История одной эмигрантки
Он зачем‑то еще долго следил за моей жизнью, прямо‑таки поселился в моих историях в Инстаграм.[1] «Что тебе тут нужно, мальчик? Считал, моя жизнь станет паршивой без тебя?»
Но что‑то пошло не так. Со стороны моя жизнь казалась достаточно успешной. Со стороны вообще много что может показаться. Я готова даже предположить, что время от времени это было правдой. Когда я не думала о нем. Иногда были хорошие недели и даже месяцы. А иногда меня распластывало без возможности собраться и начать действовать. Вот такая отвратительная реальность. Для меня он был схож с болезнью. Этакой проказой, которая то появляется, то исчезает.
Если коротко, любви не осталось, только злость и ненависть. На тот момент моих долгов накопилось на 25 миллионов. Поэтому я просто начала продавать его шмотки. Да, это было зло. А восстанавливать все документы было по‑доброму?
У меня еще осталась пара магазинчиков, которые худо‑бедно генерировали хоть какие‑то деньги. Через неделю в них пришли все: пожарные, санэпидстанция, налоговая. Еще месяц я провела в этих органах. А потом мое терпение кончилось, и я уехала из России. Теперь вы знаете, как началась эта история эмиграции.
Полгода я провела на Балканах. Я понимала, что рано или поздно мне надо будет вернуться и закрыть оставшиеся магазины. И отдать бывшему остатки вещей, которые, как ни странно, и вправду остались. Я тянула до последнего. Но декабрь все‑таки наступил. Я приехала, сделала все по плану. Было не так больно, как я думала.
Каждый из нас сталкивался с точкой невозврата, когда жизнь больше не будет прежней: внезапное увольнение с работы, расставание с любимым, смерть близкого человека. В такие моменты чувствуешь опустошение и одиночество.
В глазах людей, переживших утрату, всегда видишь нескончаемую горесть и боль. Это как блик на радужке, блик, ведущий в никуда.
Это было обычное хмурое питерское утро. Потом внезапно позвонил отец, и жизнь поменялась.
Родители мне обычно не звонят, а пишут. Обычно это дурной знак.
– Привет.
– Привет, тут такое дело… – робко начал отец. – В общем, мама с утра пошла в душ и потеряла сознание. Упала и ударилась головой. Голову ей зашили, сейчас ей вроде получше.
И жизнь остановилась. Или, скорее, я остановилась в этой жизни. Люди продолжали двигаться в ускоренном режиме, а я так и стояла, смотря на заснеженную улицу.
Прошло несколько часов, мама пришла в сознание, мы поговорили, и она сказала, что все хорошо. А потом был Новый год. Мама говорила, что у нее все хорошо, только часто болит голова, но вроде становится лучше.
Но даже если сейчас вам кажется, что все ужасно, однажды вы проснетесь и сможете снова улыбаться. Так что же делает нас счастливыми? Сакральный вопрос.
Я расправлялась с остатками бизнеса и закрывала магазины, будучи в каком‑то режиме автопилота.
Читала тут книгу – люблю женские романы, ничего не могу с собой поделать в этом вопросе. Главная героиня открывает кафе и описывает все этапы создания своего бизнеса, горести и печали. И я вспомнила, как сама открывала свои магазины, как нарабатывала этот, теперь никому не нужный, опыт, как мы с командой научились открывать магазины за три дня и три ночи. Сколько всего было, в основном хорошего. Сейчас прошло уже полтора года с того момента, как я отдала ключи последнему арендодателю. У меня все неплохо, я справилась.
Чем еще я занималась те последние пару месяцев в России? Один раз встретилась с бывшим, чтобы отдать ему вещи. Он приехал с отцом. Был зол и расстроен, выглядел плохо, лет на сорок, в его неполные тридцать. Было ощущение, что за эти полгода нашего расставания он постарел лет на десять, и уже никак нельзя было дать ему двадцать шесть лет.
История закончилась, хлопнулась о стол, как большой том русской классической литературы. Но в конечном счете я должна быть благодарна. Ведь если бы не все эти люди и обстоятельства, я бы никогда не стала эмигранткой.
А потом у меня было полтора года без отношений. Отношениями я считаю что‑то закрытое и моногамное. У меня же осталась только работа и я. Такие восемнадцать месяцев. Что же я узнала за это время? Хм…
Мой секс стал сильно лучше (считая, что полгода я была в Турции, это, конечно, вау!), поскольку я выбирала партнеров, исходя из желания, а не социально одобряемых критериев.
Моя жизнь стала сильно проще, и я стала сильно больше себя ценить и любить. Просто потому, что следовала правилу: мне что‑то не нравится – пошел вон, любовничек.
Я поняла, что отношения – это не просто так получилось само, что это две психики рядом. И это много работы и говорения словами, через рот.
Узнала, что в отношения иду за близостью. И это супер‑редкое чувство, когда тебе правда хорошо с человеком, настолько хорошо, чтобы остаться и довериться.
А главное, я не была одна. Да, честно сказать, это был один из моих страхов. Но за весь год я прожила одна от силы месяц. Я много жила с друзьями, и было супер, поменяла квартир и отелей за год штук пятьдесят, пожила в трех странах и еще побыла туристом в десятке.
[1] Инстаграм – здесь и далее, социальные сети запрещенные на территории Российской Федерации
