Ланиакея

Дядя пребывал в хорошем расположении духа. Они устроились на кухне, он начал готовить, подшучивая над Клэр. Она смеялась и с удовольствием наблюдала за его ловкими движениями. Как‑то между делом выяснилось, что Дядя ничего не имеет против музыки, и, более того, она у него есть. Он достал с полки пустую тетрадку, немного с ней поколдовал и показал Клэр, как искать нужную музыку, записывая названия в этой тетрадке, а также как её воспроизвести. Мелодия, как и свет в доме, полилась ниоткуда. Клэр постепенно оценила шарм управления тетрадкой с помощью пера.

Пока пицца пеклась в духовке, Клэр терзала Дядю, выясняя, что ему нравится из мирового музыкального достояния. Дядя улыбался, морщился или шутя отплёвывался, пока Клэр перебирала известные ей жанры.

Когда пицца была уже готова, Дядя отобрал у Клэр тетрадку. Записал своё. Тихо полилась классическая музыка. Клэр не была знатоком, поэтому поинтересовалась, кто это.

– Антонио Вивальди, «Времена года». Мне кажется, очень подходит к моменту, – улыбнулся Дядя.

Они вместе накрыли на стол и сели ужинать. Довольно быстро покончили с пиццей. Дядя подогрел на камине вино со специями. Они расположились на диванчике, потягивая пряный напиток.

 

Дядя начал расспрашивать Клэр о её жизни. Она вспоминала детство, учёбу. Разные бывали моменты, как и в любой жизни: где‑то грустно, где‑то весело смеялись. Дядя старался быть ненавязчивым в вопросах. Потихоньку глаза Клэр начали слипаться, стресс наконец окончательно отпустил её. Клэр почувствовала, что её, как ребёнка, отнесли в постель и укрыли одеялом. Это было хорошее, доброе чувство из детства, когда находишься под защитой родного, большого и бесконечно сильного человека. Чувство, которого так не хватает во взрослой жизни. «Зубы не почистила», – успела подумать Клэр и заснула.

 

Она проснулась не от будильника, забыла вчера завести. Выглянула в окно, там было ровное голубое сияние по горизонту, и звёзды сверкали над головой. В отдалении Дядя возился с какой‑то непонятной конструкцией. Клэр привела себя в порядок и оделась на пробежку. Выйдя на улицу, она подошла к нему.

 

– Когда взойдёт Нептун?

– Он теперь всходить не будет. Мы на высоте, где сила тяжести примерно соответствует земной, и Нептун теперь всё время будет под нами. Используем его притяжение для комфорта.

 

Дядя продолжил возиться с конструкцией, напоминающей штатив или геодезическую вышку. Клэр побежала дальше по дорожке, сделала большой круг. Когда она вернулась, Дядя уже был в доме. Они сели завтракать.

 

– Я смогу увидеть нептунианцев? – спросила девушка.

– Да, по видео, – ответил Дядя.

– А как я узнаю, что это не компьютерная графика? – хитро прищурилась она.

– Тебе придётся просто поверить, что тут нет компьютерной графики, – сказал он.

– Почему? – поинтересовалась она.

– Да просто потому, что живой ты туда не спустишься, – пояснил он.

– А если спуститься на корабле?

– Перегрузка убьёт тебя, хоть в корабле, хоть без корабля.

– Большая?

– Можешь сама посчитать, – предложил Дядя, достал листок и положил перед Клэр. – Записывай формулу.

Клэр послушно взяла перо и обмакнула его в чернильницу.

 

Дядя заложил руки за спину и, расхаживая взад‑вперёд, как заправский профессор перед студентами, начал диктовать:

– Джи маленькое равно джи большое, умножить на эм большое, разделить на эр в квадрате. Где джи большое есть гравитационная постоянная, равная шесть целых шестьсот семьдесят четыре на десять в минус одиннадцатой степени. Эм есть масса Нептуна и равна, примерно, один на десять в двадцать шестой степени килограммов. Эр, соответственно, – расстояние от центра Нептуна до тела. Джи малое есть ускорение свободного падения. Вопрос первый: на каком расстоянии от центра мы должны находиться, чтобы ускорение свободного падения было равно земному, примерно десять метров в секунду за секунду?

Клэр впала в замешательство, она не помнила, как считать без калькулятора такие цифры.

– Мне нужен калькулятор, – сказала она.

 

Конец ознакомительного фрагмента