Кукольный дом. Колдуны по ночам варят зелье, смешивая страх и веселье

– Ну да…

– Надо было тебе сделать кружку с её фотографией. Она бы растаяла.

Митька смущённо замолчал, пялясь в свою кружку, а у Ксени что‑то вдруг сжалось внутри, так стало одновременно жалко парня, и неловко перед ним, и почему‑то весело.

– А где сейчас Лиля? На выходные домой уехала?

– Неа, за ней её брат заехал, они поехали к каким‑то родственникам на день рождения, он завтра её привезёт.

– Это у которого внедорожник внизу стоял?

– Ага. Они недавно уехали.

– А почему Лиля живёт в интернате, если у неё есть родители?

– Ко мне поближе хочет быть. Её мама против того, чтобы она жила тут круглые сутки, но она настояла, что ей так полезнее, вечерние процедуры не пропускает, типа. А раньше она сюда утром приезжала, после занятий уезжала.

– Что за процедуры?

– Лечебная физкультура, массаж, плавание.

– А вы давно встречаетесь с Лилей?

– Давно, с зимних каникул.

– Вы в одном классе?

– Не, я в десятом, она в одиннадцатом.

– Она старше, значит? А ты тут с первого класса учишься?

– Не, я тут год только. Тут самый младший класс – пятый, мелких нет. И долго здесь никто не учится, потому что это не просто школа, а интернат для детей со слабым здоровьем, кому нужна реабилитация после долгой болезни и всё такое. Кто выздоровел, очухался‑ их отсюда выписывают, как из больницы.

Ничего себе. Так ты что, заболел?

– Да нет, меня дядя наш сюда помог пристроить, его дочка тут учится, в девятом классе тоже, в твоём, она наша сеструха двоюродная, у неё последствия травмы, она спортивной гимнастикой занималась, упала сильно, теперь тут реабилитацию проходит. А дядя сам врач, он мне и сеструхе выписал справки, что у нас остеохондроз сильный, без ежедневной лечебной физкультуры в течение дня нельзя.

– Ого! А меня безо всякой справки взяли. Ну понятно, почему…

– Ага.

– А Лиля? Чем болела?

– Туберкулёзом.

– Где она его подцепила? Она же из хорошей семьи, обеспеченной? Судя по машине её брата.

– Она от нервов подцепила, вроде говорила. От нервов можно туберкулёзом заболеть. У неё отец умер, а до этого они были в разводе с матерью, он был криминальным авторитетом и доставал их сильно. Житья не давал. Вот она потому нервной росла, и заболела. Лежала в тубике, лечилась. Потом ей прописали зачисление в лесную школу, проходить реабилитацию.

– Жесть…

Вдруг Ксеня услышала за окном странные мяукающие звуки, как будто котёнок заблудился в тёмном саду.

– Слышишь, котёнок мяукает за окном? Может, сходить, впустить? – спросила Ксеня, просто чтобы прервать смущённое молчание. За окном действительно слышались похожие звуки всё время, пока они разговаривали.

Да это сова, какой котёнок! – удивлённо ответил Митька, от его смущения сразу не осталось и следа. Он подошёл к тёмному окну, отодвинул штору, закрыл его, продолжал смотреть в темнеющий лес. –Сплюк.

– Сова так мяукает? Я бы никогда не догадалась – удивилась Ксеня. –Смешное название – сплюк.

Митька потёр висок свободной рукой, в другой он держал кружку, и Ксеня машинально заметила, что она у него очень волосатая, причём волосы на руке тёмные, хотя сам он блондин. Красится, как Эминем? Но корни абсолютно светлые, так что, похоже, натуральный. На тощем запястье у странного блондина болтался тёмно‑коричневый кожаный браслет, переплетение символов, которые она уже где‑то видела…

– Что это за браслет у тебя? Красивый.

Митька бросил на неё слегка удивлённый взгляд, как будто она вдруг назвала красивой какую то крайне банальную вещь вроде сорняка или стула в школьном кабинете.

– Варга – просто ответил он.

– Что это?

Митька удивился ещё больше, но потом кивнул – А, ну да, ты же не здешняя. Это защита от чужой ворожбы. Оберег.

Ксеня поперхнулась чаем.

– Ты веришь во всяческое колдовство?

– Так тут все такие носят, тут же Красный Лес рядом совсем.

– Ээээ.. Красный Лес‑ это дачный посёлок, через который я сегодня ехала? Я видела это название на указателе…

– Это сейчас на его месте дачный посёлок, а всегда, с древности, тут была варга, останки храмов до сих пор сохранились.

– Что за варга ещё?

– Ну вот когда ещё не крестили Русь, в дохристианские времена… По‑моему, это так называется… В общем, была такая эпоха‑ чернолесская, про неё знают учёные, археологи, а была ещё краснолесская, про неё знаем только мы. Это был расцвет нашей эпохи.

– Да чьей вашей?

– Ну, варги.

– Что это? Национальность, что ли?

– Нет, это типа… Религия.

– Язычество, что ли?

– Не совсем. Я тебе потом расскажу, ладно? – спохватился вдруг Митька, будто лишнего сболтнул.

– А твою двоюродную сестру как зовут? Познакомишь?

– Злата. Не надо тебе с ней знакомиться, она на всю голову шибанутая.

– Злата? Та самая?

– Уже знаешь её – усмехнулся Митька‑ Да, она зло самое настоящее. Держись от неё подальше.

– Подожди‑подожди… Если Злата твоя двоюродная, то значит, что твоя родная сестра‑ это пропавшая девочка!

Ксеня встала с диванчика, ахнув, с Лилиной мятно пахнущей кружкой в руке. Хорошо, что чай в ней уже закончился, иначе бы расплескала. Митька хмуро смотрел в одну точку, а потом просто встал со своей кружкой и пошёл к выходу.