История одной эмигрантки

Мы познакомились, когда я была в Западной Европе. Не знаю как, но мы выпали друг другу в приложении, и у нас завязался диалог. Мне было тогда двадцать три или около того. Шли месяцы, мы иногда переписывались, постепенно общение затихло. Он написал мне в середине весны, когда приезжал навестить родственников, но я была в Штатах со своим Капитаном Америка, и голова болела совсем о другом.

 

Время летит незаметно, когда мы не пытаемся измерять его в показателях. Он написал мне в одно летнее июльское утро. Как ни странно, мы оба оказались в столице, и теперь уже точно надо было встретиться – чему быть, того не миновать. Это был своего рода квест, построенный на затянутом интересе. Ты ни разу в жизни не видел этого человека, но все равно в тебе откликается близость к нему.

 

И вот вы видитесь первый раз в жизни, и тебе тепло, комфортно и уютно. Вы гуляете по парку, болтаете, обнимаетесь, как будто бы вместе уже пару лет. Все легко и просто, без договоров с собой, компромиссов и упреков. Мы провели один потрясающий вечер, потом второй, и даже немного поспали вместе. Просто поспали в обнимку за пару часов до самолета, а потом он улетел, оставив только хорошие воспоминания.

 

⠀

Аэропорт Скопье.

Да, я понимаю ваше удивление. Я, впервые услышав название страны – Северная Македония и города Скопье, тоже начала гуглить. Вы спросите, как я там оказалась? Сейчас расскажу. Дело в том, что ко всем моим любовным проблемам, я еще и безумный достигатор. И одна из моих ахиллесовых пят – это количество посещенных стран. Сейчас уже 47. Ух! Но минус этого неприятного недуга в основном в том, что меня заносит не только в туристически привлекательные Париж или Рим, но и в богом забытые места. Таким образом я поставила жирную точку на Балканах. Не то чтобы они мне не нравились, некоторые страны очень милые и даже приветливые, Черногория, например. Но в большинстве своем это не самые богатые регионы. И Скопье как раз один из таких. Прямо скажем, тут ты не будешь радостно гулять ночью по дорогам, потому что, во‑первых, смотреть особо нечего, во‑вторых, можно и проблем найти.

 

До вылета еще полтора часа. Скукотища тотальная, местный интернет никакой. Я сижу и думаю про моего дружочка из Амстердама. И в голове у меня вертится вопрос: «А может забанить? Давайте по‑честному, на кой он мне черт?» Вы скажете: «Ну, это же роман, он окажется прекрасным принцем, увезет тебя в загнивающую Европу, и вы будете жить долго и, возможно, счастливо». Но есть маленький нюанс: принцев не бывает. Да и в Амстердаме мне ловить нечего, расходы на жизнь там неприятно удивляют, равно как и климат.

 

«Зачем же блокировать, – скажет моя сердобольная мать, – просто относись к этому проще». К сожалению, проще не получается. Не буду скрывать, парень он классный. Ну и что с того? Стоит ли он этих постоянных мыслей: «Где он? С кем он?» – это я так мягко вуалирую свою необъятную ревность и желание поставить свой штамп собственника парню прямо на лоб. Эта пара сообщений в неделю как длинный поводок – ты и не на свободе, и не на привязи.

 

Я злилась, что он не оправдал моих ожиданий, не прочитал моих мыслей, да бог знает на что еще. Мне хотелось, чтобы все было по‑другому. Мне было от этого больно, а говорить словами через рот я тогда еще не умела.

 

Прости, дорогой, в этот раз я выбираю себя. Мессенджер, заблокировать.

 

Все было бы так легко, поставь я точку в этот момент и не вспоминай про него больше. Но что‑то мне тихо шептало на ушко: «Малышка, это же тот самый принц, как же ты не видишь?» И я верила. Глупо, правда? Верила и через месяц, и через два, и через год. Это же проще – верить, придумывать отговорки, что вот у него работа, поэтому он не приехал. А то, что прошел уже год… Подумаешь, просто был занят.

 

Пару лет спустя, я узнала, что тогда в Москве я произвела на него впечатление эдакой заблудшей души. Он подумал, что у меня много парней и ему не стоит в это лезть. Он, впрочем как и я, оказался жутким собственником.

 

Глава 6. Турция

 

Когда закрывается одна дверь, открывается следующая.

Как‑то так вышло, что вопрос «Где ты живешь?» стал для меня невыносимо сложным. Я даже не знаю, что на него отвечать, потому что «дом» для меня нечто особенное. Это точка, где по крайней мере тебе хочется задержаться на пятилетку и не думать, куда прыгнуть дальше.

 

Раньше мне надо было очень много мирских вещей. Мне было критически важно, какая мебель в квартире, какого класса здание, и чтоб все прямо идеально. Мне хотелось обустроить свое самое уютное гнездышко, но потом во мне что‑то сломалось.

 

Последнее место, которое я могла назвать домом, было в Питере, и кончилось оно в 2019‑м. Я года четыре снимала милую квартирку в центре и даже продолжила ее снимать последний год, когда в ней не жила. Я переехала в новую, более светлую и дорогую квартиру, а эта осталась про запас. Я даже не перевезла за почти год вещи в ту «шведскую» квартирку (она была в доме со Шведским посольством), потому что мне нравилось ощущение пустоты. Да и в целом я приходила в нее только спать. Кажется, даже никто из моих друзей толком в ней не был, все посиделки мы устраивали в уютной однушке на Лиговке.

 

Но жизнь меняется, потом мы съехались с парнем, я отказалась от «шведской» квартирки, потом и от «дома». Мы долго искали вариант идеального жилья для нас обоих, делали ремонт, покупали мебель. Но по иронии судьбы это чудо архитектуры так и не стало для нас домом. Мы часто уезжали. Вокзалы, аэропорты, новые страны, все что угодно, чтобы не быть с реальным «я и ты» наедине.

 

По‑настоящему пожить в этой новой квартире, в которой мы так долго и упорно делали ремонт и подбирали мебель, мне удалось только пару месяцев, когда мы расстались и я собирала себя по кусочкам. Я пыталась обмануть систему и устраивала посиделки большими компаниями по 20–30 человек, думала, что так это жилье сможет мне запомниться смехом моих друзей. Но боль есть боль, пластырем не заклеишь.