Любовница

– Да им похер. Что выходной, что будний день. Пригласили, поехать должен. Люди реально важные. Самохин и Торчанов.

– Они же на Бали.

– Заебало их это Бали, вернулись. Я в Сити еду, до утра гудеть не буду, но посидеть пару часов с ними придется. Заодно по делам перетрем с ними. И люди будут полезные на вечеринке… бля, Лала, ты же понимаешь? Связи нужны.

А ты мне сейчас нужен, Рома! Именно сейчас!

– Понимаю. Ты только недолго, ладно.

– Лал, там эскорт будет, – выпалил муж. – Сразу говорю чтобы без психов обошлось. Трахать никого не собираюсь, но телки заказаны.

– Эскорт??? – прошипела, и плюхнулась на диван.

– Ссориться не хочу. Да, будет эскорт. Не те, которые для сопровождения, а элитные шалавы. Можешь приехать, и быть со мной. Либо набирай почаще по видеосвязи, буду доказывать что на шлюху не залез. Лала, ну не в первый же раз такие party, не психуй, малыш.

Да, не впервые.

У нашей фирмы есть постоянные клиенты, от которых идут крупные заказы. Есть и партнеры. И почти каждая значимая сделка заканчивается празднованием сначала в ресторане с женами, где всё прилично. А затем в клубе, куда жен зачастую не берут. А вот эскортниц – очень даже. Но я иногда присутствую, чтобы Ромка не расслаблялся.

А сегодня не хочу.

– Ладно, я в норме, Ром.

– Приедешь?

– Нет.

– Тогда звони, если что. Я без проблем по видео буду говорить, чтобы потом не сраться на почве ревности. До сих пор помню твою тяжелую руку, – фыркнул муж в трубку. – Чуть сотряс мне не организовала, тигрица моя.

– Эй, на тебе баба левая висела, вот и получил.

Да, был у нас неприятный эпизод в жизни. У Ромки была школьная любовь. Хотя, ерунда это а не любовь: самый популярный мальчик класса, симпатичная и стервозная новенькая – вот и закрутилось у них. Любовь у Ромки завяла через неделю после выпускного. Эту Кристину я видела пару раз на встречах выпускников, Ромка всегда меня с собой таскал. Я приглядывалась к мужу – всколыхнется ли у него хоть что‑то к своей первой любви… Нет, не всколыхнулось. Зато Кристина поплыла на прошлой встрече. Напилась, повисла на Ромке и принялась нацеловывать его.

Как вспомню – злость берет.

Но разговор с мужем мне помог разгрузить мысли. Я уже не в такой истерике, которая одолевала меня совсем недавно. Села за ноутбук, перечитала отправленное по работе письмо и поморщилась – опечатки, ошибки. Будто пьяная писала.

Исправила письмо, и открыла чат с рабочей группой по проекту Родионова. Пора составлять план сценария ролика, чтобы потом предоставить техническое задание режиссеру. А режиссера еще предстоит найти, потому что Родионов желает крутого клипмейкера‑художника, а не спеца на зарплате.

Отвлеклась на телефон – Варя звонит.

Нет, не могу сейчас с ней разговаривать. Стыдно и обидно. Надеюсь, Влад всё же расстанется с ней, раз не нужна ему моя сестренка.

А если не расстанется? Мне придется всё ей рассказать?

Снова звонок – Варя.

Не могу.

И Ромку набрать хочется. Да, именно по видео. Но сейчас я не чувствую себя вправе: ни с сестрой болтать, ни мужа контролировать. А ведь я ничего дурного не сделала, но едкий привкус предательства также силён, как вкус желчи во рту.

«Варь, я работаю, не могу говорить. Что‑то срочное?» – написала сестре.

«Ой, сорри. Ничего срочного, просто скучно. Я тебе видяшку скинула как коржик команды выполняет, мы с дрессировщиком занимаемся. Посмотри, так балдёжно. И Роме покажи=))» – ответила сестра.

Упала на кровать и пролистала переписку вверх. Там видео на двадцать семь секунд, и наш корги в главной комедийной роли. Милаха такой! Но сейчас ничто меня не радует.

Лежу, смотрю в потолок. По комнате ползут пугающие тени из‑за света фонарей и голых веток деревьев. На часах почти одиннадцать ночи, а Ромы всё еще нет. Долго. Слишком долго.

На звонок муж не ответил, и я сломалась. Расплакалась. А если он мне изменил? Тогда это карма? Бумеранг?

Поскорее бы этот день закончился!

Слезы льются из уголков глаз, стекают по ушам. Стягивают и холодят нежную кожу. Лежу на спине, часто‑часто сглатываю, в горле привкус крови.

Наконец, дверь открылась.

– Ром? – поднялась с кровати, протирая глаза. – Это ты?

Муж что‑то ответил, я не расслышала что именно. И пошла встречать его.

Ромка уже разулся, свет в коридоре включил. Навстречу мне идет. Уставший, довольный и… расторможенный какой‑то.

– Ты выпил? – позволила мужу обхватить себя руками.

Пригляделась к нему и похолодела от ужаса.

– Ром, что у тебя с глазами? Зрачки… они сужены, – прошептала, мертвея. – Ты что… Рома, вы там употребляли? Ромка…

Говорить не могу нормально. Я в панике. Какого черта я не потрудилась надеть платье, накраситься и поехать в этот чертов небоскреб в Сити на тусовку? Где Самохин с Торчановым, там и эскорт с кокаином и героином.

Я узнаю́ эти глаза, эти суженные зрачки.

Я точно знаю что будет дальше: «сведенные» скулы на любимом лице, желтеющая кожа, Ромка, складывающийся пополам в нарко‑трансе…

– Эй, малыш, нормально всё! Что не так с глазами? Лала… Лала, твою мать, нормально всё, не накручивай! Я даже не пил, вот, – он дыхнул на меня, схватил за руку и потащил на кухню, включив в ней свет. – Смотри, – закатал он рукава, – я чист. Можешь всего обследовать, следов от шприца нет.

Но глаза… зрачки… показалось? Хотела спросить мужа об этом, открыла рот но, заикаясь, пробормотала что‑то невнятное, всё еще пребывая в паническом ужасе.

– Бля, я не кололся и не нюхал, – рявкнул Рома зло и вдруг прижал меня к себе. – Малыш, клянусь, чистый я.

– Т‑ты так говорил уж‑же…

– Поехали, анализы сдам. Я два глотка вискаря выпил за весь вечер, чтобы не отрываться от остальных, и всё. Наркота была: трава и кокс, но я не принимал. Я же обещал тебе. Лала, ты мне веришь? – встряхнул Рома меня. – Если не веришь – едем в больницу, без проблем сдамся на анализы чтобы доказать.

– У тебя зрачки суженные. Как раньше. Рома!