LIB.SU: ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

Интервью у Бабы-яги. Рассказывает самая добрая ведьма в истории

Чувства безысходности и ужаса стало сильней и явней. София вдруг отчетливо поняла, что они пришли по ее душу. Им нужна она. Вся. Такая живая и теплая, чтоб превратить в себя, холодных, не живых. Они живые. Но разве можно назвать их живым существом? Ими руководит только цель. У них нет сердца. Запрограммированы на уничтожения. В них нет инстинкта выживания, поэтому их тысячи.

София увидела позади тюрьмы для оживших, множество еще таких. Они пока мертвы или усыплены. Стоят и ждут своего часа. А может это произойдет в считанные минуты? Может эти пять, рано проснулись и сейчас через миг, другой, все очнуться, и клетка Мирена, не поможет уже простым смертным.

Девушке стало уже совсем дурно. Тошнило. И уже не понятно: от запаха или от страха. Животного, способного обездвижить и убить всего лишь морально. Она сейчас решится или разума или чувств. И София не выбирала сама.

Ожившие начали принюхиваться затем, словно учуяв добычу, все одновременно подошли к краю клетки. И София оказалась лицом к лицу с монстрами. Вонючими, уродливыми, беспощадными убийцами. Они, сверкая лютым гневом, смотрели на Софию. Они нашли жертву. Нашли цель. Только клетка не дает добраться до нее. И они не пытались выбраться. Они понимали, что не смогут добраться. Но так хотели. Это было видно невооруженным взглядом. Они дышали, смотрели, стремились к ней. К повелительнице добра.

Серж и стражница стояли с другой стороны и молча, наблюдали эту картину, которую и во сне видеть не захочется. Они видели, как побледнела София. Как монстры желали выполнить свою задачу, передавали мысленно: « Дайте, нам ее и мы уйдем».

София почувствовала, как в глазах потемнело, сознания стремительно увильнуло от хозяйки. Вдруг стало все ровно, легко и темнота, словно теплым одеялом накрыло девушку.

 

Проснулась София именно на том диванчике, что видела ранее и в том же светлом холле, что недавно рассматривала. В голове шумело, перед глазами возникли образы монстров. Она будто наяву почувствовала запах, этот смрад. Услышала рев. Угрожающий, громкий, нетерпеливый. Ее всю перетрусило. Захотелось вновь того одеяла. Одеяло обморока. Она закрыла глаза и стала ждать. Но на этот раз не повезло.

Осознания и воспоминания окатили девушку горячей, беспощадной лавиной, как раскаленным железом из котла. Они желали ее. Она готова принять смерть, чтоб эти чудовища не вышли за пределы. Ей вдруг показалось, что теперь она на стороне зла. Что она вся грязная и плохая. И уже было абсолютно все ровно, что она сделала. Девушка устала задавать этот вопрос себе. Боясь до дрожи спросить у человека, который точно знает. Боялась услышать правду? Возможно. И осознать, что все – таки виновна. Все – таки заслужила.

Ох, ей так захотелось плакать, выть, как белуга. Но она не могла. София не могла выразить не единой эмоции. Не могла встать. Могла только думать. Корить себя, рассматривая потолок, но видеть вновь и вновь морды чудовищ. Вдыхать тот смрад, испытывать чувства вины и безысходности. Ей стало снова очень плохо, до тошноты, до потери рассудка, то одеяло, как спасения накрыло ее и успокоило.

 

Серж прошел по коридору своего замка. Стук его шагов проходился глухим эхом в практически пустынном доме. Мужчина напряженно что – то обдумывал, то собирая брови в недовольстве, то расслабляя в бессильном отчаянье. Наконец, он дошел до двери, за которой находилась комната старшего сына. Александра, его наследника. Наследника, на которого он всегда возлагал все надежды, воспитывал настоящим повелителем. Сильным, справедливым, умным. Любил до потери рассудка. Мечтал о счастливом, безоблачном будущем.

Все изменилось. Изменилось время. Изменились обстоятельство. Серж поднял руку и постучал по полотну двери. Ждать долго не пришлось. Дверь открылась мгновенно. Они встретились взглядами. Вид сына был подавленным и немного помятым, словно он только встал с постели.

– Александр, нам нужно поговорить, – выдавил хмуро Серж.

Александр отошел в сторону, жестом руки приглашая, войти отца.

– Заходи. Я слушаю, – протянул устало он.

Серж зашел, оглядевшись, тяжело вздохнув. Коротким шагом, дошел до окна, услышав, как закрылась дверь и сын, оставшись у порога, принялся молчаливо ждать. Серж почувствовал кожей безмолвное напряжения и страх сына, который тот пытался мужественно скрыть.

– Тебе нужно уехать, – первым нарушил молчания Серж. И не взглянув даже на сына, продолжил: – Женится, и продолжить род.

Затем он, не выдержав, обернулся. Александр стоял все там же, уставившись в одну точку в полу.

– Мне когда – то это помогло, – закончил Серж сухо. – Завтра ты должен быть далеко от Софии и пытаться полюбить свою законную жену.

Серж направился к двери и вышел, оставив Александра стоять там же. Отец не мог взглянуть в глаза сыну. Их видел только пол. Но он понимал всю бурю в душе Александра. Всю боль и отчаянья. Но он будет жив. А это самое главное.

 

София проснулась в собственной постели. Осмотрела свою комнату и немного успокоилась. Вдруг в ее голове возникла спасительная мысль, что если она жива, тогда не все потерянно. Возможно, есть еще шанс быть достойной повелительницей. Никогда не дать возможность возродиться следующим статуям. Заставить их ждать вечно. Или пока она жива. Пока она повелительница.

Девушка встала и подошла к окну. Там было утро. Пасмурное, холодное утро. Приближалась зима. Как всегда, со своим холодным нравом. Стоя на пороге, она уже пыталась рулить природой. София вмиг оделась и расчесалась с помощью волшебных сил, пошла в столовую. Хотелось, есть, достаточно сильно, чтоб не думать не о чем другом. Внизу уже завтракала вся царская семья.

София поздоровалась с ними и села за стол. Служанка принялась подносить ей еду.

– Ну, как, хорошо выспалась? – поинтересовался добродушно царь.

– На удивления, хорошо, – зажато ответила София, уткнувшись в тарелку вилкой и глазами. – Все обошлось, же? – аккуратно поинтересовалась она.

Иван задумался. Ева миловидно улыбнусь и с искренней улыбкой, произнесла:

– Все хорошо, София. Все идеально.

София засомневалась. Вдруг перехотелось есть. Захотелось провалиться под землю.

– Я имею в виду равновесия. Никому ничего не угрожает? – переспросила девушка, запинаясь, от волнения.

– Больше никто не оживал, София, – ответил устало царь. – Тебе лучше с Сержем поговорить об этом. Если бы равновесия нарушилось, то войны проснулись бы разом. Я не знаю, что там у вас произошло. Серж сказал, что все обошлось, и он все уладит. Но говорил, он это так грустно и отстраненно, что не по себе становится.

Софии перехотелось, есть совсем. Она отстранилась мысленно, сидя в компании царской четы. Было до дрожи страшно ехать к Сержу, но узнать хотелось многое. Если София не будет участвовать в делах повелителей и разбираться в них, то скорей всего еще что – нибудь натворит. Это она усвоила точно. Сегодня надо было дочитать книгу свода законов до конца и окунуться в жизнь повелительницы всецело.