Любовь и Рок. Часть 2
Потом мать ушла, оставив его наедине с комнатой. Взглянув на вещи, брошенные на пол, молодой человек разозлился. Чёрт возьми, это ЕГО дело! Если он что‑то хранит, значит, надо! Что они, мешают ей?! А если зайти в ее спальню и начать там хозяйничать, что она скажет? Сто пудов, и у нее хватает мусора! Когда мама прекратит лезть в мое личное?! Не буду я ничего выбрасывать… Я сам решаю, сколько и что хранить…
Приняв такое решение, парень положил на место то, что еще недавно собралась ликвидировать Мария, и улегся на диван. Только разбудила… подремать, что ли?
Но когда Лаврентий начал засыпать, зашла женщина.
– Ты уже пересмотрел вещи? – спросила она. – Где мусор?
– Мне все нужно, – отмахнулся тот.
– Не выдумывай, – напирала та. – Идем завтракать, а я потом зайду к тебе…
Он хотел возразить, но мать оборвала:
– Вроде я не знаю, сколько старья валяется в твоих шкафчиках… Тебе сто лет не нужно оно… Лень же убрать…
…Отговаривать Марию было совершенно бесполезно, поэтому сыну оставалось лишь лицезреть, как она безжалостно выкидывает кучу разных штучек, выворачивая наизнанку «внутренности» его маленького личного мира. Здесь оказались старые нагрудные значки с изображениями некоторых рок‑групп, билеты на концерт «Арии», всякие мятые бумажки, блокнот с записками («Лавер» вспомнил, что когда‑то вел что‑то вроде дневника, писал там любовные признания Арине и пытался сочинять стихи), открытки на ДР, 23 февраля и День св. Валентина (от Весты), исписанные давно ручки и фломастеры, даже дневник с 9 класса завалялся… Они друг другу пожелания писали… А я и забыл… Вот и валентинки – девчонки всем дарили…
Тут женщина наткнулась на какой‑то конвертик. Лаврик и сам не помнил, что там. Конечно, любопытство диктовало это узнать. Увидев фотки с лагеря с Ариной, подросток догадался, почему хранил их не в альбоме: это были самые пикантные кадры с поцелуями взасос, непристойными прикосновениями, немало снимков на пляже, где та по‑разному демонстрировала свои формы. Лаврентий невольно вспомнил, что иногда они попадали в объектив без предупреждения, а потом все равно настаивали напечатать и им, на память. Ёлки‑палки: и сюда мама влезла… Ну… это же неправильно…
– Мерзость! – возмутилась Мария и кинула снимки на пол. – Что еще ты скрываешь от меня?
– Между прочим, это мои, – рассердился он. – Могла бы и спросить у меня…
– Еще чего! – взвилась та. – Чтобы ты порнографию дома хранил?! Не допущу я такого! Не будь в прошлом эта девка, я бы немедленно запретила вам видеться!
– Это ты умеешь… – буркнул сын.
Среди старья оказались еще тетрадки, в которых Лаврик выполнял задания по подготовительным курсам: они тоже отправились в мусор. Остальное, по мнению матери, было и вправду нужно. Даже лекции и практику за прошлый год, как ей казалось, еще рано выбрасывать.
Она собрала хлам в пакет и велела парню пропылесосить в доме. Пока он наводил чистоту в других комнатах, женщина привела в порядок его вещи, аккуратно разложив все по полочкам.
Злости Лаврентия не было предела: вот так вторгнуться, разворотить то, что принадлежит только тебе! Да какое право мама имела?! Представляю, если б я выкинул какое‑нибудь любовное письмо от ее студенческого жениха: небось оскорбленной бы себя почувствовала… А ведь то же самое сотворила сейчас…
В мрачном настроении он окончил уборку. Было чуть за 10 ч. Подросток понадеялся, что Мария все‑таки сама сварит обед, но она заявила, что сегодня у нее день отдыха, и вообще ей надо подготовиться к походу к друзьям. Потом ушла мыть голову.
«Не появился ли на горизонте мужик? – подумал „Лавер“. – Я был бы не против, чтобы маманя стала пропадать на свиданиях… Только вот подружимся ли мы с ним… Жаль, мне еще нет 18 – а то, может, и ушла бы к нему, а дом остался бы в моем распоряжении… Ох, я бы зажил…»
Вздохнув, молодой человек ушел на кухню и стал искать рецепт. Долго шарить не пришлось: женщина положила его прямо на обеденном столе.
Для начала он взял большую кастрюлю и набрал в нее воды из‑под крана. Поставил на печь, накрыл крышкой. Вспоминая, что где лежит, принялся собирать овощи, чистить их, мыть, резать… Пока Лаврик это все делал, вода закипела, и пришлось ускориться. В процессе юный «кулинар» успел порезаться, но, проклиная мать и свою жизнь, быстро заклеив рану пластырем, продолжал готовить. Скорей бы закончить… и скорей бы она ушла… пива попить хоть в одиночку…
Мария пару раз тихо заглядывала и наблюдала за ним. Её умиляла суета сына и при этом льстило то, что он все‑таки пытается контролировать ситуацию. А, впрочем, она и так знала, что такой шустрый, самостоятельный никогда не пропадет.
Сама женщина решила посмотреть телевизор. Потом собралась и уехала.
…Когда парень покончил с обедом, было почти 13 ч. Еще какое‑то время он убирал, вытирая стол, очищая печку и вымывая посуду.
«Мой первый суп, – подумал Лаврентий с нескрываемой гордостью, и ему пришла в голову мысль, что из него выйдет не такой уж плохой муж. – Тем более в наше время, когда некоторые девчонки и стряпать‑то не умеют… не любят… не хотят…»
Поставив обед остужаться на выходе из дома, подросток отправился на улицу покурить и за пивом в сарай.
Вспоминая о том, что открылось сегодня утром его взору, Лаврик ощутил тоску: он не смог остаться рядом ни с одной любимой им девушкой… Почему? Так хочется, чтобы кто‑то был, думал, заботился… и на чьи чувства сам бы отвечал и тоже оберегал… Не является ли Юля шансом? Пусть сейчас у меня к ней ничего нет, кроме симпатии, но она очень теплая, добрая девочка… Она будет любить… Ей дано это от природы…
Открутив крышку от бутылки пива, парень сделал глоток прямо из горлышка. Поставил на землю полторашку, закурил. На улице было холодно, как‑то промозгло, дул порывами ветер, но Лаврентий вышел лишь в футболке и джинсах, а на ногах ничего, кроме носков и шлепанцев.
Докурив сигарету, подросток ушел в дом, где включил телевизор и стал смотреть какой‑то фильм, изредка хлебая любимый напиток.
Постепенно алкоголь стукал ему в голову все сильнее, возможно, потому что пил на голодный желудок. Телек его вскоре утомил, и он опять захотел пустить дым.
4.27. Арина
На этот раз он вышел за калитку, желая посмотреть на людей. Правда, их особо не было, только из машин иногда выглядывали любопытные да по улицам кто‑то проходил.
«Блин, скукота…» – подумал молодой человек и хотел было вернуться домой, как вдруг его внимание привлекла почти 2хметровая женщина, с пышными округлостями тела, при этом не бесформенная и даже вполне пропорциональная.
