На задворках Вселенной

– Меня Айша достала уже своей дурацкой обидой, – фыркнул Ричард. – Уже несколько дней не разговаривает со мной. И все из‑за этой Даниловой. Видите ли, я должен был помочь ей выпутаться. Ну вот и не смог придумать ничего лучшего, как развести участников этого конфликта подальше друг от друга и от столицы на какое‑то время. Пусть Данилов послужит на S‑3, а «Дьявол» поработает на Федерацию.

– Но моим аналитикам и инженерам нужно время, чтобы все подготовить, – задумался Дин. – Я вчера обсуждал это с ними. Раньше конца октября отправить трансформеры на задание не получится.

– Хочу поинтересоваться, – хмыкнул Дарко. – Кто сядет за панель управления?

– Если не устраивает Гарри Мерфи, то пусть возьмут на прокат пилота у СиДжея, или пригласят кого со стороны, – Ричард отвлекся от беседы на рабочий компьютер. – В октябре их не должно быть в столице. Пусть все успокоятся и забудут друг о друге.

Дарко с Дином переглянулись. Хранитель еще вчера посмотрел в Зеркало Судьбы, но все еще не решил, выкладывать карты перед Президентом, или нет. В конце концов проговорил:

– Ричард, ты серьезно надеешься сделать из этих непонятных задворок запасной плацдарм?

Президент удивленно взглянул на Премьера:

– Пойми меня правильно, в нашем мире очень давно все спокойно. Это заставляет задуматься, что рано или поздно сюда придет очередное зло. И может случиться так, что мы ничего не сможем ему противопоставить. Поэтому я хочу изучить эти задворки и, по возможности, колонизировать.

– В этом ты прав, мистер Президент, – Хранитель усмехнулся, глядя, как Риддл перевернул пустую чашку вверх дном. – Но этот план будет не легко осуществить.

– Что такого ты увидел в Зеркале?! – Насторожился Дин.

– Я не буду говорить. Но раз вы снова рискуете своими родителями, то это все вам очень сильно нужно, – Хранитель решил больше не продолжать разговор.

Ричард вернулся домой поздно, с большим букетом бордовых цветов с далекого Лабрадора и красивым футляром, в котором лежала пара затейливых сережек. Айша читала в постели и сделала вид, что не замечает мужа. Президент опустился перед женой на колени, положил цветы рядом с ней, а раскрытую коробочку протянул на ладони:

– Птичка, хватит дуться! Прошу тебя! Давай уже мириться!

Айша, лукаво сощурившись, посмотрела на мужа:

– Ричард, я никогда ни о чем тебя не просила. Ты мог бы вмешаться в это дело.

– Я же просил не заставлять меня выбирать между родителями и твоей подругой, – Президент присел на кровать рядом с женой.

– Ричард, ты порой делаешься невыносимым! – Айша захотела отвернуться от мужа.

Но Президент не был намерен больше терпеть подобное отношение. Он сгреб жену в охапку и начал страстно целовать. Айша по началу старалась вырваться, но потом сдалась под напором мужчины. Ричард скинул с женщины халат и сорочку. Один вид ее обнаженного тела вызвал выброс гормонов. Дальше Президент забыл обо всем, лаская жену и доставляя ей наслаждение.

Потом они лежали в обнимку, глядя на высокое звездное небо, и Айша по старой привычке гладила мужа по животу, где когда‑то находились шрамы, оставшиеся после нападения на яхту. Следов от них давно не было, но Ричард привык к пальцам Айши на этих местах. Они дарили успокоение и расслабление. Букет в биоупаковке и коробочка с серьгами остались на прикроватной тумбочке.

 

ГЛАВА 8

 

Наступил июль сто тринадцатого года Нового времени. В одно прекрасное утро в окутывающую Ника пустоту проникли какие‑то звуки. Мозг долго пытался вспомнить, что это такое. И в конце концов сообразил, что медкамера отключилась и издала привычный сигнал. Бекет медленно открыл глаза и тут же зажмурился от холодного белого света, попавшего на сетчатку. Вторая попытка оказалась успешной, и Ник осмотрелся. Быстро сообразив, что это – лазарет «Дьявола», мужчина успокоился. Автодоктор медкамеры уже убрал с тела почти все датчики, лишь по катетеру, стоявшему прямо в сонной артерии, подавалась какая‑то вязкая жидкость. А по тому, что стоял в правом предплечье, тек светло‑желтый раствор. Ник покосился на монитор диагноста, но строчки расплывались. С левой стороны картинка все еще была нечеткой.

Аппаратура уже отправила сигнал медикам, и вскоре в лазарет прибежали Софья с Ниной. Увидев, что муж пришел в себя, доктор Бекет бросилась к нему, не скрывая слез радости. Софья встала возле открытой медкамеры:

– Привет, ну ты и напугал нас?!

– Привет, – с трудом выговорил Ник, взяв жену за руку. – Что… тут… происходит?

– Да как тебе сказать? – Нина гладила мужа по щекам, шее и плечам. – Ты чуть не умер от обширного кровоизлияния в мозг.

– Что… за бред?! – Ник собрался с силами и накрыл пальцы жены своей ладонью. – Ни хрена… не помню!

Потом он невольно перевел взгляд на хронометр и удивленно посмотрел на медиков:

– Как второе июля?!

– Вот так, – пожала плечами Софья. – Ты тут две недели уже валяешься.

– Черт… моя… лицензия! – Спохватился Ник.

– Дома твоя лицензия, – Нина предала ложу медкамеры полу сидячее положение.

– Да, я все же… успел заехать… в комитет, – Ник напряг память, пытаясь восстановить прошлые события. – Я же из лицензионного… комитета поехал… домой. А потом… собирался к стоматологу. Не помню… что дальше.

– А ты и не будешь это помнить, – Нина чувствовала, как ее энергетика Берегини встроилась в биополе Стража и заряжает его. – Тебя вырубило недалеко от дома.

Ее пальцы сжали ладони мужа. Ник легонько потянул их к себе и нежно поцеловал. Софья со стороны обратила внимание, что пилоту приходится напрягать память, чтобы совершить какое‑нибудь действие. Видимо, связи между старыми клетками и рожденными под действием илеанского геля еще не до конца сформировались.

– Я вас оставлю ненадолго, – доктор Салинос подмигнула подруге. – Пойду, сообщу экипажу и попрошу нашего невролога из клиники приехать для консультации.

– Сонь, только… пусть сегодня… паломничество… сюда не устраивают, – попросил Ник. – Я еще слишком… слаб.

– Просто обрадую их, а то ходят сами на себя не похожие, – Софья ушла из лазарета, тихо прикрыв дверь.

По дороге в кабину по залитым холодным белым светом коридорам женщина поймала себя на мысли: «А что, если он больше не сможет управлять „Дьяволом“? Мне тяжело представить в пилотском кресле нашего корабля другого человека. Будем надеяться, что илеанский гель, а потом и „синтетик“ вернут Ника в строй. Как бы опять экипаж не развалился».