Если ты святой

– Кино. Книги. Какая разница, и там, и там иллюзия. Либо иллюзия, которая симулирует реальность, либо создает свою, – сказал Борода. – Так вот. Мы тут кино снимаем, и ты сейчас находишься в киностудии, – сказал борода и закурил сигарету. Ни допил кофе и поставил чашку на поднос.

– Можно и мне? – сказал Ни, показывая на сигарету. Борода толкнул пачку сигарет через весь стол к юноше. – А… – начал говорить Ни, и Борода толкнул следом железную зажигалку. Молодой человек вытащил сигарету из пачки и вставил её себе в рот. Плотно зажав зажигалку между большим пальцем и остальными, он резко дёрнул её на себя. Щелчок. И крышка зажигалки открылась сама. Ни переложил её в другую руку и щёлкнул пальцами по камню, и огонь загорелся. – Не сильно‑то и похоже это всё на киностудию, – сказал Ни, прикурив.

– Слышь, что говорит? Непохожи мы на киностудию, – сказал Борода, смотря на Дена и кивая в сторону Ни. Борода положил сигарету в пепельницу, открыл шкаф в столе и достал оттуда «пачку» дисков. И положил их ровно посередине стола. – Вот, смотри! – сказал Борода. Ни поднялся и, взяв диски со стола, снова сел на стул. И принялся рассматривать обложки, на которых были порнографические постеры. – Ну, что скажешь? – сказал Борода, выждав некоторое время.

– Название так себе. Как‑то они не дают старта для погружения, – ответил Ни.

– Что ты имеешь в виду?

– Вот, к примеру, «Мокрые школьницы». Не говорит буквально ни о чём. Можно подумать, что они просто забыли зонты и промокли под дождём по дороге в школу. Или мальчишки хулиганы на перемене облили их водой.

– А какое название предлагаешь ты?

– «Новые знания» и ниже слоган: «В школьные годы ничто не входит бесследно». Сразу понятно, что девочки жаждут получить новый полезный опыт. И на то, что по‑женски они ещё свежи. Определяет, так сказать, узкую специфику вопроса. И объясняет преимущество данного жанра. Ну, или это вот, «Мамаши7». Тут же видится картина, как семь мамаш в семь часов собираются в дворе, чтобы выгулять своих сорванцов. Тут нужно что‑то более конкретное, – Ни задумался, при этом не отводя взгляд от Бороды. – «С возрастом все пенисы покорны». Да, то что нужно! И тут пред нами предстаёт мудрёная опытом женщина, она знает, как что и чего. Её не отягощает излишняя застенчивость, а мужик в её руках. Не что иное, как очередная жертва.

– А мне кажется я понял сейчас про какое ты погружение говорил. Вот у меня прямо сейчас отгрузилось немного крови для мини Дена, – сказал Ден. И рукой помял свой пах.

– Что ещё?– сказал Борода, обращаясь к Ни, и посмотрев неодобрительно на Дена.

– Тут нужно смотреть, вникать, пощупать, так сказать, материал.

– Ты смотри. Какой молодец. Уже и пощупать захотел, – сказал Ден.

– Насчёт чего‑то там пощупать, у нас с этим строго. Девочки должны чувствовать себя в комфорте. А иначе химия кино, волшебство не происходит. Ну, если это всё обоюдно, то проблем нет, – сказал Борода буквально деловым тоном.

– Так, я имел…

– Это неважно. Правило есть правило. Оно либо для всех, либо всё придёт в анус. Так что, считай инструктаж по технике безопасности на производстве тебе был прочитан.

– Я понял. Значит, никакого харрасмента, – сказал Ни и положил диски перед собой на стол.

– Что ещё за харассмент? – спросил Ден.

– Харассмент – американское слово, обозначающее любое сексуальное домогательство на рабочем месте.

– Это что, и по жопе по‑отечески хлопнуть нельзя? – сказал с любопытством Ден.

– Нет. Запрещено. Даже словесные замечания могут считаться домогательством сексуального характера.

– Вот она, американская мечта, прийти к идеальному обществу через тоталитарный подход точечного удара. Тонко. Главное объяснить всем, что это не кнут, это такой пряник, – сказал Борода, придавая своим словам мудрость за счёт протяжной интонации.

– Буржуазная диалектика, – сказал Ни, подытожив размышления Бороды.

– Ладно. Перейдём к нашим делам. Пришёл ты к нам в таком виде не от хорошей жизни. И мы в свою очередь тебя приняли не только по доброте душевной. У меня глаз намётан на людей, которые могут создавать что‑то из ничего. Ден? – сказал Борода.

– Это точно, – сказал Ден. – Так что, не думай, что это всё так. Это чёртово проведение, которое нужно распознать и направить во благость. Понимаешь про что я?

– Пока да.

– Оглянись вокруг. Что тут видишь? – сказал Борода. Ни посмотрел вокруг, осмотрел предметы, посмотрел на Бороду и на Дена.

– Не знаю. Лоно церкви святого Петра, – сказал Ни первое, что пришло ему в голову. Борода стал пристально всматриваться в поведение, жесты и мимику молодого человека.

– Про святого не знаю. Но лоно у нас тут найти можно. И не одно. Чет я, не пойму тебе работа нужна ?

– Даже,очень – громко сказал Ни.

–Тогда ты должен присягнуть на верность нашему делу.

– Это как ? – сказал Ни.

– Выпусти наружу свои вибрации.

– Ага,выпускаю – громко сказал Ни.

– Вот это вибрации. Ты почувствовал? – сказал воодушевленно Борода, обращаясь к Дену.

– Да, капитан, – сказал Ден, подхватив сложившийся настрой.

– А ты, парень, чувствуешь?

– Ага. Чувствую.

– Чёрт возьми, и почувствовал. Ты принят, парень, – сказал борода, и с улыбкой встал и протянул руку Ни. Тот тоже стал улыбаться и протянул руку в ответ. – Покажи ему тут всё и посадите его у писарей на втором, – сказал Борода с патерналистским тоном, давая указание Дену.

«Что может быть круче, чем преодолевать за небольшой промежуток времени громадное расстояние. Я словно Либрон, который совершил свой первый полёт к кольцу. Сегодня ты ещё простой пилот военной авиации, таких было много и будет ещё больше. Ну а завтра ты уже первый человек, полетевший в космос и смотрящий на землю с той высоты, с которой её ещё никто не видел. Ты ложишься спать подростком, а на утро тебе командовать войском в историческом сражении. Такая скорость событий может быть только в мире квантов», – Ни шёл в сопровождении Дена по коридору.

– Это у нас «Зал», – сказал Ден и демонстративно открыл дверь. За дверью была пустая комната, довольно‑таки просторная. Ремонт был сделан в ней только на половину. – Здесь мы снимаем сцены в обстановки, так сказать, «Зала». Ты не смотри, что ремонтик так себе. Это «натура», мать её. Реализм. Создавали антураж, максимально приближенный к 80‑ым. На следующей недели тут будет викторианский стиль. Неделя истории. У нас тут всё по‑серьёзному. Как говорится, развлекай и образовывай.

– Ясно, – сказал Ни. Затем они вышли. И пошли дальше по коридору.