Мертвая пехота. Книга первая. Крах
– Большие потери, дор… имся к эвакуации. Держим оборону у … – продолжала бунтовать связь. – Ждем вас, дор стра…
– Мы в нескольких минутах, Руди! – улыбнулся Элай и с радостью подбодрил подругу: – Поднажми, Нара, а то без нас уедут.
Морт кивнула, хотя вездеход и так шел на пределе своих возможностей, по такой‑то дороге. В боку сильно кольнуло, и Элая пробил холодный пот. Шумно втянув в себя пропахший кровью воздух, он машинально приложил руку к больному месту.
– Он еще жив, Элай, – увидела его жест Нара. – И он будет двигаться дальше. Медленно. Очень медленно. Но будет… Его нельзя убивать, иначе он выпустит токсин, который моментально свернет тебе кровь. А извлечь тварь, сохранив тебе жизнь, могут только в Ксенорусе.
Во рту сразу пересохло, и Ловсон ошарашено уставился на подругу.
– Но в Ксенорусе его извлекать не станут, Элай, – безжалостно закончила та.
«Ну, теперь‑то ты не чувствуешь себя героем, а?»
Въезд в «Гнездо» показался минут через десять, и первое, что увидел Элай – рваные зубья металла, раскрывшиеся, словно лепестки хищного цветка. «Жукотанк», не иначе. Никакая другая тварь не смогла бы так раскурочить запертые ворота. Над дырой весело сверкал мощный прожектор. Ловсон извернулся, чтобы посмотреть на вышки. Пусто. Вполне ожидаемо.
Из глубин сознания вдруг накатило отчаянье, возникла странная мысль: зачем ему сейчас вообще суетиться, куда‑то ехать, что‑то делать. Клещ жив. И он убьет Элая рано или поздно.
– Сколько у меня времени, как ты думаешь? – сдавлено спросил стратег. Морт пожала плечами, вывернула руль, и броневик, подпрыгнув на кочке, вписался в разрыв ворот. Под гусеницами захрустели хитиновые останки нападавших, а Элай не смог удержать проклятья, самостоятельно вырвавшегося из груди. Перед броневиком показался труп «жукотанка». Мертвая темная тварь размером с их вездеход завалилась на бок, и, Лоден счастливчик, не шевелилась. Над тушей поднимался зловонный дым.
– Мерзость какая, – ощерилась Нара и крутанула руль влево.
Вездеход чуть накренился и миновал труп гигантского таракана. Они вывернули на дорогу к взлетной площадке. По обеим сторонам росли аккуратно подстриженные тополя, на стволах которых когда‑то давно закрепили фонари, и сейчас их огни мелькали слева и справа от Элая, вызывая только раздражение.
– Сколько у меня времени? – напомнил о себе Ловсон, взяв в руки управление орудийной башней. «Жукотанк» – это опасная скотина. Массивная бронированная туша со жвалами, способными вспороть их вездеход с той же легкостью, с какой они вскрыли металлические ворота.
– Не сейчас, Элай!
У дальнего оцепления, за коттеджным поселком офицеров, ночь пестрела вспышками огней. «Имперские каратели» еще удерживали взлетную площадку челнока. В ночи слышались визги разрядников, вопли раненых, верещание жуков и мерзкий стрекот тысяч жвал. Вцепившись в рычаги орудия, стратег поглядывал по сторонам. То тут, то там виднелись тела погибших «Карателей», но их было гораздо меньше, чем жуков. Тараканы всегда брали массой. И по обе стороны дороги то и дело сверкали в свете фонарей их блестящие спины. Земля попросту кишела тварями.
«Жукотанки» им больше не попадались, зато пару раз под траками оказались вполне бодрые «драчуны». Почти трехметровые шестилапые засранцы с писком исчезли под бронированной тушей вездехода. Элай молился про себя, чтобы рядом не оказалось «плевак». Еще одного бича старой войны. Нескладные с виду тараканы, способные кислотой прожечь самый надежный из сплавов.
Вездеход сбил еще одного «драчуна», выскочившего на дорогу. Тот с писком и хрустом исчез под траками.
Аллея закончилась, уступив место освещенному фонарями плацу.
– Притормози! – гаркнул Элай.
Нара наоборот ударила по газам: машина вильнула, зацепила бортом пристройку, где когда‑то в прошлой жизни отдыхали по вечерам рядовые. Та затрещала, просела, будто потянувшись вслед за броневиком.
Ловсон был уверен, что он видел на плаце штурмовика. Мерно вышагивающего боевика империи в тяжелом доспехе, окруженного мельтешащей массой тараканов. И, проклятье, никто из жуков даже не пытался его атаковать.
А это точно был человек. По крайней мере, прожекторы на его броне работали как полагается.
Элаю вспомнился паук на дороге. Но в следующий миг его внимание захватила раскрывающаяся впереди картина.
– Лоден свидетель, – прошептал он.
Метрах в тридцати перед ними волновалось черное море жуков, столпившихся перед воротами второго оцепления. Видимо, еще одного «жукотанка» у проклятых тварей не нашлось, и потому сейчас тараканы скапливались вокруг огороженной стенами взлетной площадки, а сверху их отстреливали «Имперские каратели». По обеим сторонам ворот содрогались от очередей стационарные установки, десятками выкашивая напирающих жуков.
Вездеход Элая влетел в гущу тараканов, перемалывая живую хитиновую массу траками, позеленевшими от вонючей слизи. С каждой секундой морт и стратег приближались к позициям «Карателей». Ловсон уже мог различить створ ворот.
– Вижу вас, дор стратег, – прохрипели динамики. И тут же пиликнул датчик Элая. Время обновления рейтинга. – Коридор сейчас будет! Ждите!
– Мы успели, Элай! – вдруг улыбнулась Нара. – Мы успели, понимаешь!
Ворота распахнулись за несколько секунд до того, как броневик влетел во внутренний двор. Несколько тараканов попытались просочиться следом, но их тут же отбросили заградительным огнем.
– Мы успели, Элай!
Ловсон не ответил. В боку у него опять кольнуло.
– Что с тобой, Элай?
Элай смотрел на экран личного рейтинга. Безмолвные адепты Калькуляции[15] поставили стратега Ловсона на две позиции выше, и это могло означать только одно: сегодня стало на двух высших офицеров меньше. Убиты? Несчастный случай? Что стряслось?
Ловсон прикрыл глаза. А что, если орбитальной станции больше нет? Что, если это погиб Радикал? Вдруг эта атака на Раздоре часть чего‑то большего, и взлетная площадка для челнока единственное место в системе, еще не покорившееся жукам?!
– Элай, да что случилось? – разъяренно крикнула Нара. – Стой, дурак!
Он вывалился из броневика, оттолкнул подбежавших к нему солдат и задрал голову к небу. Глупо, станцию отсюда все равно невозможно увидеть, но… Мало ли?
– Дор стратег… – у машины оказался ловур Рудольф.
Широкоплечий «Каратель» был облачен в боевой офицерский доспех, выкрашенный в цвета корпуса. Белая броня с массивными красными наплечниками, налокотниками, наколенниками и широким поясом, на котором висит энергетический палаш.
