Линия жизни
– А почему Злата? А не, например, Настя – вэ бэст?
– Потому что так зовут мою маму. – Я посмотрела на часы и вскочила со своего места. – Слушай, уже поздно. Я, пожалуй, пойду.
– Да сядь ты, заполошенная, – схватил он меня за руку, – ты всегда такая стремительная? Во – первых, ты еще не поела. Во – вторых, у нас еще десерт будет. А в – третьих, если тебе неприятны мои расспросы, давай просто посидим молча. – Артем кивнул на музыкантов и я действительно села. В самом деле, дома меня никто не ждет, кухня здесь прекрасная, музыканты – восхитительны, почему бы не задержаться еще.
Мы замолчали, пару раз я бросала взгляд на Артема, – он смотрел мимо меня, и вскоре я расслабилась. Мысли вяло теснились в голове, и я попыталась вслушаться в приятную мелодию, мягкими волнами разливавшуюся по залу. Потягивая холодное шампанское, я смотрела на музыкантов, а перед глазами попеременно возникали картинки то того, как Максим целует Машкину руку, то того, как я потом целую Артема.… Да, кто бы мог подумать.
Кстати, не судьба ли свела меня с этим человеком? Я покосилась на Артема, – Максим, конечно красивее. Да и любит меня, наверное, больше. Этот – вообще случайный какой – то. Случайный, случайный…
А что если не случайный? А что, если это как раз тот самый человек, с которым я могу отомстить и Машке, и Максу одним махом? Максу – понятно как, потому что любая измена – это ой какой удар для супруга, по себе знаю, не понаслышке. А Машке? Понятное дело, она вообще не узнает о том, что Артем – это Артем и тайное оружие в моих руках. Вопрос тут будет в том, что я потешу собственное самолюбие, потому что Артем – это идеал мужчины в Машкином представлении. О – о – о, сила и рост – это вообще для нее все. Я еще раз окинула Артема придирчивым взглядом. Силен, могуч, состоятелен… Да она, вообще, лопнула бы от зависти, узнай, какой экземплярчик только что от нее ускользнул!… Ну пусть не только что,… но ускользнул однозначно.
– Артем, – прервала я установившееся между нами молчание, – а не желаете ли вы станцевать со своей дамой?
– Если только дама не против, – сказал он и подошел, чтобы отодвинуть мой стул.
Протянув руку, он помог мне подняться и не успела я встать, закружил меня в вихре танца. Если он хотел меня удивить, то у него это не вышло, – танцевать я умею прекрасно, не даром любимая бабушка с семи лет отдала меня в танцевальный. Я кружилась и обвивалась вокруг Артема, а он, надо сказать, довольно умело подчинял себе все мои движения. Музыка становилась энергичнее, и если начинали мы под медленную композицию, то сейчас музыканты, видя наше воодушевление, играли все громче, все ярче и динамичнее.
Я танцевала и не сводила с него глаз, а он, тоже довольно активно двигаясь, безотрывно смотрел на меня. Мне казалось, что если я и смогу его заинтересовать, то это произойдет именно сейчас. Всей душой я стремилась вложить в свой взгляд какой – то магнетизм, мне хотелось чтобы он понял, что лучше меня нет никого на целом свете, что я самая хорошая, самая красивая и самая желанная из женщин…
Музыка закончилась, и он, притянув меня за руку, крепко прижал к себе.
– Сумасшедшая, – выдохнул он в мои волосы, и я, подняв голову, посмотрела на его губы. Артем как будто ждал сигнала, наклонился и нежно меня поцеловал. Так нежно, что я прикрыла глаза…
И вспомнила Максима.
Я вообще – то замужем…
Высвободившись из объятий Артема, я прошла к нашему столику. Взяла сумку.
– Ты извини, – сказала я подошедшему Артему, но мне действительно пора домой. Он молчал. – Приятно было познакомиться, – добавила я и пошла к выходу. Артем не задерживал.
Вот так. Как будто ничего и не было. Просто очередная блажь, просто я больше никогда так не буду…
Сразу же поймав такси, я села на заднее сиденье, назвала адрес, и, прислонив голову к стеклу, закрыла глаза. Что со мной сегодня было? Что я вообще делала? Да узнай только об этом Лидочка, не миновать бы мне серьезнейшей грозы.
Да дело и не только в этом. Просто это была не я. Не могу я просто так взять и изменить мужу. Ну и пусть он смог, ну и пусть даже с Машкой. Но я не могу. Такое вертихвосточное поведение мне вообще не свойственно. То, что я думала, то, что я делала в тот момент, когда пыталась соблазнить этого чертова Артема, это вообще не мое. Я так себя никогда не веду. Ну, или теперь надо сказать, никогда больше не буду…
Но как же сладко он все – таки целуется…
Глава 3
На следующий день Макс так и не позвонил. Зато позвонила его мамочка.
– Доброе утро, – ледяным голосом поприветствовала меня «мама».
– Кхе‑кхе, – от неожиданности я не знала, что сказать. Ведь, попросит сейчас Макса, и что я ей скажу? Что мой муж не ночевал дома? Стараясь улыбаться, чтобы мой голос звучал доброжелательно, я пропела, – Доброе утро. Как ваши дела?
– Мои – нормально. А вот, что у вас происходит, мне неизвестно. Нормальным это не назовешь точно.
– Что вы имеете в виду?
– Ничего! Кроме того, что Максим просил тебе передать, что пока он поживет у нас. – Моя спина окаменела, – подлец! Да как он посмел, вообще! Не хватало еще, чтобы его родители обо всем узнали.
– А что, сам он это мне сказать не мог? – поинтересовалась я, не обращая уже внимания на то, что голос мой зазвучал ровно как у нее. На свекровь такие мои трансформации впечатления не произвели, и она просто бросила трубку.
– Кобыла! – сказала я в трубку и только после этого швырнула ее на тумбочку.
Все они мужики одинаковые! Посмотрите – ка, на него, – обидели мальчика! Побежал к мамочке жаловаться! Под крылышко к маме – курице, цыпленок ты мой, желторотенький. И гнездышко – то, вроде бы, свое уже свил, и сам – то уже вроде как петухом считается, – вон как гребнем – то трясет, направо и налево расшаркивается – шпорами побрякивает, а все туда же! Чуть что – ко‑ко, ко‑ко‑ко‑ко, – и на насест!
Собака такой! Слов нет, чтобы описать, что я теперь чувствую. Мерзавец, – сказала бы моя бабушка, и была бы права. Метеором ворвавшись в душ, я так же стремительно его приняла и побежала на кухню.
– Ну и пожалуйста! Да и ради Бога! – гневно выговаривала я своей турке. Та источала божественный аромат, нагнетая воздушную шапку черной пенки и, понятное дело, внимала молча, – Вы думаете, я расстроюсь? Да как бы ни так! Да я – само спокойствие! Да вывести меня из себя способно разве что цунами, но никак не свекровь со своим благоверным! Э‑э‑э, с моим благоверным! А со своим сыном! – Чуть не прокараулив закипающее уже кофе, я сняла его с плиты, и, наливая в чашку, продолжила, – Вы думаете, я позволю вам над собой издеваться? Вы что, думаете, я здесь пустое место? Да я… Да я, если захочу, вообще, замуж за президента выйду!
Сев за стол и, скосив глаза на календарь на стене, я внимательно посмотрела на изображенного там мужчину. Немолод… Ха, да это что ли преграда? Зато, какой взгляд жесткий! Поворот головы царственный! А губы так, вообще, круче моей свекрови поджимает. Ну а по части напустить тумана, ему, вообще, цены нет. Куда уж тут моя достопочтимая «мама» попала. Он – то уж, поди, точно перед ней не спасует. Не заблеет, как я, овечьим голосом, и не побежит исполнять любое ее указание. Точнее уж она побежит. А я еще и пинка поддам… Эх, и что я замужем не за президентом?
