Медный обряд. Легенды Черного озера

– Не назвала. Ее доставили в реанимацию, сделали операцию. Состояние было критичным. В протоколе говорится, что пострадавшая вообще не приходила в сознание. Видимо, она очнулась, когда рядом находилась дочь, перед самой смертью. Но это еще не все. Вы были правы, когда сказали, что Дарью Степановну убили из‑за часов. В этом есть логика и закономерность. Дело в том, что свидетель, который обнаружил раненую, тоже упомянул о часах на цепочке. С его слов они лежали у женщины на груди.

– А потом часы исчезли, и свидетеля сочли сумасшедшим, – закончила я за Бориса Глебовича.

– Все так и было.

– Бог ты мой! Тайны только множатся. Ни конца им, ни края.

Я закрыла лицо руками. Выходит, жертвы появились не просто так. Дарья Степановна все это время знала, что мне угрожает опасность. Знала и молчала. И как жить дальше? Что если медная энергия в часах иссякнет? Рано обрадовалась. Это не выздоровление, а короткая ремиссия. Затишье перед бурей. Назови как угодно, смысл не изменится. Я не сказала о своих опасениях профессору. Не хотела ему досаждать.

– Я сделал запрос в архивы. Возможно, что‑то отыщется по ключевым словам. Но без вашего участия я вряд ли разберусь. Вы лучше поймете, что относится к вашей семье, а что нет. Через пять дней я выезжаю на практику в Казань куратором группы. Понимаю, вы настроились ехать в Херсонес, но что, если бы я договорился о смене вашей базы? Тогда бы мы изучили материалы в короткие сроки. Как вам такое предложение?

– У меня есть время подумать?

– Подумайте. Но не затягивайте с ответом. Забыл спросить, прекратились ли кошмары?

– К счастью да.

– Славно. Но не теряйте бдительности. Как видите, с часами шутки плохи. Вдруг начнется охота за вторым экземпляром? Все очевидно – если одни часы обнаружили на груди Дарьи Степановны, то вторые хранились у нее дома. Никто не менял циферблат. Просто существуют черные и белые часы.

– Марк… – задумчиво произнесла я и щелкнула пальцами. – Он как‑то сразу понял про медь. Сразу догадался, что во мне есть магия. Но в записке говорится про старую ведьму. Вдруг Марк ей помогает?

– Все возможно, – опустил глаза Борис Глебович. – Я спросил про него у знакомых. В сентябре прошлого года у них тяжело заболел ребенок. Не знаю, чудеса или счастливая случайность, но теперь мальчик совершенно здоров.

– Понятно, – я поднялась со стула и прошлась по аудитории, вспоминая неприятную встречу в мельчайших деталях. – Лучше затаиться. Но, если он ищет вторые часы, то почему ничего не предпринимает?

– Будьте осмотрительнее, Нелли. Не доверяйте никому. Опасность подстерегает повсюду, – забеспокоился Борис Глебович. – Если Марк как‑то проявит себя, дайте знать. Найдем на него управу.

– Спасибо, что помогаете мне, – поблагодарила я профессора. – Только… я переживаю за часы. Наверное, их опасно носить с собой. Эту медь можно почувствовать. На такое и Марк способен.

– Как же я не подумал, – глухо произнес он. – Простите. Я чуть вас не подвел. Уберите часы в надежное место. Думаю, этого достаточно, чтобы силы не иссякли.

– Не иссякнут, – уверенно сказала я, чтобы не расстраивать Бориса Глебовича. И улыбнулась онемевшими губами.

 

– Нелька, ну чего так долго? – подхватила меня под руку Маринка, как только я вышла из кабинета. – Мы ждали тебя, ждали. Потом ребята пошли в магазин. Давай скорее, у нас свое задание.

– Марин, извини, – замялась я. Мысли роились, слипались в снежный ком. – Я не пойду.

– Не поняла. Что за дела? Профессор что ли напряг? – спросила подруга, недоуменно приподняв одну бровь.

– Нет. Мы практику обсуждали. Борис Глебович здесь ни при чем. Просто… приболела, наверное, – на ходу сочинила я. На самом деле, мне хотелось остаться одной. Подумать.

– Ну вот, – расстроилась Маринка. – А почему сразу не сказала? Что за геройство?

– Да черт его знает, – тяжело вздохнула я и потерла виски. – Сначала хорошо все было. Но в кабинете голова разболелась, вот‑вот лопнет.

На этот раз я солгала лишь отчасти. Голова действительно гудела.

– Эх, не повезло. Снова мигрень? Давай провожу до дома. Таблетки есть?

– Мигрень, будь она неладна, – пробурчала я, изображая недовольство. – Я сама дойду. Обещаю, что выпью лекарство, не парься. Иди к ребятам.

– Да пойдем, прогуляемся. Нам все равно в одну сторону, – потащила меня за собой Маринка.

Мы свернули в парк и зашагали по песчаной дорожке, влажной от недавно прошедшего дождя. Траву на газоне усеяли белые хлопья лепестков: вчера не на шутку разбушевался ветер, он сорвал остатки наряда с яблонь и черемух. Только белые облака сирени остались нетронутыми. По аллее разлился нежный аромат цветов.

– Марин… Ты так и не рассказала про Марка, – прервала я неловкое молчание.

– Неля, все сложно, – Марина остановилась и виновато отвела взгляд. – На ее щеках блеснули слезы. – Да, ты права, я… люблю его. И между нами что‑то происходит. Не знаю, что именно.

Она пригладила волосы и неловко усмехнулась.

– Не вижу счастья в твоих глазах, – сердито поджала я губы. – Он похож на домашнего тирана, не более. Самовлюбленный нарцисс. Характер тот еще.

– Ну что ты, – замотала головой подруга. – Марк совсем не такой. Да, он бывает резок, но дело не в этом. Знаешь, я боюсь, что Марк со мной из‑за жалости.

– Да? Подозреваю, ему не свойственно это чувство, – язвительно заметила я. – С чего ты взяла?

– Не знаю, – грустно улыбнулась она и пожала плечами. – Так показалось. Вроде бы все хорошо – он звонит, пишет, приезжает. А я слишком жадная до внимания, мне всегда мало. Глупости, – задумалась Маринка, накручивая на палец завязку от капюшона толстовки. – Нель… Только никому, ладно? Не хочу, чтобы кто‑то о нем узнал.

– Ага, сейчас всем позвоню, скажу… Кстати, а как вы познакомились?

Марина словно испугалась этого вопроса. Она замедлила шаг и ответила не сразу. Повисла тишина, разбавленная хрустом песка под подошвами, пением птиц, шумом ветра.

– Встретились в клубе полгода назад. Помнишь, я завалила экзамен по информатике? Расстроилась, решила напиться и забыться. Из наших никого не было, но вскоре пришел Тема. Мы держались вместе и пили… Да, вот тогда и познакомились ближе. А потом приехал Марк и обломал весь кайф. Такой был цирк! Артем заявил, что поедет только со мной. А я вообще не собиралась уходить.

– И что дальше? – с интересом отозвалась я.

– А дальше я влюбилась, – рассмеялась Маринка. – Марк все же уговорил меня поехать. Уже не помню, как. Запомнила только, как он помог добраться до квартиры и сказал, что я красивая. И все. Больше не напомнил о себе. А меня в нем что‑то зацепило. Тогда я пришла сама. Типа к Артему, хотя знала, что он не дома. Наверное, Марк обо всем догадался. На следующий день он встретил меня в коридоре универа. Сказал, что случайно, но я не очень‑то поверила. Мы разговорились. Сначала о природе, о погоде, а потом Марк чуть ли не в лоб пригласил к себе. Разругались в хлам. Он исчез на месяц. Плюнуть бы и забыть.

Маринка замолчала, сверля глазами землю.