Маятник чувств

Вижу, как Ярослав тянется в мою сторону, снова, что ли, поцеловать хочет? Подставляю щёку и слышу, как в сумочке телефон трезвонить начинает. Поворачиваюсь, чтобы достать его с заднего сиденья, полная уверенности, что Белова звук мобильника остановил. Но нет. Встречаюсь своими губами с его. Мы так близко друг к другу, дышать становится сложно от того, насколько он близко. Он целует губы осторожно, словно спрашивает разрешения. А я снова не могу сопротивляться и отвечаю ему взаимностью. Поцелуй наполнен нежностью. Кричать хочется от того, как мне сейчас хорошо, и от того, как я буду винить себя, как только выйду из машины. Это неправильно. И почему вообще это происходит?

– Доброй ночи, – отстраняется с улыбкой на лице.

– Доброй, – хватаю сумочку и вылетаю из машины.

Что это, мать его, сейчас было? Это единственное, что крутится в моей голове.

 

Глава 5. Ярослав

 

Всю ночь не могу уснуть, потому что в голове Лаврова заняла все мысли. Что со мной происходит – не понимаю. Как вижу её, так мозг совсем отключается, а такого не было давно. Словно я не взрослый и серьёзный мужчина, а подросток, у которого из‑за красивой девушки зашкаливает тестостерон. Да, Соня определённо красивая, и влечёт к ней совсем не по‑детски. Хочу узнать её всю: чем живёт и чем дышит.

Прокручиваю в голове поцелуй и из последних сил держу себя, чтобы не сорваться и не вернуться к её дому. И ведь отвечает взаимностью, а мне только это и нужно. Но нельзя нам быть вместе. Во‑первых, я больше не смешиваю работу и отношения, а во‑вторых, разница в возрасте у нас немаленькая. Зачем ей такой, как я? У меня с каждым годом загонов становится всё больше, а ей надо наслаждаться жизнью.

Но, сука, не могу выкинуть из головы. Поселилась с того самого момента, как вместе пообедали в кафе. Она вся такая простая и лёгкая в общении. А когда у Макса в ресторане её увидел, совсем снесла голову в своём платье, которое надела, чтобы цеплять мужские взгляды. Так и хотелось сесть рядом, взять за руку, чтобы все видели, чья она, и только могли слюной давиться.

Настораживает Лена и то, что видел их вместе. Ведь она просто так не подпускает людей к себе, значит, учуяла что‑то. Меня это мало волнует, потому что всё равно, что у неё ко мне ещё остались чувства. До сих пор ведь звонит пьяная раз в месяц и признаётся в любви. Я бы Романову уволил уже давным‑давно, да только не я её нанимал, а Пашка. В такие моменты жалею, что у меня есть напарник и имеет своё слово. Если бы Лена не была двоюродной сестрой, то договорился без проблем. Но тут он свою кровинушку хрен уволит.

Смотрю на часы и понимаю, что пора вставать, собираться на работу. Может, по пути снова Соню встречу, да извинюсь за свой вчерашний порыв. Всё же ни к чему мне отношения, которые могут повлиять на работу. Нужно по максимуму отдаляться от Лавровой. Так будет лучше и для меня, и для неё.

До работы добираюсь быстро, захожу в офис и вижу возле автомата с кофе стоит троица, которая начинает бесить. Лена, Марина и рядом с ними Соня. До сих пор не понимаю, как она с этими змеями находит общий язык. Хотя я и сам хорош: как‑то же жил с змеёй несколько лет. Все поворачиваются в мою сторону: Романова глазки строит, как обычно, Лаврова стоит и взгляд прячет, не смотрит на меня, неужели теперь бегать будет?

– Доброе утро, Ярослав Дмитриевич, – первая здоровается Лена, а меня аж передёргивает от того, как она мое имя выделяет, остальные просто говорят «здравствуйте».

– Доброе, – стараюсь быть дружелюбным со всеми. – Соня Сергеевна, как попьёте кофе, зайдите ко мне, у нас встреча сегодня, нужно пару вопросов решить, – вижу её удивлённые глаза, как будто Сергей ничего сказал.

– Хорошо, – после её ответа ухожу в свой кабинет.

Спустя десять минут дверь открывается, и в кабинет заходит Соня. Вся такая красивая и нежная, а у меня мысли снова уносятся не в ту сторону. Стоит и ждёт, пока я начну разговор. Взглядом цепляюсь за губы и вспоминаю, какие они мягкие и податливые. Была б моя воля, закрыл бы кабинет на ключ и прям на столе взял её полностью. Зацеловал бы всю, не пропуская ни миллиметра тела. Встряхиваю головой, отгоняю мысли, от которых в штанах становится тесно.

– Ты изучила наших сегодняшних клиентов? – стараюсь думать только о работе, но это становится ещё сложнее, когда она садится напротив и через белую рубашку просвечивает лифчик.

– Да, я подготовилась.

– Отлично, часов в двенадцать тогда выезжаем, – она кивает, встаëт и идёт к двери. А я засматриваюсь на её округлые формы, которые обтягивает юбка. – Сонь, – поворачивается ко мне и ждёт, а я не могу подобрать слов, когда она смотрит на меня. – Я хочу сказать насчёт вчерашнего: ты извини, не знаю, что на меня нашло, – говорю, а от самого себя противно становится, потому что вижу, как Лаврова в лице меняется.

– Я уже и забыла про тот случай, и вы забудьте. И, Ярослав Дмитриевич, не делайте так больше, – говорит холодным тоном и покидает кабинет.

Сказанное Соней задевает: неужели она всерьёз это произнесла? Ничего не понимаю. Не могла она выкинуть из воспоминаний вчерашний поцелуй. Я же не могу. Её слова звучали так, будто для неё это является нормой и она каждый вечер таким образом прощается с кем‑то. От этих мыслей кулаки сжимаются рефлекторно, представлять такое не хочу и не буду. Моё возбуждение вмиг испаряется, а на его место приходит злость. Фраза Лавровой заставляет плюнуть на все принципы и сделать всё, чтобы она никогда не смогла забыть прикосновения моих губ. Хочу ли я повторить? Непременно.

Несколько часов готовлюсь к встрече. Прохожусь взглядом по документам, хотя знаю наизусть каждый пункт. Хочу побыстрее отправиться, чтобы посмотреть на Соню в деле.

Выхожу из кабинета и сталкиваюсь с Романовой. Она роняет папку с документами, и всё разлетается по коридору. Быстро поднимаю бумаги и кучей пихаю ей в руки.

– У тебя есть планы на вечер? – хватает меня за руку, когда хочу пройти мимо, и задаёт вопрос, который вводит в ступор.

– Лен, что за вопросы? – огрызаюсь и побыстрее хочу уйти.

– Хотела предложить тебе поужинать вместе, – проводит рукой по груди, а мне мерзко от её действий.

Я и представить не мог, что человек, с которым делил постель, вмиг может стать противным и вызывать отвращение. Оказывается, и такое бывает.

– С чего бы это вдруг? Слушай, мне ехать надо, – вижу, как Соня выходит из кабинета и смотрит на нас, а я хочу поскорее увести себя и её отсюда.

Не даю возможности ответить Романовой и просто прохожу мимо неё, иду к Лавровой в надежде, что она не заметила, где находилась рука Лены. Поймёт ведь неправильно.

– Готова?

– Да, поехали, – не пойму пока её настроя, но собираюсь выяснить в машине, а не тут под пытливым взглядом Лены.