На задворках Вселенной

Едва крышка медкамеры закрылась, как медики поняли, что потребуются реанимационные капсулы. Нина была на грани истерики, и Софье пришлось ввести ей успокоительное и отправить на широкий белоснежный диван в углу лазарета. Рамон вызвал на связь невролога из «Медик Стара» и переслал ему все данные. Софья отключила автодоктор медкамеры, поскольку он отказался поддерживать одного из экипажа. Теперь у доктора Салинос была очередная гонка со смертью. Лишь после третьей реанимационной капсулы состояние пилота удалось стабилизировать. Теперь о «синтетике» придется забыть на несколько месяцев. Пока Софья возилась с реанимацией, Рамон зарядил блок подачи медикаментов теми препаратами, что посоветовал невролог. И только после всего этого автоматика медкамеры снова включилась в работу.

– Неужели у нас получилось?! – С облегчением выдохнула Софья, глядя на коллегу и опираясь на медкамеру.

Рамон покосился на задремавшую на диване Нину и ответил шепотом:

– Если честно, я не надеялся.

Софья кивнула, дав понять, что испытала нечто схожее. В это время анализатор медкамеры вывел на монитор данные многочисленных исследований. Увидев то, что заставило насторожиться, доктор Салинос растолкала подругу и подвела ее к медкамере. Нина испуганно смотрела на бесчувственного мужа, но подруга заставила ее переключить внимание на монитор:

– Нинуль, у него в крови большая доза сильного анальгетика из группы со стимулирующим эффектом.

– Да ты что?! После того происшествия, когда вытаскивали СиДжея, и Ник получил эту травму, ему строго‑настрого запрещены подобные анальгетики, – Нина, вытирая слезы, вчитывалась в данные. – Он прекрасно это знает. И вряд ли будет рисковать.

– Давай проверим еще раз, – спокойно ответила Софья и задала медкамере повторить токсикологический и биохимический анализы.

Через несколько минут результаты повторились. Теперь уже в их изучение углубился и Рамон:

– Вот вам и причина, приведшая к такому массивному кровоизлиянию. К тому же, Ник явно обо что‑то ударился головой. А судя по повышенному уровню адреналина в крови, можно судить о том, что твой муж был или сильно напуган, или сильно разозлен.

– Да уж скорее всего второе, – грустно усмехнулась Нина, опустившись на выдвинутый из‑под днища медкамеры табурет. – Испугать Ника до такого состояния в принципе невозможно. А вот откуда у него взялись эти таблетки?

– Девчонки, я съезжу в клинику и вернусь с запасом ноотропных препаратов, – Рамон обнял подруг.

– Хорошо, – кивнула Софья. – Особо не торопись. У нас пока все есть.

Проводив доктора Идальго к спецавтомобилю, женщина вернулась в лазарет и обняла за плечи сидевшую у медкамеры Нину:

– Крепись, подруга! Будем надеяться, что Ник справится.

– Но какой он будет?! – Расплакалась Нина. – И как, вообще, это случилось?!

– Нинуль, в любом случае, через полгода «синтетик» снова начнет действовать, и тогда сможет исправить все то, что не переборет организм.

– Нам в январе в рейс идти, – женщина взглянула на подругу покрасневшими глазами. – А какой из него теперь пилот?!

Софья хотела что‑то ответить, как Центральный оповестил хозяев о том, что у люка стартового отсека ожидают двое незнакомцев. Женщины вывели на монитор изображение с наружных камер и увидели возле корабля, двоих представителей военной прокуратуры.

– Вы по какому вопросу? – Сухо поинтересовалась Софья.

– Нам необходимо побеседовать с мистером Николасом Бекетом по поводу заявления доктора Марии Даниловой.

– Что?! – Нине казалось, что она ослышалась.

Софья приказала Центральному впустить гостей и проводить их в лазарет. Вскоре на пороге медицинского отсека появились двое мужчин в форме военной прокуратуры.

– Нам нужен мистер Бекет, пилот этого корабля и по совместительству инструктор учебного центра, – проговорил один из гостей, представившись и показав удостоверение.

Не обращая внимание на новые слезы подруги, Софья подвела прокурорских к работавшей медкамере:

– При всем уважении, но мистер Бекет не в состоянии беседовать ни с вами, ни с кем‑либо еще. И неизвестно, когда сможет. Он находится в критическом состоянии.

– Я – его жена, – сумела сконцентрироваться Нина. – В чем обвиняют моего мужа?!

– Мистер Николас Бекет обвиняется в попытке изнасилования доктора Даниловой, – ответил второй из прокурорских. – Так что убедительная просьба, предоставить следствию всю медицинскую документацию.

Плохо соображая, что происходит, Софья скопировала данные медкамеры и отдала карту памяти:

– Это все – чушь собачья!

– Мы во всем разберемся, – холодно ответил один из гостей. – И надеемся на сотрудничество со следствием.

– Когда вернется капитан, будет вам сотрудничество, – таким же холодным тоном проговорила Софья и выпроводила непрошеных гостей.

Ситуация стала совершенно запутанной и непонятной. Уже ничего не понимающая Нина забилась в угол дивана и, уткнувшись в собственные колени, разревелась с новой силой. Она не верила, что ее любимый муж мог допустить такое. Зачем ему это надо? Софья набрала на коммуникаторе номер Фернандо. Присутствие капитана было просто необходимо.

На хронометре светилось семнадцать часов шестнадцатого июня сто тринадцатого года Нового времени.

 

ГЛАВА 3

 

А такой неожиданный поворот всей этой нелепой ситуации случился после полудня. Майор Данилов зашел в лазарет, чтобы позвать жену пообедать. И застал ее заплаканную и с кровоподтеками на запястьях. В ответ на расспросы, Мария по началу отмалчивалась, а потом решила отомстить Нику за то, что тот отверг ее. Она вытерла слезы поданной супругом салфеткой и серьезным тоном проговорила:

– Этот придурок – пилот «Дьявола», пытался изнасиловать меня!

– Что?! – Майор Данилов рассвирепел, как дикий зверь.

Поняв, что ее полуправда задела мужа за живое, Мария продолжила спектакль.

– Он пришел ко мне утром с жесточайшего похмелья. Я предложила ему «детокс» и анальгетик, а он начал приставать ко мне и распустил руки. Мне повезло, что я смогла отбиться от него, – женщина снова продемонстрировала мужу синяки на руках.