Любовь серой мышки

– Хочу тебя, Адель, познакомить с нашим талантливым художником – Игорем Быстровым! Надеюсь, вы найдёте общий язык. – Не жалея эпитетов, он принялся всячески нахваливать приятеля.

– Между прочим, картины его пользуются большим спросом у иностранцев. С его мастерством ему бы не киснуть в нашем скучном провинциальном городишке, а творить где‑нибудь в Москве, или за границей…

Игорю стало страшно неловко. Чтобы прервать приятеля, он деланно рассмеялся, затем поманил к себе резвившуюся рядом дочурку и посадил её к себе на колени. Рядом с ней он почувствовал себя гораздо свободнее.

Но тут он поймал на себе удивленный взгляд Адель. Потом она отвернулась от него и, кажется, на некоторое время утратила к нему всякий интерес, переключив своё внимание на других.

Сидевший напротив неё молодой человек, худощавый, в очках, на коленях у которого покоилась рыжеволосая голова разбитной дамы, был в стельку пьяный. Быстро захмелела и вся компания.

А Денис всё это время не спускал глаз с одинокой красотки. Он следил за ней, как хищный зверь – за своей добычей, догадываясь, что ей весьма скучно, потому что она откровенно позёвывала. Затем он отозвал её в сторонку и стал о чем‑то горячо говорить. В ответ женщина не проронила ни слова, лишь с чисто английской полуулыбкой она слушала его, или делала вид, что слушает.

– Это такой классный мужик! – донеслось до ушей Игоря. Нетрудно было догадаться, что речь шла именно о нём.

– Папа, я писать хочу! – вдруг громко заявила Оксанка и потянула отца за руку. Он скрылся с ней в кустах, а когда возвратился, опять поймал на себе удивлённый и одновременно презрительный взгляд Адель.

Она что‑то хотела ему сказать, но раздумала и лишь пошевелила красиво очерченными губами.

В компании, словно сговорившись, вдруг стали кидать камешки в огород Игоря.

– Интересно вот что, – начала высокая дама, в чёрном, примостившаяся неподалёку от него, – когда женщина остаётся одна с детьми – это вполне нормальное явление. Это естественно как‑то. Иное дело, если в таком же положении оказывается мужчина.

Она помолчала некоторое время, а затем категорично закончила свою мысль.

– Мужчина, на руках у которого ребёнок, вдобавок не один, не знаю, как у кого, но лично у меня, ничего, кроме жалости, не вызывает. Будь он хоть трижды Ален Делон.

– А я так сказать не могу! – возразила ей другая дама – бойкая толстушка, с мелкими веснушками на носу. – У меня наоборот такие мужчины, живущие без жён, с детьми, вызывают жгучий интерес, особенно если они хороши собой. – Говорившая стрельнула маленькими, серыми глазками в сторону Быстрова.

– В них есть какая‑то роковая тайна, и именно это‑то и притягивает к ним, как магнитом, – заключила дама, оглядывая всех. Ей не терпелось узнать, какое впечатление произвели её необычные слова.

Разгорелся спор. Дама в чёрном не отступала.

– Всё же я не согласна с вами! – возражала она. – Допустим, какой‑нибудь молодой человек в силу загадочных обстоятельств остался без жены, и при нём дети. И вот он встречает на своём пути яркую по всем статьям женщину, они влюбляются друг в друга. Её покоряют в нём красота, обаяние, ум, талант, молодость, наконец.

Но ведь дальше‑то следуют сплошные разочарования. Разумеется, в первую очередь у женщины. Она вдруг открывает для себя пренеприятную истину: с мужчины, по ком она недавно умирала, слетает всякая маска загадочности. На поверку он оказывается страшным эгоистом: в женщине он видит вовсе не любовницу и не жену, а, прежде всего – прилежную мать для своих детишек.

Красноречивая дама, рассуждая на щекотливую тему, умудрилась ни разу не взглянуть в сторону сидевшего с низко опущенной головой Игоря.

Денис раскрыл было рот, чтобы заступиться за отцов‑одиночек, но так ничего и не сказал. Тут Игорь, крайне раздосадованный беспардонными высказываниями, решительно поднялся со своего места, позвал детей и, холодно попрощавшись со всеми, направился к машине.

Выжатый, как лимон, лёжа в постели, он со злостью размышлял, почему окружающие так упорно не хотят оставить его в покое. Неужели им доставляет несказанное удовольствие тщательно перемывать ему косточки! Как ему дальше жить?

Переполненный сегодняшними впечатлениями, он долго не мог уснуть, а когда это удалось, то ему вдруг приснилась Адель. Она шла по усыпанному цветами лугу своей лёгкой скользящей походкой и ласково ему улыбалась. Затем, приблизившись к нему, она раскрыла руки, обвивая его шею.

Он с ужасом почувствовал, что задыхается. Весь в поту, он открыл глаза и подумал, что не зря, наверное, ему приснилась эта знойная красотка Адель. Наверняка будет продолжение их знакомства. Хотел он этого, или нет? Пока он ещё не мог дать точного ответа, хотя смутно чувствовал, что его неудержимо тянет к ней.

 

Глава пятая

 

Время шло. Зима подкатилась как‑то внезапно. Вроде бы недавно ещё солнце светило так ярко, и всё утопало в золотистых красках, и вот, пожалуйста, какой сюрприз. Снег повалил лопаткой и плотно облепил стёкла окон. Впрочем, такое бывало не раз. Игорь уныло подумал о том, что не приготовился, как следует, к холодному времени, не позаботился заранее о покупке новых тёплых вещей для детей.

Он включил незамысловатый китайский светильник, пододвинул к себе тёмный стул и убористым почерком вывел на чистом листе следующее: «Сегодня же после работы зайти в детский магазин и купить Тимке хорошую курточку на меху, а Оксанке – тёплые ботинки».

У него самого пока никаких существенных запросов не было. С тех пор, как он стал папой и мамой в единственном лице, свои личные желания потихоньку начал игнорировать.

Иногда Быстров едко высмеивал самого себя. Он чувствовал, что, живя без жены, он мало‑помалу превращался в какое‑то бесполое существо, у него потихоньку притуплялся вкус к жизни. Все эти дни он ел и пил как‑то машинально, разговаривал со всеми без всякого интереса, просто он знал, что так надо, потому что без этого он не сможет воспитывать детей.

В этот день, когда неожиданно повалил снег, он с сожалением вспомнил, что сегодня – 12 ноября – день рождения у Ларисы. Ей исполнилось бы 30 лет. В независимости от того, жива она или нет, он твёрдо решил пока ничего не менять, жить по тем же правилам, что и раньше, когда Лариса была с ними. Первым долгом он сходит в цветочный магазин. Сегодня на праздничном столе непременно должны красоваться пышные белые розы, пусть хоть весь мир перевернётся.

Не отменяется и бисквитный торт – одно из любимых лакомств детей. Запланировав все неотложные покупки и взбодренный от холодной воды, он принялся тщательно бриться перед круглым зеркалом в широкой зелёной оправе.

Проснувшийся Тимка мрачным голосом заявил отцу, что сегодня его вызывают в школу. От неожиданности Игорь слегка поранил себе щеку. Вытирая обильно выступившую кровь, он сердито стал допрашивать сына:

– Опять что‑нибудь натворил! Сколько раз тебе говорил, что можно делать, а что – нельзя! Наверное, с кем‑нибудь подрался? Что молчишь? Когда ты перестанешь давать рукам своим волю?

Тимка стоял, весь красный, и боялся поднять на отца глаза. Глядя куда‑то в сторону, он начал оправдываться: