Грязная любовь в чистом виде
И что же вы думали, оказалось нельзя такое делать. Нельзя нарушать законы жанра. Потому что кто‑то когда‑то придумал, что классический порнофильм должен обязательно состоять из пяти сюжетов по двадцать минут каждый, обязательно должна быть прелюдия с последующим раздеванием, смачный минет плавно перетекающий в куннилингус, потом смена пяти позиций, где приветствуются что‑нибудь неординарное, типа стояние на одной ноге или в позе берёзки, сигналом к завершению должно стать анальное проникновение, при котором актриса обязана демонстрировать всеми частями тела нескрываемое удовольствие, и кульминация акта – обязательный выброс семени на лицо девушке, при этом не важно, нравится это ей или нет, она обязана испытывать от этого кайф. Приветствуется слизывание и глотание, если попытаешься незаметно выплюнуть – штраф, ведь второго дубля может и не случиться. Все зрители ждут всего этого, но оказалось, что нарушать законы нельзя, даже в таком, казалось бы, свободном жанре, как порно.
Запись №30
Каждую ночь мне снится секс. Мне, женщине, стоящей у пропасти с красивым названием Климакс, и у которой реального секса с мужчиной не было уже больше 8 лет! Вот где психосоматика… И сны, сука, такие реальные, что иногда просыпаешься и хлопаешь руками по кровати в поисках мускулистого, да Господи, пусть даже толстого, костлявого, даже старого мужского тела, а его нет, только скомканное одеяло и подушка, зажатая между ног. Это и есть, видимо, моя Голгофа, наказание за то распутство, которое сопровождало меня по жизни.
Сейчас я вспоминаю прошлое, пытаюсь подсчитывать, вытаскивать из памяти их имена, но это трудно, ведь многие были мимолётным увлечением, страстью и даже похотью. Помнят ли они меня? Для многих я была подарком судьбы, призом, добычей… Хочется верить, что помнят и, ложась в постель к своим обветшалым жёнушкам, выключив предварительно свет и насмотревшись для уверенности жёсткой порнухи, они вспоминают о тех золотых деньках, когда могли наслаждаться моим тогда ещё совершенным телом, ласкать мою гладкую кожу, целовать мои припухшие губки и наслаждаться тем кайфом, который я им дарила, отдаваясь страстно, до последней капли вожделенного пота…
Самое смешное, что никто из них за всё это время мне ни разу так и не приснился, только какие‑то абстрактные собирательные образы: глаза от Васи, руки от Пети, ноги от Серёжи, член от Валерки… Вот поймала себя на мысли, что не приходили в мои сны жеребцы‑профессионалы с которыми я долгое время работала. Работа она и есть работа. Как в анекдоте – лежу на пляже, а вокруг станки, станки, станки…
Запись №31
Вот я и вернулась… Жива, но не здорова. За этот месяц, проведённый в больничной палате, я очень сильно постарела и самое главное – в корне пересмотрела отношение к себе и ко всему, что меня окружает. Смирившись с болезнью, я с большим трудом стараюсь смириться со свалившимся на меня убожеством…
Конец ознакомительного фрагмента
