История одной эмигрантки

Расстались мы с ними тоже причудливо, после десяти месяцев меня попросили. Мы сторговались, что я отработаю еще месяц и потом уйду с дополнительной выплатой еще одного месяца. В целом неплохо они мне, конечно, отсыпали. Я потом еще и налог себе вернула за прошлый год на полторы тысячи. Есть прелести работы официально, как ни крути. Живи я хоть в одной стране, где был офис у компании, еще бы и фитнес был, и страховка.

 

Но, честно сказать, удаленка и неуплата налогов в комплекте со свободой перемещения были для меня слишком вкусным пирожком, чтобы от него отказаться.

 

Французы.

Сменив уже не одну компанию, могу сказать, что ребята были весьма неплохие. Платили в евро, договорились на парт‑тайм. За месяц с небольшим выскребла из них две тысячи евро, что весьма неплохо, как по мне.

 

Работать на них в целом было одно удовольствие. Ведь прелесть парт‑тайма в том, что ты всегда можешь сказать: «Буду на связи с 2 до 3, а в другое время вообще неудобно, сорри». Сама контора занималась продажей рыночных данных. И было у них большое желание начать продавать не только «физикам», но и «юрикам». Этому мы с еще парочкой продажников и посвятили пару месяцев. А потом собственнику это надоело, и мы расстались. Но в общем было неплохо, и платили по‑доброму.

 

У меня три работы и ни одной новогодней премии! Как такое вообще возможно? В целом, это все достаточно грустно, конечно. Но у меня новая подработка на парт‑тайм. Считай, вместо новогодней премии. Кажется, с этим проектом ничего не выгорит. Но какая разница? Это лишние 5 тысяч баксов за три месяца, пока я им не надоем, верно. Все деньги.

 

А еще я определенно пробила планку в 5 тысяч в месяц, в этом декабре я заработала максимально 5900. Хотя мне кажется, в январе на закрывающемся бизнесе было лучше. Но уже какая разница, как обычно говорит моя матушка.

 

Русские – американцы.

Устраиваешься в контору и понимаешь, что никакая она не американская, а из Америки у них только юрлицо. Эти же товарищи занимались кибербезопасностью. Вернее, шифровали документы. Продавать такие продукты без связей почти бесполезно, но выкачивала я из них тысячи по полторы на протяжении трех месяцев. Хотя оплата у них была почасовая и снова парт‑тайм, и работать на них реально приходилось по четыре часа в день. Так что работала я в те времена, – ух, часов по десять в день, чтобы отдохнуть в выходные.

 

Был в этой компании какой‑то тонкий шлейф родины. На нашем постсоветском пространстве провал – это прям плохо, для работодателя – так совсем ужасно. Все хотят видеть суперуспешных ребят, которые никогда не косячили.

 

Хотя мне кажется, что совершать ошибки – это супер. Конечно, не когда ты сделал ошибку, не заметил и решил, что ты царь, а все остальные тупые. В любом случае в этой компании им так не казалось.

 

Хотя последнюю оплату тянули до последнего и не хотели выплачивать. Помялись, помялись да оплатили потом. Что за любовь русских контор недоплачивать?

 

У меня было много работ и в этот год, и в следующий. Я знала, сколько бы могла заработать, родись с хорошим паспортом, не говори с акцентом. А еще знала, что с моими входными данными, будь у меня три работы – я столько не заработаю. Вот такая несправедливость. Казалось бы, удаленная работа могла бы всех сделать равными, но на самом деле это только распаляло неравную паспортную и расистскую борьбу.

 

Глава 10. Глава, в которой я переезжаю каждую неделю и пытаюсь не сойти с ума

 

Раньше я всегда все планировала. Но потом во мне что‑то сломалось. Ровно три года назад. Я помню, как мы сидели с Доном в одном из моих любимых мест в Питере. Я купила где‑то нарядный черный блокнот, куда радостно записывала наши общие планы на 2020‑й. Открыть небольшое заведение где‑нибудь в Европе, съездить в Японию. Разбить мне сердце, сходить к семейному психологу десяток раз и все равно разойтись. Конечно, этих пунктов в списке не было. Так я перестала планировать.

 

Проблема заключается еще и в том, что я в целом ничего не хочу. То есть желание есть, но, когда мне что‑то надо по‑настоящему, я беру и делаю. А мне просто не надо.

 

Я вынырнула из своих старых обид. Я стою под горячим душем и думаю, что же мне все‑таки сделать в следующем году. На ближайшие пару месяцев я привязана к Турции, надо дождаться вида на жительство. Летом нужно съездить в Англию, откатать визу. А посередине?

 

На следующую зиму можно улететь в Латинскую Америку. И если на то пошло, то по дороге можно захватить Нью‑Йорк, Бостон и Чикаго. Начать можно с середины сентября, пока погода еще не совсем промозглая. Это, конечно, с учетом того, что в офис нас так и не выпустят, а то поездка в Чикаго случится куда раньше.

 

В любом случае, если обещанный митап в феврале и случится в Лас‑Вегасе, никто не мешает мне после него прокатиться по Латинской Америке, а на обратном пути посетить мои любимые северные города.

 

Лето. Летом в плане Англия и незакрытый кусочек Европы. Наконец‑то я доберусь до Украины и Молдавии. Там же Польша, Словакия и Словения, еще красотка Венгрия. Думаю, летом там достаточно хорошо, что ж – звучит как план.

 

Но это только в мае, а что делать до мая? Документы будут в начале февраля, а это значит, что до мая у меня минимум четыре месяца. Что ж, можно попробовать накопить лишнюю десятку зеленых на Штаты. Теперь это звучит как план. Уже почти три утра, но я все‑таки пойду и запишу это в свой потайной ежедневник.