(Не) любимая

– Вот тут вы абсолютно правы. – Соглашаюсь с ним я, на что он мне снова улыбается.

Затем он перебинтовывает мою ногу, убирает аптечку и садиться за руль.

– Говори адрес, куда тебя вести в столь поздний час, да ещё как я понимаю с вещами. – Он показывает взглядом на мою сумку.

– К моей подруге. – Отвечаю я, а затем называю адрес Горскому.

– Ну, к подруге, так к подруге. – Отвечает он и заводит машину.

***

– У тебя неприятности? – спрашивает Горский, едва мы начинаем свой путь.

– Нет, всё нормально, – отнекиваюсь я, – с чего вы взяли? У меня всё хорошо. – Рассказывать ему о том, как родной отец выгнал меня из дома, у меня нет ни сил, ни желания.

Едва я только вспоминаю об этом, у меня ком в горле встаёт, а на глаза слёзы наворачиваются. Я боюсь даже представить, что будет, если я начну всё это рассказывать. Поэтому я решила тактично сказать Горскому, что у меня всё в порядке.

– Понятно. – Вздохнул он, всё же не дурак и всё понял. – Если нахождение на улице глубокой ночью с вещами, а я так полагаю, в сумке твои вещи, – он снова показал взглядом на заднее сиденье, на котором лежала сумка с моими вещами, – это всё нормально. То я даже боюсь представить, что значит проблемы и неприятности.

– У меня, правда, всё хорошо. – Глубоко вздохнув, снова ответила я, пытаясь убедить в этом, наверное, скорее себя, нежели Горского.

– Ну не хочешь рассказывать, как хочешь, это твоё право. – Спокойно ответил он. – Просто я бы мог тебе помочь. Да, кстати, – он неожиданно притормаживает и съезжает на обочину, а затем достаёт бумажник и берёт оттуда деньги, которые сразу же протягивает мне, – держи, это твоё.

– Но… – хотела было возразить я, потому что подачек мне от него не надо.

– Это твои чаевые, которые я тогда заплатил тебе. – Он вложил деньги мне в руку.

– Но здесь больше. – Поднимаю на него удивлённые глаза.

– Это извинение за моё поведение. – Улыбается он. – Кира, я, правда, не такой, каким показался тебе тогда. У меня некоторые неприятности были, потом ты отказалась идти со мной на ужин, вот я и сорвался на тебе. Понимаю, что дурак и не должен был так делать. Прости, самому теперь стыдно.

– Хорошо, извинения принимаются. И спасибо вам за то, что защитили меня сейчас. – Искренне благодарю его я.

– Кира, я мужчина и не мог пройти мимо, когда обижают девушку. – Отмахнулся Горский.

– Кстати, а что вы там делали? – действительно, что Горский делал на окраине нашего города.

– Я приехал к тебе. – Честно признался он. – Кира, я понял, что вёл себя как полный кретин. Узнал твой адрес и решил приехать, извиниться и отдать тебе твои деньги.

– Ночью? – вот этот факт меня всё же удивляет.

– Да, Кира, ночью. – Улыбается он. – Я просто завтра уезжаю, поэтому решил сделать это ночью. А теперь поехали, отвезу тебя к твоей подруге. – Говорит он, и мы снова продолжаем свой путь.

Буквально минут через пять машина Горского тормозит около дома Тани, о чём оповещает голос из навигатора.

– Кира, – обращается ко мне Горский, заглушив машину, – я всё же рекомендую тебе завтра сходить на рентген, чтобы исключить перелом. Я конечно на 99% уверен, что это просто ушиб. Но этот 1% всё же нужно исключить.

– Хорошо, – покорно соглашаюсь я, к тому же он прав, я должна сама убедиться, что перелома нет.

Кроме того, я прекрасно понимаю, что мне теперь нужен больничный. Вряд ли я смогу работать стоя на одной ноге. Да и добраться до этой самой работы мне как‑то нужно.

Затем Горский выходит из машины, берёт мою сумку, а затем меня на руки, и идёт к подъезду.

– Набирай номер квартиры. – Командует он мне, на что я послушно набираю на домофоне код квартиры Тани.

Подружка тут же отвечает и, едва услышав, что это я, открывает нам дверь.

Таня живет на третьем этаже, в доме лифта нет, но Горский мужественно несёт меня на руках, разу не поставив меня на ноги. Конечно, его телосложение это ему позволяет. Высокий, накачанный, что даже сквозь ткань костюма чувствуются его мышцы. Но я и не пять грамм вешу.

Когда мы подходим к квартире, Таня, тут же открывает дверь. Видимо ждала нас, глядя в глазок.

– Проходите. – Говорит она, явно удивлённая происходящим.

Горский тут же заносит меня в квартиру и сажает на пуф в прихожей.

– Спасибо большое. – Искренне благодарю его я.

– До свидания, Кира. Был очень рад с тобой познакомиться. – Улыбается он мне. – До свидания, Таня. Берегите её. – Обращается он и к моей подруге, а затем выходит.

– Ого! – выдаёт моя подруга, едва Горский выходит за дверь.

***

 

Глава 7

 

Кира

– Что это было? – задаёт подруга вопрос, едва запирает за Горским дверь.

– Артём Горский. – Отвечаю я.

– А то я не заметила. – Сердится Танюша. – Я вообще‑то серьёзно. Он‑то как на твоём пути оказался? И что с твоей ногой?

– Извиняться он приехал. – Начала свой рассказ я. – А получилось, что спас меня от хулиганов, которые ко мне пристали ночью.

– Ух ты, да он рыцарь оказывается. – То ли пошутила, то ли всерьёз сказала моя подружка.

– Он не рыцарь, он врач, хирург. – Ответила я.

– Что? Ничего себе, какие открытия! – продолжила утрировать Таня, при этом взяв мою сумку, она понесла её в комнату. – И что дальше? Извинился наш рыцарь? – спросила она, возвращаясь обратно.

– Да, и даже мои чаевые мне вернул, которые я ему вечером отдала. – Рассказала я.

– Ну как вы тут спорили, и ты ему деньги возвращала, я видела, пока за мной такси не приехало. Я хотела ещё тебя подождать, но родители торопили, чтобы им помочь вещи в машину загрузить. – Объяснила мне Таня.

А затем помогла мне встать и повела меня на кухню, где уже был накрыт стол.

– Я не могу тебя спать голодной уложить. – Сказала она, заметив моё удивление. – Наверняка же голодная с тех пор, как мы с тобой на работе чай пили.

В ответ я молча кивнула. Я действительно с того самого момента ничего не ела. Поэтому сейчас была очень благодарна своей подруге за то, что она решила меня накормить.

– Вот каким надо быть козлом, чтобы родную дочь ночью на улицу выгнать! – возмутилась подруга.

– Тань, не надо. – Попросила я её.