Линия жизни

Так, ну и где же его искать, – пронеслось в моей голове. Телефоном пользоваться не хотелось, это вообще не вяжется с предстоящим сюрпризом, придется пройтись. Я сбавила шаг, и уже несколько медленней пошла по залу. Внутренне я приготовилась к не совсем уж простым поискам мужа, однако, долго искать не пришлось. В нескольких десятках метров, за одним из столиков стеклянного кафе сидел Максим. С Машкой.

«Все хорошо, все нормально», – дала я себе установку, а в голове сразу стало как – то пусто. Не единой мысли. Я машинально спряталась за большую наклейку на стекле кафе с изображением красивой ласточки в полете, – думаю, если они и посмотрели бы в эту сторону, меня не увидели. Зато я теперь могла абсолютно спокойно смотреть на то, как изящно выглядят их переплетенные руки на фоне темно бордовой скатерти, на то, как трогательно Максим вытирает блестящий след на ее щеке и на то, как удивительно ласково она смотрит в его глаза.

Я смотрела на подругу и открывала для себя нового человека, – я никогда не видела ее такой подавленной. Любовь, тоска, какая – то уж очень явная печаль, казалось, исходили от нее волнами. Мне не было видно лица Максима, но я очень четко увидела, как он взял ее тонкую руку и поднес к своим губам. А потом мой муж медленно, словно в дешевом кино, притянул к себе Машку за ее чертовски красивые волосы и поцеловал. Господи, как же чувственно он это делал! Вместе со мной за этой сценой наблюдало еще минимум одно лицо, – пожилая дамочка за соседним столиком сначала перестала есть, а когда она увидела с какой нежностью Максим целуют тающую перед ним Машку, томно закатила в глаза. Да уж, красивое расставание прекрасной пары…

Прислонившись спиной к стене, я закрыла наполнившиеся слезами глаза. Сознание, казалось, отключилось. Я не думала ни о чем. Вообще. Увиденная картина во всех красках отпечаталась в моем мозгу, и мне абсолютно не требовалось открывать глаз, чтобы увидеть моих самых любимых людей, сидящих сейчас так близко друг к другу.

Нет, под моими ногами не разверзлась бездна, не грянул гром и не взметнулись молнии, – все было как всегда. Буднично. Обыкновенно. Рядом со мной раздавались голоса, привычным гулом жил своей жизнью аэропорт, кто – то смеялся, кто – то что – то кому – то кричал… А мое тело стало как будто ватное, я не могла пошевелить ни единой своей конечностью, и мне даже не было от этого страшно…

– Девушка, девушка! Вы вообще слышите меня? – Я открыла глаза. Непосредственно передо мной стоял какой – то мужчина, орал мне прямо в лицо и энергично тряс за плечи.

– Вы с ума, что ли, сошли? – ровным голосом спросила я его. Он, казалось, опешил.

– Я сошел? Да это вы тут стоите и ревете уже, наверное, минут пятнадцать!

Я провела рукой по лицу, – действительно все мокрое. Невероятно, когда я плакала в последний раз? В школе, когда сломала пластиковые лыжи? Или в садике, когда упала с горки? Я внимательно посмотрела на стоящего передо мной мужчину. На вид ему было лет сорок. Высокий, крепко сложенный, довольно таки симпатичный человек. Лицо смуглое, может быть просто загорелое, маленькие, коротко подстриженные усики и такая же короткая бородка, – терпеть этого не могу. Хлыщ какой – то, определила я, и неожиданно мне захотелось что – нибудь ему сделать. Вытворить, как всегда говорила моя бабушка. Нет, до грубости я не опущусь никогда, подумалось мне, а рука уже обвилась вокруг его шеи. Бедный мужик ничего не успел понять, как я крепко прижалась к его губам. Господи Боже, видела бы меня сейчас моя Лидочка… Если бы такое в принципе было возможно, именно сейчас она перевернулась бы в гробу.

Мужик сначала замер, как столб, а потом резко попытался меня оттолкнуть. Фигушки, я вцепилась в него еще сильнее! Мой язык скользнул в его рот, а телом я прижалась к нему так крепко, как если бы от этого зависела вся судьба человечества. Я целовала его так, будто не делала этого никогда в своей жизни. Я хотела в нем раствориться, хотела воедино слиться с человеком, абсолютно случайно оказавшимся рядом. Я хотела лишить разума его и хотела сойти с ума сама.

Тем не менее, как – то постепенно в моих ушах прекращался шум, прояснялся ум, и буквально через мгновение передо мною вырисовывалась вся абсурдность данной ситуации. Резко отстранившись от ошарашенного незнакомца, и, тем более, не поворачивая головы к парочке в кафе, я бросилась прочь от этого страшного места.

– Дурочка ненормальная… – донеслось мне в след от зацелованного усача.

«Дурочка, дурочка», – пульсировало во мне оскорбление, а я неслась между шарахающимися во все стороны людьми, натыкаясь на их сумки и чемоданы. Глаза то и дело застила пелена слез, и, когда я подбежала к машине, то рыдала уже не таясь, громко и некрасиво. Рухнув на сиденье, я машинально бросила взгляд в зеркало, – мое лицо было перекошено, рот кривился в некрасивой гримасе, а по всей коже пошли пятна.

– А – а – а … – заревела я еще громче, заводя машину. Выезжая со стоянки, я чуть не задела криво припаркованную тойоту, все, кто встречался мне на пути, смотрели на меня дикими глазами, а я ревела и кривилась еще больше.

В ушах снова зашумело, в висках стучали отбойные молоточки, а перед глазами только одна картинка… Я ехала и ревела, ревела и ехала, и через какое – то время начало, что называется, отпускать.

Вопрос «как теперь жить» не вставал, жить я буду обязательно. Проклятий в адрес Машки с Максимом не было, – все – таки мои самые любимые люди… Однако же, сама ситуация сбивала с ног. Я не знала даже, о чем мне думать. Банальный вопрос, как такое могло произойти, не находил во мне абсолютно никакого ответа.

– Муж любил меня, я знаю, больше всех на свете. Он заботился обо мне, ухаживал… Да он никогда не давал мне малейшего повода в нем усомниться! Машка… да это вообще не обсуждается, – это самый преданный мне человечек! – Реветь я перестала, из груди вырвался прерывистых вздох, – или все – таки не так?

Что делать? Что предпринять? Порвать с Максом? Или с подругой? Как давно у них все завернулось? Где у них все происходило? А – а – а, с ума сойти можно!

Я остановилась возле небольшого киоска. «Курение вредит вашему здоровью» – гласила надпись на всем продаваемом ассортименте. Ну уж нет! Пачка сигарет – это то, что мне сейчас надо.

– Эти, будьте добры, – постучала я пальцем по нужной пачке. Красивую коробочку зеленого цвета мне протянула бледная рука с облупившимся розовым лаком на ногтях. Любимый цвет моей подруги, между прочим.

Затянувшись горько – сладким дымом чертовски вкусных сигарет, я села на небольшую оградку возле киоска. Когда – то на такой же мы с Машуткой щелкали семечки после уроков…

Я давно не курила, не помню даже насколько давно. Ах, как же сладостен этот миг! Я вдыхала, выдыхала голубоватый дымок, а в голове потихонечку начинали выстраиваться целые фрагменты моей будущей жизни.

Порвать со всеми и уехать далеко – далеко, – это заманчиво. Но, во – первых, этим я ничего не добьюсь, а во – вторых, это мой город. Пусть катятся отсюда те, кто меня предал. Пусть сваливают, женятся и рожают детей… Хотя, на это мы еще посмотрим!

Машка, моя милая, хорошая, преданная подружка Машка. Как она так могла? Мы дружили с ней еще со времен школы. Вместе делали уроки, вместе посещали спортивные секции, вместе ходили на дискотеки и вместе влюблялись в мальчиков. Но никогда, никогда в жизни мы не претендовали на того, кто нравился подруге. Это было табу, негласное соглашение между двумя близкими людьми, и мы никогда его не нарушали.

Однажды, парень, с которым я дружила на первом курсе, пошел провожать с чьего – то дня рождения Машку, когда она несколько перебрала водочки. Подруга едва стояла на ногах, ее тошнило и качало, но когда он попытался ее поцеловать, она надавала ему пощечин. Не заметить последствий ее гнева было невозможно, – на лице парня остались отчетливые следы ее пальцев. Как я тогда ей гордилась! Нет, я и так знала, что она меня никогда не предаст, но получить тому такие явные подтверждения…