Кошки-Посланники. Я стану твоим котом. Полуфантастическая сага о кошках в записках домашнего кота
Они почти бегут – быстрым шагом пробираются сквозь многочисленные ряды с живым товаром. Что‑то привлекает ее внимание. Это старенькие руки. Они держат крохотное, серое, пушистое. Она подходит ближе, смотрит на кроху… Рядом стоят молодые люди. У их ног корзинка. В корзинке – неказистый котенок. Все мои братья и сестры давно разъехались по новым домам, а я все еще ждал… Разбогатев на шестьдесят рублей, довольная молодая пара покинула рынок. А они стали счастливыми обладателями чуда с тонюсенькой, как у цыпленка, шейкой.
Я перелистываю главнейшую страницу своей жизни. За ней еще одну, и еще. Я долго листаю страницы одну за другой… На них – ее вопросы: «Что стало с ним? Как сложилась его жизнь? Нашел ли кроха свои ласковые руки?..»
В тот жаркий июльский день суперструны сыграли мелодию в мою честь. В ней не было грусти. Она звучала радостно, слегка волнующе. Квантовые нити колебались в такт, наполняя звездное пространство новыми проекциями настоящего – корзинкой с неказистым котенком и протянутыми к нему руками.
***
Я им не нравился. Незнакомые мне люди пожимали плечами и терялись в догадках, зачем было ехать за тысячу километров от дома за таким нелепым чудом. Она не обращала внимания на разговоры: любила меня, «цыпленка» серой масти, и хорошо заботилась обо мне.
Он
Он мне сразу понравился. Хоть я и огорошил его своей «красотой», мое наитие мне подсказало – он будет любить меня так же сильно, как она.
Располагая его к себе, я припомнил все наставления мамы: был предельно аккуратен, не капризничал в еде и вылизывал себя от кончика хвоста до кончиков ушей по десять раз на дню. Мой ревностный уход за шерстью завораживал его. Он садился напротив меня, а я удваивал свои старания – пушил усы, включал звук и не моргнув глазом перемещал свой шершавый язык на его руки. Наши отношения постепенно налаживались. Он все чаще брал меня на руки, чесал за ушком и позволял ткнуться носом в свое лицо.
Ткнуться носом – важный ритуал для любой домашней кошки. Мы проделываем это с теми, кому доверяем. Разделив с древним человеком общий кров, мы извлекли из этого двойную выгоду – находились под его защитой, но и свою независимость не потеряли. С тех пор, как говорят домашние коты, утекло много жирности из молока. В этом потоке обезжиренного временем продукта – современного критерия качества жизни – кошки многому научились. Одно из наших самых непредсказуемых достижений – прогулка в шлейке! Позволяя опоясать свои шерстяные бока шлейкой, удерживая вас на ее натянутом поводке, мы стараемся с пониманием относиться к любым вашим чудачествам.
А взамен мы хотим тыкаться с вами носами!
***
Перед тем как произнести Согласие Посланника и отправиться на Землю, все мои сородичи проходят тестирование, о котором я упоминал в самом начале. Это первая Ступень Лестницы Отбора. На этом этапе кошка получает статус Хранителя, Смотрящего, Неофита или Мастера. Печально, когда Неофит вновь становится Смотрящим. В отличие от Мастера, который проживет долгую счастливую жизнь вместе с человеком, в его семье, поселит глубокую любовь в сердцах и оставит теплые воспоминания о себе, у Неофитов не все так радужно. Они часто оказываются на улице, пополняя ряды бездомышей. Многие так и не найдут дорогу домой. Когда они вернутся на Планету, их статус понизится до Смотрящего.
Лестница Отбора состоит из трех Ступеней. Вторая Ступень самая волнующая для домашних кошек. На ней происходит выбор семьи. И очень тревожная для Хранителей. Дикая кошка использует вторую Ступень, когда ее виду грозит полное вымирание по вине человека. Она начинает долгий процесс видоизменения. Только от безысходности коты решаются на такой растянутый во времени шаг: на видоизменение отводится очень большой срок даже в планетном исчислении. На Земле же проходят сотни и сотни земных лет. Нередко кошки застревают во времени, ненароком предпочитая один за другим исчезающие виды своих сородичей. Они обреченно называют себя «потерянными навсегда».
Третья Ступень самая любопытная. Это Новостная Кототека. В ней мы обмениваемся информацией, знаниями и своим опытом. Кототека появилась у нас не так давно. Менее трехсот лет назад по земному летоисчислению произошла трагедия с домашней кошечкой по имени Селима. Она ловила золотых рыбок из высокого сосуда, но по неосторожности сама случайно оказалась в воде и… утонула. В память о любимице на Земле родились прочувствованные строки «Ода на смерть любимой кошки»[1], а галерея картин пополнилась изображением Селимы, склонившейся над рыбками. Так, нечаянно, Селима вошла в земное искусство и стала прародительницей крылатой фразы «не все то золото, что блестит».
Вернувшись на Планету, Селима поблагодарила за особенную память своего скорбящего хозяина. Она поместила все трогательные строки о себе в скрытые от других сородичей воспоминания. А спустя день у нас появилась Новостная Кототека со справочными страницами. Планета поощрила порыв находчивой кошечки, предложив нам новый формат общения. Теперь любая информация, которую домашние кошки посчитают заслуживающей внимания, важной и интересной, размещается в электронных файлах Кототеки. Ее страницам мы доверяем и наши воспоминания. Они открыты и легко доступны для всеобщего просмотра.
***
Перед самой отправкой на Землю я заглянул в Кототеку. С помощью индивидуального вариационного ряда Возможностей я легко отыскал небольшой файл, оставленный Посланником‑Смотрящим около девятнадцати лет назад по земному времени. Как и все бездомыши на Земле, эта кошка искала пути сближения с человеком.
Его семья жила на первом этаже трехэтажного дома, построенного полвека назад. Старый дом просел, фундамент ушел под грунт и окна опустились почти до самой земли. Кошка легко запрыгивала на широкий подоконник распахнутого летнего окна в надежде получить немного внимания и еды. Он гладил ее по грязноватой мятой шерстке и украдкой приносил ей еду из холодильника. За это небольшое участие в своей бездомной жизни кошка благодарила семилетнего мальчика в файловых заметках.
Еще один короткий эпизод из его детства добавил мне оптимизма. В пионерском лагере кошка, которая жила на ребячьей территории, из сотни ребятишек выбрала его. Она пробиралась днем в комнату детей, чтобы поспать, свернувшись калачиком, на его кровати.
[1] Thomas Gray (1717–1771). Ode on the Death of a Favorite Cat Drowned in a Tab of Gold Fishes.
