Медный обряд. Легенды Черного озера

– Это уже произошло. От безысходности я ходила к знакомому своей подруги, Марку. Он говорит о том, что в моем роду были ведьмы. Я оставила шкатулку у него, чтобы он перестал так думать. Да и сама я была уверена в том, что медь никак не влияет на меня. Он сказал такие страшные слова на прощание… сказал, что я непременно вернусь, и мы поговорим иначе. Но хуже всего то, что Марк оказался прав. Мой дом опять залили черные воды. Зачем ему нужно, чтобы я вернулась? Не понимаю…

– Вы говорите о человеке с окраины города? Я слышал о нем. Знакомые, правда, отзывались об этом Марке неплохо. Но лучше быть начеку. Если у него есть выгода в том, что вы вернетесь, если чувствуете подвох, тогда не стоит раскрываться. Дайте слово, что не будете спешить с решениями. Постепенно сами во всем разберемся, я помогу вам.

– Я могу дать слово… Но как быть с черной водой? Мне она не дает покоя…

– Давайте так, Нелли. Я постараюсь связаться с нужными людьми и собрать как можно больше информации по волнующей нас теме. Вдруг мы не одни ищем правду? А воды постарайтесь не бояться, отключите в себе страх. Все призраки питаются негативными чувствами людей. Тем более, теперь у вас есть медные часы. Они придадут вам сил.

– Я постараюсь. И все же… Какова вероятность, что Дарью Степановну убили именно из‑за часов?

– Вероятность есть, но она мала. Прошло пятнадцать лет, ее бы убили раньше. Я больше склоняюсь к мысли, что это роковая случайность. Постарайтесь не переживать. Готовьтесь к практике. Скоро вы займетесь любимым делом и отрешитесь от проблем. Тогда черная вода не сможет к вам подступиться.

 

Глава 6

 

Я зашла в квартиру, прижимая к себе коробку с медными часами. С самого порога я дала себе обещание не бояться и открыть кран. На кухонном столе нежилось вечернее солнце, просочившееся через прозрачную штору. С улицы доносился веселый гомон. С этим местом не связывался мой страх. Но, все равно, я забывала дышать, когда протягивала руку к раковине. Капли воды на ладони оказались прозрачными, не сулящими дурных видений. Я выдохнула, повернула вентиль и отскочила в сторону, зажмурив глаза так сильно, что за веками будто зажглись красные лампочки. Но мерный шум льющейся воды успокаивал, шептал мне, что все хорошо и я, поверив, приоткрыла один глаз. При виде чистого, искрящегося потока мою душу наполнила радость. Страх отступил, от облегчения хотелось смеяться. У меня появилось чувство, что вместе с мамиными часами в дом пришел ее добрый дух, чтобы защитить ото всех бед. Кто любит, не пропадает без вести.

Я засыпала с твердой уверенностью, что больше черные воды не смогут ворваться в мои сны. В таком состоянии легкости и покоя я провела целую неделю. Все рассказы и слухи о меди, ведьмах, черных часах казались нелепыми сказками. Неприятности отступили, я грезила мечтами о предстоящих раскопках в Херсонесском заповеднике, ночных посиделках у жаркого костра, необыкновенных историях о находках на юго‑западном побережье Крыма и о подводных археологах, что подняли со дна моря артефакты Средневековья. Здорово осознавать, что выбранный тобой путь единственно верный из всех возможных!

Когда в конце мая мы полностью закрыли сессию и уже обсуждали в тесном дружеском кругу, как нам отметить это событие, нашу шумную компанию остановил в коридоре Борис Глебович:

– Здравствуйте, молодые люди. Разрешите мне ненадолго украсть для разговора вашу подругу. Нелли, будьте добры, загляните ко мне.

Профессор направился к кабинету, тому самому, где мы делились страшными историями из своей жизни. Немного погодя, я пошла за ним.

– Чего это он? – шепнул Сергей.

– Да все нормально, не переживайте. Скоро вернусь, – махнула я рукой, оглянувшись на них.

Ребята подошли к окну и уселись на скамейку, сбросив сумки на подоконник.

– Нель, мы тут тебя подождем, – крикнула мне вслед Маринка.

Я вошла в кабинет и в нерешительности замерла у кафедры. Борис Глебович, видя мое смущение, показал взглядом на стул и вынул ворох бумаг из портфеля. По задумчивому выражению его лица можно было догадаться, что ему удалось достать важные сведения.

– Я побеседовал с друзьями из уголовного розыска, и в течение недели мы проанализировали все материалы, связанные с Олегом и коллегой вашей мамы. В папках содержались протоколы и показания свидетелей. Мы узнали, что тело моего товарища нашла домработница, она приходила раз в неделю помогать по хозяйству. Так вот, она отмечает, что в руках у Олега были часы!

– Те самые? – голос у меня дрогнул.

– По описанию они, – кивнул Борис Глебович.

– Но ведь их не нашли!

– Верно. Специалисты решили, что у женщины случились галлюцинации. Так бывает от перенесенного шока. Да и родственники утверждали, что информации о часах не содержалось в учетной книге. Я вам тоже говорил об этом.

– Но кто‑то же их взял! Они не могли пропасть бесследно!

– Само собой, не могли, – профессор положил передо мной лист исписанный мелким, но вполне разборчивым почерком. – Прочтите‑ка.

Я опустила взгляд на текст и прочитала его вслух, изредка сбиваясь на сложных терминах:

– На левой половине спины, в 125 см от подошвенной поверхности стоп рана неправильной веретенообразной формы… Длинник раны ориентирован на 3 и 9 условного циферблата часов… Это про Дарью Степановну, да?

– Дальше можете не читать, самое важное содержится в этих словах.

– Дарья Степановна была в сознании, когда ее привезли в больницу. Неужели она не назвала убийцу?

– Не назвала. Ее доставили в реанимацию, сделали операцию. Состояние было критическим. В протоколе упоминается, что пострадавшая вообще не приходила в сознание. Видимо, она очнулась, когда рядом находилась дочь, перед самой смертью. Но это еще не все. Вы были правы, когда сказали, будто Дарью Степановну убили из‑за часов. По крайней мере, в этом предположении есть здравый смысл. Дело в том, что свидетель, обнаруживший раненую, тоже упоминает о часах на цепочке, лежащих у женщины на груди.

– А потом они исчезли, и свидетеля сочли сумасшедшим, – закончила я его мысль.

– Конечно.

– И как нам во всем разобраться? Тайны только множатся, – я закрыла ладонями лицо. Это не выздоровление, а короткая ремиссия. Затишье перед бурей. Можно называть как угодно, смысл не изменится.

– Я сделал запрос по нескольким архивам в ближайшие округи. Возможно, получится что‑то отыскать по ключевым словам. Но без вашего участия я вряд ли смогу разобраться в полученной информации. Вы можете знать то, что мне неизвестно. Через пять дней я уезжаю на практику в Казань куратором группы. Понимаю, вы настроились ехать в Севастополь, но что, если бы я договорился о смене вашей базы? Тогда бы у нас получилось проанализировать данные, что будут приходить мне, в короткие сроки. Как вам мое предложение?