Нагретый песок приморского рая. Роман
– Ну, все, через час жду вас на обед, – жестко определила Хиджран время возврата.
– Как?! Всего час? Мам, так мало? – Возразил Фархад.
– Один час, для первого раза, будет вполне достаточно, – Хиджран резко отрезала все возражения сына. – Через час жду вас на обед!
– Фархад! Как мы поймем, что час прошел? – Спросил Сеймур, сидя на багажнике за спиной брата. – У нас же нет часов.
– Не знаю, как, но вовремя вернуться надо, а, то мама накажет. Ты же слышал, что она сказала.
Фархад набирал скорость, прилагал неимоверные усилия, чтобы разогнать хромированный велосипед и вес брата, который с прошлого года чуть прибавился.
Земля снова трясла, в этот раз уже велосипед. Опять Бельгийская земля надсмехалась, теперь уже над мальчиками, решившими искупаться и начать пляжный сезон.
– Когда стану взрослым, обязательно закатаю эту дорогу под асфальт, – изнемогая от нагрузок, процедил Фархад.
Братья лихо промчались мимо соседских мальчиков – Баксоветовской принадлежности, сидевших под забором, в тени, после футбольных баталий. Кто‑ то из футболистов, выбежав на дорогу, крикнул вслед серебряному велосипеду: «Эй, фраера! Чего тут разъездились?».
Для любимчиков городской власти лето тоже началось. Утихшая за год зависть к обладателям необычного велосипеда, заново взыграла.
– Козлы! – Крикнул Сеймур, усмехаясь ветру.
– Еще какие, братишка, – поддержал брата Фархад, издав, при этом, необычный возглас, вероятно, вызывающий раздражение не только у одного крикуна, но и у всей его футбольной команды.
Братья достигли железнодорожных путей. Спешились. Перетащив велосипед, они стали вглядываться в морскую даль. Дальше, их ждала колкая поверхность морского побережья.
Когда – то море отошло, оставив людям неприятность – множество острейших ракушек, а приятное унесло глубоко в море – золотой песок Каспия. И получилось – безногим рыбам – золото, а для людей – порезы на пятках.
В очередной раз Фархад запыхтел, набирая скорость.
Сеймур пытался удерживать равновесие, размахивая ластами, дабы облегчить работу ногам брата.
Ракушки раскалывались под тяжестью велосипеда, издавая не живой звук.
Скорость обдувала братьев, принося им свежие запахи моря.
Надуваемые от ветра, семейные штанины мальчиков напоминали черные шароподобные паруса, отнимая, тем самым, последние силы у Фархада – тягача по силе, и рулевого по старшинству.
В какой‑ то момент, Фархаду стало легче крутить педалями. Он растерялся, потому что не мог объяснить себе причину облегчения.
Позже стало ясно. Причина пронеслась мимо него, размахивая ластами.
– Эй, чокнутый! Подожди меня! Один в воду не лезь, – крикнул Фархад, уже к тому моменту, ослепшему и оглохшему от счастья младшему брату.
Сеймур забыл про все: про острые ракушки, про наказы матери, про брата, который был главным в команде. Его несло к морю – к матери всех людей на свете. Он надвигался на море, и оно становилось все больше, для небывалой любви и радости.
Мальчик вознесся, затаив дыхание. Сделал нырок во времени и в пространстве. Из холодной зимы, прямо в знойное лето.
Сеймур погрузился в море с желанием объять необъятное.
Чуть насладившись любимой обстановкой, ему захотелось подкинуть море к небу, и разглядеть это чудное сочетание тепла и влаги.
Фархад разбежавшись, тоже нырнул в море, огласив воплем свои неописуемые эмоции.
Братья стали визжать и одаривать друг друга брызгами щедрого Каспия. Море их уровняло и еще больше сблизило. Братья забылись. Время и шло, и останавливалось, растягивая для ребят удовольствие и радость.
Говорят, что для хороших людей, время иногда делает подобное исключение.
Часть 5
Соседи
Родных людей окружают родные стены, а за стенами живут соседи со своими родными людьми. Так бывает в городах, где живут близко друг к другу – стена к стене, и соседская дверь напротив. А все остальное остается тайной за закрытой дверью.
Не все можно понять про соседа, если не стать хорошим соседом и не ходить друг к другу в гости.
Другое дело дача – земельное пространство с забором, за которым много собственности и желание жить так, как вам вздумается.
Только есть одно «но», притом очень большое.
Как скрыть свою жизнь от глаз соседей, если вы не хотите дружить. Выше дома забор не построишь – это глупо и безвкусно.
Сеймур проснулся. Ветер сильно трепал тонкое одеяло, которое Хиджран развесила, чтобы скрыть раннее солнце от глаз детей, и защитить остаток сладкого сна своих сыновей.
Братья, как всегда, спали на мансарде, грубо говоря, на крыше, под шиферным настилом.
Развернувшись, Сеймур лег на живот и стал вглядываться в ранний пейзаж, состоящий из дачных крыш, обросшими молодыми деревьями. Протерев глаза, он посмотрел на старшего брата, который спал рядом, лежа на толстом матраце. У него был широко открыт рот. Он так часто спал, потому что боялся лечить нос.
Внизу хозяйничала Хиджран.
Запахи свежего омлета доносились до крыши. Сеймур обрадовался, что сегодня, согласно установленной матерью очереди, у них – омлет, а завтра – каша. Но прежде он должен был пригубить банку сгущенки. А главное, он знал, что любимая мама не будет против того, если он исполнит свою давнюю привычку – получать необычную пищу перед сном и на заре летнего утра.
Фархад звучно всхрапнув, проснулся.
– Давно встал? – Будучи еще сонным, спросил Фархад.
– Нет, только что, – улыбаясь, ответил Сеймур.
– Что у нас на сегодня? – развернувшись к брату лицом, спросил Фархад, вдыхая через заложенный нос ароматы материнской стряпни.
