На отшибе всегда полумрак
Но звонки продолжились, раз за разом телефон разражался трелями у него в кармане.
Он поджал тонкие губы, достал телефон и, нажав на зеленый круг, нервно рявкнул:
– Что хотели?
С той стороны раздался строгий женский голос. Звонили из Центрального полицейского управления и вызывали на беседу. В понедельник.
Он растерялся и быстро дал согласие. А что делать, они застали его врасплох. Отказываться было бы еще хуже. Руки моментально вспотели, пульс участился, мысли метались от одного события к другому.
Что им от него нужно, что они могли узнать?
Он как в тумане вышел из электрички и вдохнул весенний воздух, пропитанный металлическим запахом поездов. Ему нужно было дышать. Дышать и думать. Необходимо скорее добраться до дома и все проверить. Уничтожить все следы той, другой стороны его жизни.
Он вспомнил слова противной высокомерной женщины‑психолога, у которой был пару раз: «Ты должен принять себя, понять, а потом сделать все, чтобы побороть своих демонов. Только тогда ты сможешь жить здесь и сейчас». Так она говорила? Или нет?
«Черт с ней, я не псих! Да, у меня есть свои пристрастия, но я же пытаюсь с ними бороться. Иногда срываюсь, ну а кто не срывается? Это же зависимость, слабость».
Ноги несли его вперед, он почти бежал. Добрался до метро, впрыгнул в поезд, который приближал его к дому. Потом нужно было проехать три остановки на автобусе, еще каких‑то пятнадцать минут, и он откроет дверь своего убежища. А вдруг они там уже побывали?
Он замер посреди остановки среди немногочисленных людей. Оглянулся. Обычные люди, не замечающие ничего вокруг. А вдруг…
Ему не хватало воздуха. Он облокотился о столб, – казалось, сейчас рухнет на грязный асфальт. Автобус не шел, а воздух вокруг сгущался все сильнее. Три остановки, несколько километров. Он оторвался от столба и широкими шагами направился в сторону дома. Просто шел, автоматически переставляя ноги. Услышал звонкий гудок, сделала шаг назад, оказалось, пошел на красный. Ругань водителя немного растормошила его, и он оглянулся. Никто не шел следом, не бежал. Все было как обычно. Он выдохнул, дождался зеленого сигнала и перешел дорогу. Решил не сокращать путь, а пройти через сквер, где уже вовсю бушевала зелень и весенние цветы. Посидел на твердой прохладной скамейке, посмотрел, как играют дети. Через какое‑то время дошел до невысокого пятиэтажного здания с облупившейся штукатуркой. Открыл ключом металлическую дверь в подъезд и поднялся на второй этаж. Оглядел свою темно‑коричневую дверь в квартиру, посмотрел на замок, потрогал его пальцами. Холодный и гладкий, никаких зазоров или чего‑то еще, что могло бы свидетельствовать о вторжении. Вставил ключ, провернул два раза и аккуратно открыл дверь.
Тело напряглось, он вслушался в тишину. Сделал шаг, и ему показалось, что он входит не в свое убежище, а в незнакомую комнату. Закрыл дверь на ключ и на цепочку. Подергал ручку, еще раз проверяя, закрыт ли замок. После этого звонка он больше не чувствовал себя в безопасности, не ощущал прилива сил и спокойствия. Раньше он думал, что за этой дверью начинается его мир, где только он хозяин и господин, где он может делать то, что хочет. Но сегодня это чувство не пришло к нему. Вместо него пожаловал страх и неуверенность.
Огляделся, включил везде свет, открыл краны, перекрывающие воду и газ. Все как он оставлял. Прошел в спальню, переоделся, включил телевизор. Тот же канал «Охота и рыбалка», что и всегда. Тяжело выдохнул и сел на жесткий матрас кровати.
«Что же мне делать, что делать? Надо уничтожить все! – Но при этой мысли руки обмякли, а на глазах выступили слезы. – Завтра, завтра я избавлюсь от них. Или схожу в полицию, а потом сделаю все правильно, буду правильным, таким, как все».
Умывшись и налив в металлическую кружку черного растворимого кофе, он еще раз осмотрел квартиру, выглянул осторожно в окно и, убедившись, что никто за ним не следит, достал из‑под дивана свой ноутбук. Ввел сложный, как ему казалось, пароль и вошел в Сеть.
***
Им надо было двигаться вперед, искать убийцу. Но они топтались на месте, то констатируя отсутствие улик, то разгребая отпечатки пальцев, номера телефонов из записной книжки, опрашивая множество мимолетных знакомых жертвы. Расмус заглянул в технический отдел и вышел оттуда, неся под мышкой проектор. У себя в кабинете детектив подключил проектор к планшету, вывел изображение на светлую пустую стену и позвал свою команду.
Когда все собрались, на стену уже была выведена начерченная детективом схема. В центре написано имя жертвы, а от него тянулись в разные стороны стрелки. Дверь в кабинет была закрыта, а воздух стал наэлектризованным и жарким.
– Начну планерку с того, что меня вызывал к себе начальник управления. Теперь это дело широко освещается в СМИ и стоит у него на контроле. От нас ждут результата. Как мы его достигнем, никого не волнует. Мы должны найти убийцу. Хочу для наглядности отметить то, что мы имеем.
Он написал в планшете напротив первой стрелки «Чем? Орудие».
– Что у нас есть?
– Орудие убийства не было обнаружено, – сказала Агнес. – По результатам экспертизы, жертву предположительно убили охотничьим ножом с наточенным лезвием. Утверждать стопроцентно эксперты не готовы, с учетом отсутствия полного совпадения со стандартными лезвиями популярных марок охотничьих ножей.
– Выводы? – спросил Расмус и посмотрел на свою группу.
– Нож редкий или самодельный? – неуверенно произнес Роберт.
– Возможно. Еще предположения?
– Может, эта марка не распространена в нашем округе? Может, из другой страны? – сказал Том.
– Допустим. Но я бы сделал акцент на том, что, если орудием убийства не являлся первый попавшийся предмет, к примеру, кухонный нож, значит, наш убийца либо все время носит с собой охотничий нож, либо…
– Он планировал это убийство, – закончила за детектива Агнес.
– Верно.
Расмус дописал рядом со словом «орудие» слово «нож» и провел две стрелки напротив которых написал «носит с собой» и «спланировано».
– Кто может носить с собой такой нож? – последовал новый вопрос детектива.
– Охотник, военный, мясник, – послышались варианты, которые тут же появлялись на экране. – Дальнобойщик, мастер.
– Надо проверить, кого можно отнести к этим категориям из знакомых жертвы и посетителей бара «Дикий медведь». Чак, это на тебе. Если убийство было спланировано, то какой мотив? Могут быть мотивом деньги? Что у нас по ее счетам, страховка?
– На единственном счету пусто, она снимала социальные выплаты в день, когда они поступали. Никаких кредитных карт, никаких вкладов, ничего. Страховки тоже нет, – сказал Том.
– Понятно. Религиозную составляющую посмотрели, Чак, Роберт?
