствуют?

– Все элементарно, Кайо. Что главное в ишанкарских некромантах?

– Магическая сила, – в очередной раз притворился дураком Кайо.

– Умение играть в Дар Элайя и понятие о семье. О взаимопомощи. То, чего большинству твоих некросов как раз и не хватает. Если ведьма и проколется, то именно на этом. Осталось придумать, как ее спровоцировать, но это я оставляю тебе.

Она повернулась к нему спиной. Кайо некоторое время собирал ее рассыпавшиеся по кровати волосы в одну руку, раздумывая над ее словами, а потом чуть потянул на себя. Сайхо повернула голову, хитро улыбнулась, и Кайо с удовольствием накрыл ее пока еще розовые и теплые губы своими.

 

Ави все‑таки вытянула ее на улицу. Тайра хотела отсидеться на перемене в кабинете, но Ави настаивала на том, что морозный воздух прочищает мозги, а перед еще одной парой криптографии это совсем не помешает. Тайра ежилась от холода на крыльце, старательно пряча пальцы под тяжелым вязаным шарфом, Ави стояла рядом, ловя на ладонь большие снежинки и наслаждаясь холодом. Ее любовь к снегу была Тайре непонятна, но Ави, выросшая среди сорокаградусной жары, воспринимала зиму как божий дар. Тайру холод убивал. Ей хотелось тепла и света, постоянно серое зимнее небо нагоняло тоску.

Вездесущий норвежский снег не нравился ей еще и потому, что постоянно напоминал о Змее, и от невозможности увидеть его еще раз становилось холоднее, чем было. Она часто вспоминала его сверкающую чешую, белоснежную гриву, прозрачные, похожие на горный хрусталь клыки и сказочно красивые очи. Снежинки у него получались лучше, чем настоящие: без обломанных краев, не подтаявшие, сверкающие отраженным солнцем, которого просто не могло быть в темноте межреальности, а еще рядом с ним не было холодно даже под накрывшей их тогда снежной пеленой.

С той встречи в лаборатории старой башни Змея Тайра больше не видела. Сэр ′т Хоофт ругался так, что Тайре казалось, что Башня Ишанкара не выдержит его гнева и обрушится, так же как торфиордская. Он прочел ей длинную лекцию о технике безопасности пребывания в Торфиорде, о необходимости соблюдения сроков наступления постэффекта, а потом отправил на пять суток в Зиндан. Макс, избавляя ее от последствий постэффекта, заменил ей кровь, и почти все пять дней Тайра с чистой совестью проспала. Когда она открывала глаза, то видела звезды в переплетении прутьев решетки Зиндана и стоящий в чашке с водой похожий на куст пышный букет некрупных желтых хризантем, который Змей упросил сэра ′т Хооофта ей передать. Она забрала его с собой в заточение, сильно удивив господина Хранителя и озадачив Наставника.

– Ты никогда не думала о возмездии? – вдруг спросила Ави, отрывая ее от приятных мыслей.

– Думала, и не однажды, – воспоминания о брате болью отозвались под сердцем.

– Знаешь, почему люди мстят?

– Хотят восстановить справедливость собственными руками, вероятно.

– Нет, Кхасса. Люди мстят из любви. Все в этом мире делается из любви, если верить священным книгам. Даже Каин убил Авеля из любви к Богу. Любовь – это самое страшное оружие вселенной.

– Это схоластика. Так можно переиначить все что угодно.

– А все и так перевернуто с ног на голову, только ты старательно этого не замечаешь.

– Хочешь поругаться? – прямо спросила Тайра. – Хи тоже всегда ищет повод, когда у нее плохое настроение.

– Познакомила бы со своей Хидамари, – предложила Ави.