Идеальный

– Да, – повернулся ко мне, – Они давно хотели ребёнка, так как Барбара была бесплодной, как я ранее говорил. В день моего рождения они пришли в больницу. Генри предложил большую сумму денег одной медсестре, принимающую роду у нашей матери, взамен на новорождённого младенца. Знаешь, что сделала та бессердечная тварь? Она, отдав меня в руки Барбары, укатила куда‑то, сквозь землю провалилась. Генри и Барбаре глубоко было глубоко плевать на то, что я являлся первым ребёнком в семье МакНейл. Они хотели ребенка и все, – смотря вдаль, он сказал и замолчал, – Ладно, забудем о минувшем. Не вернешь время вспять. Сейчас это не к месту.

Я уже плакала, не сдерживая своих солёных слёз. Ведь я после смерти родителей думала, что осталась совсем одна в своей семье. Ни брата, ни сестры. Задаваясь вопросом: «За что Судьба так поступила с нами? Разлучив нас друг от друга.»

Сейчас радует меня только одно, я теперь не одна. У меня есть брат, и он нашёл меня. Он был рядом всё это время. Мы не зная, что приходились братом и сестрой друг другу, сдружились.

– Иди в объятия своего потерянного брата, сестрёнка, – раскрыл руки в стороны, глаза были красными, хотя он улыбался.

Я с места кинулась на него, и Алан прижал меня к себе, при этом качая из стороны в сторону. И тут ДНК не нужно, чтобы быть уверенными нашему родству. Даже это объятие казался особенным. Алан выставил свой подбородок на мою голову, а я положила голову около его груди, при этом крепко обнимая его за торс. Его рука гладила мой затылок.

– Рад познакомиться с тобой, сестрёнка.

– Я тоже, – хихикаю ему в грудь, шмыгая носом. – Мы с тобой теперь семья? – спрашиваю у него, как маленькая девчонка, подняв голову.

– Конечно, – вытирает большим пальцем слёзы с моего лица, – Теперь ты не одна, сестрёнка. У тебя есть я, твой брат, который будет защищать тебя от всяких назойливых парней, – и вновь прижал к себе груди.

Машина плавно остановилась перед домом дяди. Левая рука Алана держала руль, а другая гладила мою щёку. Я смотрела на него совсем иначе. Алан Частер, которого я до этого момента считала своим другом, оказался моим потерянным братом ещё после рождения. Смотря на него, я внезапно вспомнила странные моменты в своей прошлой жизни.

Когда мне было двенадцать, я четко помню, что однажды сказала маме, что хочу брата или сестру. Она в тот момент резала помидор и замерла после моих слов. Я видела, как её лицо побледнела. После мама, вытерев руки о полотенце, ушла в свою комнату. Я, конечно же, пошла за ней.

Дверь была закрыта и я без шума открыла его. И там застала маму, лежащей в постели и тихо плачущей. Она что‑то шептала под носом, громко всхлипывая. «Где же ты, мой мальчик?» были единственными словами, которые я смогла услышать от уст матери. Потом я молча закрыла дверь, так как в тот момент не знала, о ком она говорила.

Ещё один момент. Папа беспрерывно кого‑то искал, и я в один день случайно услышала разговор родителей в кабинете отца. «Я найду его, Рэйчел, найду. И найду тех тварей, которые посмели отнять у нас сына. Они ответят перед законом. Наш сын жив. Я с уверенностью могу сказать. Поверь мне, любимая. Мне тоже нелегко, как и тебе. Я обещаю. Я их из – под земли их достану. Только для этого надо немного времени».

– Завтра мы не можем встретиться, мелкая, – возвращает в реальность голос брата.

– Почему? – тут же спросила у него.

– Надо переделать документы заново. Я решил изменить свою фамилию на МакНейл, – сказал Алан, смотря на меня.

– Правда? – глаза мои загорелись.

– Конечно, правда. Мы же ведь одна семья, забыла? – щелкнул пальцем кончик носа, – Алан МакНейл, – попробовал на слух, – Как тебе?

Я, улыбаясь, показала ему большой палец. Алан наклонился в мою сторону и чмокнул щёку, не отбираю правую руку с моего лица. Он хотел уже отстраниться от меня, но я, воспользовавшись моментом, обвила руками его шею и тоже чмокнула в щёку.

– Спокойной ночи, сестрёнка, – провёл рукой по моим волосам.

– Спокойной ночи, брат, – вышла из машины.

 

Глава 10

 

Вот прошло несколько дней, как мы набираемся много опытов в компании Morgan Stanley, что я даже сбилась со счёта. Мы с Кэндис с любыми поручениями отлично справлялись. Наше с ней отношение помаленьку росло к наибольшему, то есть к дружбе. Мы с ней за эти несколько дней успели стать лучшими подругами, хоть я здесь на время.

Если сказать о моих однокурсницах, то как я узнала, что у Джесс и Хейзел служебный роман с руководителями. Не понимаю, зачем они сюда пришли. Набираться опыта или же мутить с сотрудниками этой компании? Вовсе не понимаю их, вот честное слово.

С мистером Шерман мы виделись почти каждый божий день. Он временами заходил к нам «в гости» перед перерывом на обед и всякий раз интересовался у меня, как продвигаются мои дела в практике, что смущало иногда. Он помогал мне с кое‑какими делами, когда Кэндиса не бывала в кабинете, и объяснял мне некоторые детали, которых я вовсе не была осведомлена.

А мое сердце почему‑то билось быстрее с пребыванием этого мужчины вблизи. Я не могла управлять им. Сердцем. И тело бросало в жар, когда он находился совсем близко ко мне. И исходящий от него запах сводила меня с ума, что слегка крышу снесло. Я всё ещё не могу понять эти чувства, которые появляются при виде Райана.

Я с умом понимала, что такая реакция моего тела на него значит только одно. Это именно то чувство, от которого я остерегаюсь уже, как три года. Не хочется попадать в одни и те же грабли. Не хочется вновь испытывать раздирающую изнутри боль.

Ко всему этому сегодня знаменательный день для меня. В этот злополучный день я лишилась моих родителей в крушении самолета. Если бы не мое день рождение в этот самый день, этого возможно не случилось б.

Родители были на командировке в столице. Они хотели с первым же рейсом попасть в Нью – Йорк, чтобы успеть поздравить меня ровно в полночь. Это было нашей семейной традицией, к слову они так баловали меня с ранних лет.

На каждое мое день рождение они будили меня в полночь и, держа в руках испеченный мамой вкусный торт, просили задуть горящие свечи, при этом загадав желание. Потом вручали мне дорогостоящие подарки, за что в благодарность целовала каждого в щеки и крепко обнимала обоих.

Я хотела бы остаться дома, сославшись на это, но работу никто не отменял. Личная жизнь не должна влиять на работу, так учил меня папа. Он научил меня еще маленькой быть ответственной к своей работе. Папа с мамой «готовили» меня к большой жизни с раннего возраста, будто знали, что оставят меня в этом мире одну.