Мажор по соседству. Сердце на куски
– Спасибо за вечер, Федь, – натянуто улыбнулась я, обняла парня и распрощалась с ним, обещая в середине недели сходить вместе в Дом бабочек на ВДНХ.
А когда дверь за моей спиной закрылась, я хмыкнула и на моих губам расползлась довольная улыбка.
Игнорировать, значит? Ну‑ну, кажется, кого‑то ждет короткое замыкание…
Глава 5 – Заказывайте поминки
Ляля
– Куда на этот раз идёте? – с улыбкой спросила мама, разуваясь.
Она сейчас загружена под завязку, так как весь бизнес бабы и деды лег на ее хрупкие плечи после их смерти. В офисе частенько задерживается. Теперь мама управляет не маленькой практикой на окраине Москвы, а самой крупной сетью ветеринарных клиник в столице. Здесь и хирургия, и терапия, и диагностика, а еще лаборатория, стационар и даже банк крови. Короче, полный фарш и на самом высоком уровне. Для мажоров!
– Смотреть бабочек, – охотно ответила, продолжая крутиться перед зеркалом в прихожей.
Белая рубашка и галстук, чёрная юбка в складку, приталенный пиджак в тон к ней, белые гольфы выше колена. Волосы собрала в хвост, выпустив спереди пару локонов. Немного подкрасила ресницы, на губы нанесла матовый блеск персикового оттенка. Достала из шкафчика лакированные туфельки в школьном стиле, а привычную сумку сменила на небольшой рюкзачок.
Вот! Теперь точно готова!
– Какая ты у меня красавица всё‑таки, Ляля. Но все же помните с Фёдором, что становится бабушкой я пока не готова.
– Мам!
– Что мам? – задорно рассмеялась родительница, – Ладно‑ладно, хороший парень. Мне главное, чтобы тебе он нравился.
А мне он нравится?
Конечно! Как он может кому‑то не нравится? Нормальных, адекватных парней так‑то очень мало. А Фёдор у меня именно такой.
Брызнула на запястья любимые духи и обняла маму на прощание.
– Люблю тебя!
– Хорошо проведи время, Лялечка моя.
Фёдор уже пятнадцать минут как ждёт меня у подъезда, так что я торопливо жму на кнопку вызова лифта. Ничего, девушкам позволено немного опаздывать на свидание.
Когда лифт останавливается на моём этаже, за спиной хлопает дверь квартиры соседа‑гоблина. Он там что‑то крикнул мне вслед, чтобы подождала его королевскую персону. А я? Что я? Ничего не вижу – ничего не слышу! Ушёл твой поезд, мажор! В смысле лифт.
Но к моему огорчению, Егор успевает протиснуться внутрь, раздвинув створки своими огромными ручищами. А ещё на других людей обзывается. Сам вылитая горилла! Или нет – шимпанзе! Эти тоже любят тянуть всё, что ярко, как и Егорушка дешёвых пластмассовых кукол в свой пентхаус. По одной на каждый день недели.
Егорушка! До сих пор ржу в голос!
Смотрит на меня как‑то подозрительно. Нахмурился, полирует исподлобья. Наверное, очередную гадость придумывает. Что там, все имена в запасе закончились, да?
Но я делаю вид, что его не замечаю, как и планировалось изначально. Молодец всё‑таки, Фёдор. Дельный совет дал. Игнор – лучшее оружие против всяких мажоров на гробовозке.
Жму на цифру «один», сама залипаю в телефон, переписываясь с подругой. Рассказываю ей про свидание в саду бабочек. Акси угорает. Говорит, что Фёдор нудный. Нормальный он! Хотя решительности ему всё же правда не хватает. Самую малость.
– Вот смотрю я на тебя, Апполинария, и меня терзают смутные сомнения, – вдруг раздаётся голос Егорушки за спиной.
Хотела тут же огрызнуться, что меня терзает только он, но сдержалась. Покерфейс и хвост пистолетом!
– Не иначе, как ты на панель собралась в таком виде, м‑м?
Боже, он идиот!
По спине мурашки – липкие, противные! Вот точно не повезло с соседом. Но, как говорится, соседей не выбирают – соседями становятся. Но кто мог знать, что мне настолько сильно не фортанет?
– Ась, кто здесь?
И старательно кручу головой по сторонам.
– Переигрываешь, Глафира! – ржет этот придурок.
Обернулась, посмотрев сквозь него, и безразлично пожала плечами.
– Послышалось.
– Да ладно тебе. Я всего лишь только хотел поздороваться, спросить как дела, не надумала ли имя сменить, м‑м? – поигрывает насмешливо бровями, а я понимаю, что у меня сейчас дым из ушей повалит.
Ууу, ну ладно, гад! Пока мне некогда с тобой разбираться, но это только пока. Походкой от бедра выхожу из лифта и на улицу, забывая про противного мажора.
А там, у подъезда меня встречает Фёдор с букетом цветов и смущённо вручает его мне.
– Это тебе, Ляль.
Ромашковые хризантемы, альстромерии, упакованные в полупрозрачную плёнку и перевязанные голубой атласной лентой. Мне нравится!
– Какая красота! – обнимаю Фёдора и беру его под руку. – Идём?
– Идём.
По дороге парень мне рассказывает про дом бабочек, который называется Баттерфляриум. Что один из его залов только недавно открылся после реконструкции и мы сможем увидеть его в новом, каком‑то модном дизайне. А ещё посмотреть на самых редких представителей выставки – живых бабочек Морфо и Совы. Как обычно, свой рассказ Федя сопровождал шутками, да ещё и говорил так выразительно и сочно, что мне правда было с ним очень интересно.
Внутри оказалось очень много людей.
Парочек, родителей с детьми, пожилых. Мы ходили между витринами и рассматривали многочисленных крылатых красавиц. Голубых и розовых, неоновых, чёрных, как ночь, кислотных оттенков. Фёдор углядел среди них «химеру» и целые полчаса объяснял мне, почему их так называют.
Некоторых бабочек можно даже было подержать. На фруктах. И сфотографироваться на фоне плетёных арок, украшенных коврами из цветов и зелени. Так я попросила парня запечатлеть меня с большой ярко‑голубой бабочкой, сидящей на красном яблоке. Кажется, Морфо.
