Ненавижу. Д.О.
– Хамона не будет что ли? – разочарованно протянула Юлька. Ей по ходу было всё равно, с кем мне лететь. Она сделала для себя только один вывод. Ириша, почувствовав перемену в настроении матери, обиженно надула губки.
– Олесь, у твоей подруги загранник действующий?
Как же удачно всё складывалось. Не пришлось ничего придумывать. Пусть Сусанина думает, что это Валерка натолкнул меня на мысль взять с собой Ильиничну. А я‑то голову ломал, как же мне к этому разговор с Олесей подвести. С Ильиничной‑то я так и не разговаривал. Впрочем, как и она со мной.
– Какой подруги? – Олеся непонимающе нахмурила лоб. – Ты про Маринку что ли? Думаешь, полетит с тобой после того, как ты её отфутболил?
– Полетит, – заверил сестру Валера. – В Испанию и не полетит? Как же! Тем более с Димычем. Он может сколь угодно раз футболить девиц, они всё равно прискачут по первому его зову.
Меня невольно передёрнуло, стоило только вспомнить приставучую подругу Сусаниной. Этакий ходячий гламур без мозгов. Её я точно никуда с собой звать не буду. Не в этой жизни. Что же касается зова. Девицы, может, и прискачут, а вот…
– Не напоминай мне о ней. Я про Ильиничну тебя спрашиваю, – уловил насмешливый взгляд Валеры. – От неё в Барселоне хоть польза будет. Не то, что от твоих подруг, – прозвучало, как оправдание. – Она и язык более‑менее знает. Вон, к приезду австрийцев даже пару слов на немецком выучила. Глядишь, окажется, что и с испанским знакома.
– Знакома – знакома, поверь мне. Она в Испании не раз была, рассказывала…
– Только сразу предупреди, – перебил я Олесю, мне совсем не хотелось выслушивать истории из жизни моей помощницы, – чтобы она там никому глазки не строила. Чтоб не вышло как с австрийцами.
– С австрийцами? – любопытный Валерка даже придвинулся поближе. – А что там с австрийцами было? Ты мне не рассказывал.
– А с чего бы вдруг? – резко осадил его. – Больше мне делать нечего, как рассказывать о заигрываниях своей секретарши.
– А ты чего злишься‑то? Я просто спросил.
– А как мне не злиться? Ненавижу, когда мои указания игнорируют. Или это твоя сестра не рассказала своей новой подружке о наших правилах?
– Валера прав, ты чего так завёлся? – Олеся отставила от себя недопитый бокал вина. – Мы, может быть, с Ириной и подружки, но это совсем не значит, что я ради неё забываю о своих обязанностях. И она вовсе не заигрывала с твоими австрияками. Когда ей было это делать? Они целыми днями с тобой мотались. А то, что Лойцль к ней подкатывал, не удивительно. Там есть, к чему подкатить. Только слепой этого не увидит. И Дмитрий Олегович, разумеется.
Ну, всё, Олеська назвала меня по имени‑отчеству. Обиделась, значит.
– И про паспорт сам у неё спрашивай. Она твоя подчинённая…
– Как и ты, – немедля напомнил я Сусаниной. Чем ещё больше накалил обстановку.
– В офисе будете командовать, Дмитрий Олегович, а сейчас мы на кухне моего брата, – и обиженно скрестив руки на груди, Олеся откинулась на спинку стула.
Я решил больше не продолжать эту тему, но наутро первым делом вызвал Сусанину к себе.
– Олеся Игоревна, выясните срок действия загранпаспорта Ирины Ильиничны. Если всё в порядке, пусть подаёт документы на оформление испанской визы и бронирует гостиницу и билеты.
Я заметил, как сверкнули глаза Олеси, но это за пределами офиса она мне может возражать. На работе же она дисциплинированный сотрудник.
Я стоял в гардеробной и тупо смотрел на вешалки перед собой. Меньше, чем через час заедет Влад, чтобы отвезти меня в аэропорт, а у меня до сих пор не собрана сумка. Меня всегда в дорогу собирали помощницы. Сегодня же я был один и чувствовал себя беспомощным ребёнком, который без мамки ничего не может.
Нет, накануне я хотел сказать Ильиничне, чтобы она занялась моими сборами. Но быстро передумал, едва представив себе, как она вскидывает бровь и смотрит на меня так снисходительно насмешливо. А возникшая перед глазами картина, когда она достаёт из ящиков моё нижнее бельё и кладёт его в сумку, заставила меня окончательно отказаться от этой идеи.
Все мои женщины видели моё нижнее бельё сначала на мне, потом на полу (или где придётся), а уж потом в ящиках гардеробной. Да и то не все. И я не собирался этот порядок менять.
Но Ильинична была не моей… не была моей женщиной.
На миг я вспомнил, как моя высокоинтеллектуальная секретарша тает в объятиях моего же недалёкого охранника.
Нет, я никогда не интересовался умственными способностями сотрудников службы моей безопасности. Возможно даже у Олега IQ как у Эйнштейна, что не мешает ему быть полным идиотом.
А как иначе его можно назвать кроме как идиотом? Он прекрасно знал, как я отношусь к интрижкам на работе. Прекрасно знал о последствиях. Ну а если ему совсем приспичило, то, будь у него хотя бы толика ума, шифровался бы, встречался со своей пассией где‑нибудь тайно, где их никто не видел бы. Но нет – целуется на глазах практически у всего города, и не с кем‑нибудь, а с моей помощницей! Если бы Иришка меня не остановила, я бы показал им Кузькину мать.
А Ильинична? Оказалась всё‑таки второй категории. С австрийцами не прокатило, решила попытать счастья с охранником?
Очередная сцена возникла из памяти. В день приезда австрийцев Ильинична стоит на воротах и воркует с Олегом. Не показалось мне всё‑таки тогда, что он к ней притирается.
От злости даже скрипнул зубами. Надо было сразу с этими двумя разобраться. Подумать только! Она же только начала работать, даже в офисе почти не показывалась. Когда только успела? И почему именно Олег? Ладно, если бы Лойцль или даже Мейер. Ещё можно понять: перспективы и всё такое. Но охранник!
Что она в нём нашла? Купилась на сильное мужское тело? Да, Олег был хорошо сложён, это было одно из требований при приёме в охрану. Но ведь можно было и получше найти. Или схватила первое попавшееся? И почему она на меня никак не среагировала?
Телефонный звонок вернул меня к реальности.
– Да? – машинально произнёс я.
– Милый, привет, – раздался в трубке почти забытый голос. Альбина? Надо было посмотреть на экран прежде, чем отвечать на звонок.
– Здравствуй. Зачем звонишь? Только говори быстро, я тороплюсь.
– Фу, как грубо… – она тут же надула свои подкаченные губки. Конечно же, я не видел этого, но мне и не нужно было – я слишком хорошо её знал. – Я ждала, когда ты позвонишь. Но, зная какой ты гордый, решила набрать тебя сама.
– Зачем? – поставил телефон на громкую связь и полез в ящик за бельём, пора уже было и начать собираться.
– Хотела узнать, как ты.
– Спасибо, всё хорошо.
– Как прошла встреча с австрийцами?
– Лучше, чем мог представить, – и это была абсолютная правда.