Неоновый ад

– Нет, просто странно. Ты не видел её до того вечера в «Акварели», а ты там, простите, чуть ли не прописался. И вот появляется эта девушка, кружит тебе голову, которую ты, честно говоря, потерял, и передо мной уже не Джек Спенсер, могущественный топ‑менеджер и наследник престола, а Джеки. Подросток, который только вчера дрочил на папин «Пентхаус».

– Она носитель, Ленни. Поэтому она никогда не появлялась в местах, где мы с тобой прописаны, – Джек изображает кавычки на слове «прописаны». – Она познаёт прекрасный мир дорогих напитков и заведений, и я могу тебе точно сказать, она познаёт его с особым рвением.

– Тогда при чём тут ты?

– Не знаю, может, я ей понравился. Мы отлично поужинали, она рассказала о себе, о своей семье.

– Алло, мужик? Ты понимаешь, что у вас нет будущего? Контракт носителя – ни хера, ни разу не шутка. Фактически она – собственность. Чья?

– «Сатоши».

– Замечательно. Просто замечательно. Джек, не мне тебе объяснять, почему не стоит к ней привязываться. Если она согласилась на контракт, значит, ей нечего терять. А тебе – есть.

– Ленни, она фитнес‑тренер из Мид‑Эйкрэйд, у её сестры проблемы со здоровьем, ей нужны были деньги. Можешь верить, можешь нет, но для некоторых – это единственная возможность выбраться из финансовой пропасти, хотя бы на какое‑то время.

– О боже, – Босковиц закрывает лицо ладонями. – Ты чувствуешь это?

– Что?

– Серьёзно, Джеки, оно же в воздухе. Как ты не чувствуешь?

– Да о чём ты, мать твою?

Ленни подскакивает с места, пританцовывая, огибает стол и напевает:

– Я чувствую в кончиках пальцев, я чувствую в пальцах ног, любовь нас окружает, и это чувство растёт!

Он хватает Джека за плечи, неуклюже, насколько возможно, исполняет пируэт и садится на соседний стул.

– Любовь нас окружает!

– Завязывай, Босковиц! – по‑детски отвечает Спенсер.

– Ладно‑ладно, прости. Просто я переживаю за тебя, приятель. Встречаться с той, которая знает дату своей смерти, как минимум странно.

– Посмотрим. Может быть, нам удастся решить этот вопрос.

Босковиц поднимает правую бровь.

– Может быть, – повторяет он.

– Я не только поддавался чувствам в эти дни, Ленни. Мои ребята прочесали всё киберпространство, нашли много очень полезной информации, и я хочу добавить её в речь.

Спенсер достаёт из кармана смартфон, проецирует голографическое изображение документов и графиков, а затем выводит изображение полуразрушенного мегаполиса в плохом качестве.

– Я знаю этот город, Джеки. Как? Чёрную стену невозможно пробить.

– Всё верно, Ленни, невозможно. Мы просто подглядели одним глазком. Это наш козырь.

 

2

Полиция совместно со службой безопасности «Спенстех» заблокировали для проезда Корпорат‑Кросс и все прилегающие улицы в радиусе пяти миль ещё с вечера. Репортёры, вечно снующие возле выставленного кордона, пытаются пробиться к главному входу в башню корпорации, назойливые новостные дроны, словно комары, облепили оцепленный периметр.

– Вы нарушаете первую поправку Альянса Независимых Штатов! – кричит худощавый репортёр в жёлтом пластиковом плаще и идиотской голубой панаме. – Вы нарушаете шестое правило устава Ампир‑сити!

– В сторону, – спокойно отвечает огромный сотрудник службы безопасности корпорации. – Будет пресс‑релиз, – он повышает голос. – Будет пресс‑релиз! Проявите терпение!

– Смотрите! – восклицает невысокая девушка, репортёр другого новостного издания. – Там, наверху!

Медленно, заявляя о своём прибытии, в небе проплывает летательный аппарат обтекаемой формы чёрного цвета с логотипом «Сатоши» по бокам. Кто‑то из собравшихся репортёров обращает внимание на аппарат, прибывающий с запада, с флажком Содружества Европейских Государств на носу и логотипом «Евромедицины» на передней части.

Короли прибывают на встречу.

Сергей Гамбиев потягивает односолодовый виски из круглого хрустального стакана в кабинете Ричарда Спенсера. Его старый друг сидит напротив в своём кресле, смотрит на голубое небо над городом, погрузившись в размышления о предстоящем собрании.

– Хороший виски, Ричард, – Гамбиев нарушает тишину. – Тебе бы тоже стоило промочить горло.

– Может, ты и прав, но…

– Да‑да, я помню, ты никогда не выпиваешь перед важными собраниями, – Гамбиев снисходительно махнул рукой.

– Да нет, дело не в этом.

– А в чём же?

– Десять утра, Сергей. Десять утра.

– На Родине есть поговорка: с утра выпил – и день свободен.

Ричард Спенсер смеётся, удовлетворённый Гамбиев поднимается с дивана, проходит к мини‑бару, наполняет второй бокал и протягивает другу. Ричард приподнимает стакан, салютуя президенту корпорации «Норд», собирается пригубить, но коммуникатор на его столе пищит, сообщая о входящем вызове от секретаря.

– Господин президент, – говорит голос в коммуникаторе, – все в сборе, господин Сатоши с делегацией находится в приёмной номер шесть, господин Торрес – с делегацией в приёмной номер одиннадцать.

– Джек на месте? – учительским тоном спрашивает Спенсер.

– Да, сэр, он и мистер Босковиц в переговорной перед конференц‑залом.

– Отлично. Спасибо, – благодарит Спенсер и отключает секретаря.

Гамбиев осушает стакан виски до дна и растягивает на лице улыбку Чеширского Кота.

– Шоу начинается, дамы и господа.

3