Мертвая пехота. Книга первая. Крах

– Ты завел себе любимчика, да? – пошевелился в кресле Ветродав. На Ловсона он даже не посмотрел. Да и на Косу тоже. – Молодое и трусливое мясо из благородных?

– Я бы попросил вас! – возмутился Элай.

Толстяк презрительно поджал губы, но так и не поглядел в сторону Ловсона:

– А то что, стратег?

– Ветродав, хватит! – попытался урезонить его Коса.

– Мой друг, действительно, не стоит ссориться. Мы все‑таки на одной стороне, – Дракон неожиданно пришел на помощь Элаю. – Я хочу извиниться за то, что первым позволил себе…

– Мне плевать, доры, – прервал его Ветродав. – Щенок хотел о чем‑то меня попросить! Пусть попросит!

– Я хотел бы напомнить вам о цели совета, – Коса побледнел от ярости.

– Какая цель? Сидеть и ждать? Я только время с вами теряю! – рявкнул Ветродав. – Бла‑бла‑бла одно. Делом надо заниматься, а не ерундой. Общайтесь дальше, но без меня. Через пять часов я буду уже на орбите Раздора. Вот что важно.

Лорд исчез – видимо, на его корабле отключили связь.

– Я буду вынужден доложить об этом… – Коса посмотрел на Дракона.

Тот пожал плечами и тонко улыбнулся:

– Я не оправдываю Ветродава, но он всегда был немного горяч.

Злость вспыхнула в Элае ярким светом, но он промолчал. Горяч – это мягко сказано. Нет, надо было все‑таки вызвать на поединок жирного мерзавца. И выпустить ему кишки на арене. Закомплексованный урод! Там, внизу, копошатся древние враги империи, а он тут уязвленное благородство строит.

«После драки кулаками не машут, Элай».

– У меня тут какие‑то помехи, – сообщил Дракон, и спустя секунду его изображение также исчезло. В комнате переговоров повисла неловкая тишина. Коса окаменевшим взглядом смотрел прямо перед собой, и на его скулах нервно играли желваки.

– Он сам отключился? – нарушил молчание Элай. Он все еще не верил в то, чему только что стал свидетелем. – Но почему? Как?

– Транспорт с топливом прибудет через два‑три часа, стратег Ловсон, – официальным тоном произнес Коса.

– Что происходит, дор Коса? – Ловсон почувствовал неладное.

– Они вам ничего не предлагали? – вдруг поинтересовался лорд. Прищурился, изучая лицо Элая.

– Мне? А что они могли мне предложить? – изумился тот.

– Совместную атаку на Раздор, дор стратег.

– Святой Лоден, дор боевой лорд, я заперт на орбите! У меня едва хватает энергии, чтобы поддерживать системы жизнеобеспечения и искусственную гравитацию на борту! Какая, к Глубине, атака? – вспылил Ловсон. Он плотно сжал кулаки и почувствовал, как машинально ощерился. С трудом расслабил мышцы лица, надеясь, что его вспышка осталась незаметной. – О чем вы?!

– Простите, дор Ловсон, – Коса неожиданно отвел взгляд в сторону. – Незадолго до совета Дракон предлагал мне совместный штурм Раздора.

Новость совсем не удивила Элая. У лордов свое понимание чести. Кто больше принесет голов с поля боя – тот и велик.

– Но это же мятеж, – устало отметил Элай.

– Это лотерея, сынок. И, как бы мне не было неприятно, я надеюсь, что они в нее выиграют. Даже если это будет означать, что проиграем мы, – Коса тяжело выдохнул. – И я рекомендую вам набраться терпения, Ловсон. Судя по моим данным, никто лучше вас не подойдет на должность нового командира эскадрильи. Как только появится владыка – я буду свидетельствовать в вашу пользу. Не знаю, что скажет Ветродав или Дракон, но я был бы осмотрительнее и скромнее на следующем сеансе связи. Ветродав может быть и глуп, он, может быть, и слишком агрессивен, но вы пока еще стратег, а он все еще боевой лорд. Будьте сдержаннее, дор Ловсон. До связи.

– До связи, дор боевой лорд.

 

Элай прикрыл глаза, чувствуя неприятную пульсацию в висках. Вот оно, долгожданное повышение. Вот она, ступенька карьерной лестницы. И почему ему совсем не радостно? Злость отступала, дрожь из рук ушла, и на первый план выползали другие мысли. Нет, зря он, конечно, с Ветродавом сцепился. Но хотя бы честь не уронил, что важно. Иногда надо довольствоваться и малым.

Клещ опять пошевелился. Ловсон зашипел от боли, левой рукой дотронулся до бедра, скользнул к боку. С этим надо что‑то делать, и чем быстрее, тем лучше. Нара должна знать, как можно вытащить эту мерзость.

 

В дверь забарабанили. Стратег открыл глаза, недоуменно покосился на вход и, собравшись с силами, поднялся на ноги.

До выхода из комнаты совета было максимум пять шагов. Элай преодолел это расстояние неспешно, все еще переваривая увиденное на совете. Остановился перед пультом, выдохнул, щелкнул переключателем, и шлюз скользнул в сторону.

 

– Дор стратег! – перед Элаем оказался Рудольф. Несмотря на легкое ранение, полученное на Раздоре, ловур от службы не отошел и постоянно бродил по кораблю, поддерживая дух солдат и обеспечивая порядок и закон. – У нас чрезвычайное положение!

Выглядел офицер, мягко говоря, неважно. Растерянным, испуганным и жалким.

– Что случилось?

– Там Нара, дор стратег. У нас в больничном блоке какая‑то тварь. Отсек загерметизирован и оцеплен, но я боюсь, что чужой ушел.

– Что с Нарой? – похолодел Ловсон и машинально коснулся рукой больного места.

«За себя испугался, да? Думаешь, что без нее тебе конец? Правильно думаешь, Элай»

– Мы успели вовремя, дор стратег. Пост охраны нашел ее на полу, посреди блока. Она говорит, что мы подхватили какую‑то заразу со станции. – Руки Рудольфа дрожали. Ловур пытался скрыть свою слабость, вцепившись в ремень, но Элай все равно заметил его волнение.

– Что за тварь?

– Я думаю, вам лучше послушать ее самому, дор стратег. Я приказал доставить Нару в ее каюту и поставил там охрану. По‑моему, она говорит что‑то… Безумное…

– Безумное?

«Слава Лодену, что она жива, да? А вот может ли она колдовать, Элай? Не знаешь? Так спроси его. Спроси добренького Рудольфа. Он наверняка знает!»

– Веди меня к ней, – оборвал гадкие мысли Элай.