Изумрудные майские ночи, или Скелеты тут не тонут. Иронический околонаучный детектив
Конечно, я волновалась. Я уверяла себя, что Вовка просто мой друг детства, одноклассник, и, наверно, я буду самая подходящая кандидатура на роль свидетеля на его свадьбе, но в глубине души так надеялась, что заветное колечко он наденет на мой пальчик. Да, я волновалась, потому что каждую ночь я вспоминала наш последний вечер, вернее, ночь, дождливую, но такую счастливую ночь, его несвязные слова, его неумелые поцелуи. А может быть, и правда, он встретил и полюбил другую девушку, хотя, нет, он ни разу не сказал мне, что ему нравится какая‑то девушка и что он с кем‑то встречается. Я, конечно, была бы рада за Вовку, за то, что он будет счастлив с любимой, но почему же не со мной? Да и потом, это Светкино «Сто раз об дверь, один раз об рельс». Вот, если он сейчас женится на какой‑нибудь девчонке, надеюсь, хорошей, а потом начнутся сцены ревности, развод, дети без отца, я буду винить себя, что своей подписью свидетеля подтвердила потенциальную нерушимость этого брака. Нет, я в такие игры играть не хочу, откажусь сразу, пусть уж как‑то без меня женится…
Светка оказалась права. Ближе к выпуску позвонил Вовка и начал несвязно мямлить: «Динка‑Золотинка, это, нам бы надо встретиться. Сейчас ты закончишь университет, я закончу учиться, а нам очень надо встретиться, поговорить… Я хочу тебя позвать… Нет, пригласить… То есть, предложить…»
– Фу, Вовка, ты заканчиваешь крутой военный университет, а так и не научился нормально говорить!
– А нас здесь не говорить учили, а думать… А потом, сразу действовать…
– Ладно, действуй. Вижу, ты уже всё обдумал.
– Да, я всё обдумал. В‑общем, у нас скоро распределение… Я тебе предлагаю… Нет, я хочу это лично сказать, а не по телефону… Давай, может быть, в Москве встретимся?
Права оказалась Светка! Они все перед распределением женятся, непонятно только, откуда столько невест сразу набирается? Вот и Вовка дозрел, решил жениться.
– В Москве? Конечно, круто, но я хотела сразу после получения диплома поиском работы заняться, если на кафедре работать не оставят, у нас ведь не как у вас, распределения нет, да и к поступлению в аспирантуру готовиться надо. Поэтому, насчёт встречи, не знаю, как получится… Да и вообще, есть ли смысл тебе из Сибири катиться в такую даль… Мне‑то, конечно, поближе, но я и по телефону могу сказать, что я к тебе в свидетели не пойду, не обижайся.
– Какие свидетели? Ты что? Я ничего криминального не совершал… – опешил Вовка.
– Ну, значит, собираешься совершить! Я ведь угадала, ты жениться собрался?
– Вот молодец ты, Динка! С полуслова меня понимаешь!
– Так вот, Вовка. Я понимаю, что тебе, конечно, это очень надо: распределят неизвестно куда, одному ехать придётся, быт налаживать. Вовка, как друга тебя прошу – повремени ты с этой затеей. Не надо пытаться прыгнуть в последний вагон уходящего поезда. Поездов будет ещё много, и придет другой, более комфортабельный, и ты спокойно будешь ехать на нём всю свою жизнь, – говорила я, и сама восхищалась своими метафорами и складностью речи.
Но Вовка моими метафорами не восхитился.
– Ты чего какую‑то чушь несешь? Какие ещё поезда? Скажи нормально – да или нет?
– Вовка, я тебя очень люблю как друга, но не хочу быть свидетелем того, как ты, своими руками, сам себе можешь жизнь испортить, поэтому не буду принимать в этом участия.
Вовка молчал на другом конце трубки.
– Эй, ты чего? Не обижайся, потом ты поймешь меня…
– Да я уже и так всё понял… Ты мне отказываешь… Конечно, у тебя другая жизнь, студенты, веселье, ночные клубы, тусовки, не как у меня – казарма, построение, сборы… Я просто думал…
– И что же надумал?
– Уеду я. Туда, где жарко…
– Вот – новый поворот! Это, типа, в Крым или в Сочи? Правильно, отдохнешь, позагораешь! На море поплаваешь!
– Угу. Только там больше песок, а не море. Так что, бывай, Динка–Золотинка, поезжай на своем комфортабельном поезде, а уж я, как‑нибудь, один, на своём, бронированном, – сказал Вовка и отключился.
Я осталась довольна разговором: «Спасла Вовку от опрометчивого решения! У нас с ним никогда не было тайн! За все время учебы в военном университете он ни разу не сказал мне, что влюбился в какую‑то девчонку, никогда не говорил, что встречается с кем‑то! Да, понимаю, что это его желание жениться было явно спонтанное, связанное с будущей неопределённостью, и, если он решил жениться на первой встречной, то вряд ли из этого брака получилось бы что‑то хорошее. Конечно, страшновато, что он решил уехать в жаркие страны, полагаю, что это Сирия, но, вроде, там сейчас спокойно». Так размышляла я, стараясь оправдать себя в своих глазах, но червь сомнения уже начал вгрызаться в мое сознание: «Что‑то я так и не поняла – собирается он жениться или нет, после моего отказа быть свидетелем? А впрочем, чего я мучаюсь, у него парней – курсантов много, кого‑нибудь другого позовёт в свидетели, если всё‑таки будет жениться и покатится с молодой женой в жаркие страны».
К сожалению, в тот период, когда почти всё мои однокурсницы сменили фамилии, под девизом «Чтобы получить диплом уже на новую фамилию!», я усиленно зубрила законы Генделя‑Менделя, Гей‑Люссака и других умных учёных, ни о каких ночных клубах и тусовках не помышляла, поэтому, к своему окончанию обучения я подошла в гордом одиночестве.
Очень странно, но в последний семестр почти все девчонки из моей группы умудрились выйти замуж, причём, как‑то так скоропалительно. Вроде, ни с кем не встречались, все Дни рождения мы отмечали в чисто женском коллективе – и тут раз! То одна, то другая на свадьбу приглашает! Из более чем двадцати брошенных подругами букетов невесты я умудрилась не поймать ни одного, возможно, потому, что не люблю расталкивать толпу плечами, а может быть, по причине стойкого естественнонаучного мировоззрения, так как считала, что человек сам выбирает и творит свою судьбу, без помощи «волшебных букетов». Наверно, я оставалась единственной непотопляемой льдиной девственности в океане страстей и желаний, когда на нашем горизонте появился крейсер по имени Аделаида Львовна. Аделаида Львовна, статная дама предпенсионного возраста, рассекая мощной грудью толпу студенток‑первокурсниц, уверенно плыла по коридору в направлении аудитории, где весело болтали мои однокурсницы, ожидая оглашения результатов защиты дипломов.
