Любовь и Рок. Часть 2
Для начала он взял большую кастрюлю и набрал в нее воды из‑под крана. Поставил на печь, накрыл крышкой. Вспоминая, что где лежит, принялся собирать овощи, чистить их, мыть, резать… Пока Лаврик это все делал, вода закипела, и пришлось ускориться. В процессе юный «кулинар» успел порезаться, но, проклиная мать и свою жизнь, быстро заклеив рану пластырем, продолжал готовить. Скорей бы закончить… и скорей бы она ушла… пива попить хоть в одиночку…
Мария пару раз тихо заглядывала и наблюдала за ним. Её умиляла суета сына и при этом льстило то, что он все‑таки пытается контролировать ситуацию. А, впрочем, она и так знала, что такой шустрый, самостоятельный никогда не пропадет.
Сама женщина решила посмотреть телевизор. Потом собралась и уехала.
…Когда парень покончил с обедом, было почти 13 ч. Еще какое‑то время он убирал, вытирая стол, очищая печку и вымывая посуду.
«Мой первый суп, – подумал Лаврентий с нескрываемой гордостью, и ему пришла в голову мысль, что из него выйдет не такой уж плохой муж. – Тем более в наше время, когда некоторые девчонки и стряпать‑то не умеют… не любят… не хотят…»
Поставив обед остужаться на выходе из дома, подросток отправился на улицу покурить и за пивом в сарай.
Вспоминая о том, что открылось сегодня утром его взору, Лаврик ощутил тоску: он не смог остаться рядом ни с одной любимой им девушкой… Почему? Так хочется, чтобы кто‑то был, думал, заботился… и на чьи чувства сам бы отвечал и тоже оберегал… Не является ли Юля шансом? Пусть сейчас у меня к ней ничего нет, кроме симпатии, но она очень теплая, добрая девочка… Она будет любить… Ей дано это от природы…
Открутив крышку от бутылки пива, парень сделал глоток прямо из горлышка. Поставил на землю полторашку, закурил. На улице было холодно, как‑то промозгло, дул порывами ветер, но Лаврентий вышел лишь в футболке и джинсах, а на ногах ничего, кроме носков и шлепанцев.
Докурив сигарету, подросток ушел в дом, где включил телевизор и стал смотреть какой‑то фильм, изредка хлебая любимый напиток.
Постепенно алкоголь стукал ему в голову все сильнее, возможно, потому что пил на голодный желудок. Телек его вскоре утомил, и он опять захотел пустить дым.
4.27. Арина
На этот раз он вышел за калитку, желая посмотреть на людей. Правда, их особо не было, только из машин иногда выглядывали любопытные да по улицам кто‑то проходил.
«Блин, скукота…» – подумал молодой человек и хотел было вернуться домой, как вдруг его внимание привлекла почти 2хметровая женщина, с пышными округлостями тела, при этом не бесформенная и даже вполне пропорциональная.
На ней была коротенькая кожаная куртка голубого цвета, мини‑юбка, красная, из того же материала, тонкие колготки в крупную сетку и черные ботфорты на огромной шпильке. Алая сумочка была усыпана разноцветными камушками и отдавала безвкусицей. На руках чуть не на каждом пальце красовались кольца с крупными самоцветами (ненастоящими), тоже всех цветов радуги. Лицо сильно накрашено: глаза – голубыми тенями, ресницы – черной тушью, а губы ярко‑красной помадой, при чем неаккуратно. Длинные золотистые волосы заметно растрепались на ветру, и казалось, доходили до самых ягодиц.
Она явно куда‑то спешила, но при виде Лаврика приостановилась. Они столкнулись взглядами…
«Арина?? Но… этого не может быть… – не поверил он. – Я, наверное, слишком опьянел…»
И девушка узнала его…
– Ну, здравствуй… – непринужденно начала бывшая. – Давно же мы с тобой не виделись…
– Да уж, 1,5 года прошло… – заметил «Лавер». – Как ты? Куда бежишь?
– Неважно, – отмахнулась она. – В горле что‑то пересохло… Пивком не поделишься?
Парень молча протянул ей бутылку. Он изучал ее вновь и вновь с ног до головы и понимал, что выглядит Ариша (когда‑то я называл тебя именно так!), прямо скажем, вульгарно. Просто вылитая проститутка с панели… Ночная бабочка… Девочка легкого поведения… Неужели я когда‑то тебя любил? А, впрочем… какая разница? Ведь все в прошлом…
– Так чем ты сейчас занимаешься? – спросил Лаврик, принимая полторашку из ее рук. Все 5 пальцев на обеих были украшены длинными острыми ногтями, гораздо больше похожими на когти, чем у «Бешеной». Френч розовый, а рисунки в виде бабочек, каждая разного цвета.
– Я работаю в ночном клубе, – сказала девушка и закурила сигарету.
– А… школа? Разве ты не должна учиться в 11 классе? – удивился парень.
– Бросила в этом году… После 10 хотела в техникум пойти… На спеца по рекламе… Не поступила… А учиться надоело… Я ж не люблю… Да и на кой хрен мне это надо – у меня мужик, его нужно кормить, ублажать… Что мне, до уроков, что ли? – Арина сплюнула на землю.
Подросток вспомнил Тимофея. Неужто они снова сошлись? Или у нее кто‑то другой? Но… что она тогда пожелала задержаться около меня? Накатила ностальгия?
Почему‑то и ему не хотелось, чтобы Арина уходила. То, что некоторые прохожие оглядываются на них, никого не волновало.
– А… как тебя устроили в клуб? – не понимал молодой человек. – Ты же несовершеннолетняя… Кем ты там работаешь?
– Все очень просто, – стала объяснять бывшая. Пустила дым. – Мой мужчина занимает должность администратора… Ну… он сказал, что мы собираемся пожениться, и меня взяли… А работаю я там официанткой…
– Что за место хоть? Нормальное?
– Вполне… дом недалеко… – она назвала клуб.
Лаврентий задумался: это заведение всегда отличалось дурной славой. Говорили, что там тусуются одни шлюхи и вечно случаются драки.
«Видимо, это оно так повлияло на нее и даже на стиль Аринки,» – с грустью заключил парень.
Странно… При этом не чувствуешь отвращения к ней и даже не охота прогонять девочку… Пусть она нелепо выглядит, зато так красочно на фоне серых, скучных прохожих…
– Как твои родители? – спросил он.
– Не знаю, – пожала она плечами. – Мы почти полгода не живем вместе, и три месяца, как вообще не общаемся… Мать разозлилась, что я не послушала ее, решив идти в техникум, попрекала за то, что так и не прошла по баллам… А мой жених им сразу не понравился… Любимый позвал еще летом к себе… Снимал квартиру с другом… Но тот давно съехал…
По ее голосу Лаврик догадался, что Арина не слишком довольна своей жизнью. Так ли уж все гладко?
