Ничего cвятого

Кабина остановилась на седьмом этаже. Створки бесшумно отъехали в стороны, и Антуан сразу же окунулся в шум нескольких десятков голосов. Если смотреть по задействованным кадрам, то КТП являлось самым большим подразделением в парижском отделении Конгрегации. Хотя вряд ли только в парижском. Миссия Конгрегации – в защите Церкви и католической веры, и немаловажный вклад приносит именно контртеррористическая работа. Еретики далеко не милые люди, какими их в свое время преподносили романтики, пытаясь выбить слезу у простого обывателя. Те романтики пошли на костер вместе со своими трудами, а Церкви, как пять сотен лет назад, так и сейчас, приходится защищаться от сотен разных безумных личностей, пытающихся воздействовать на ход истории не только философскими трудами, но и вполне грубыми физическими методами. До сих пор храмы, монастыри, госпитали не взлетают ежедневно на воздух лишь по причине бесперебойной работы Контртеррористического подразделения Конгрегации. Причем успешность КТП заключалась еще в том, что это, пожалуй, единственное серьезное подразделение Конгрегации, где отсутствовал как половой, так и клерикальный ценз. В контртеррористическом отделе работали и мужчины, и женщины, и миряне, и лица, наделенные священством. Понятно, что инквизиторами могли быть только мужчины и только священники – но справедливости ради стоит учесть и факт превращения должности инквизитора в отдельную касту. Инквизиторы не относились ни к одному конкретному отделу – ни к контртеррористическому, ни к подразделению обеспечения имперской безопасности, ни к отделу международных спецопераций, ни к подразделению по борьбе с ересью, ни к отделу информационного контроля, ни к какому‑либо другому из десятков функциональных и вспомогательных подразделений Конгрегации. Инквизиторы были над всеми и везде, имели неограниченный допуск в плане принадлежности к отделу или подразделению. Любой инквизитор, начиная с самого низшего третьего ранга, может при надобности и формальном согласовании начальников подразделений влиться в процесс спецоперации. А если речь идет об инквизиторе первого ранга, да еще и с особыми полномочиями, то тут даже никакого согласования не требуется. Правда, инквизиторов первого ранга не так‑то и много – один‑два, изредка три на подразделение – если речь идет о столь громадном отделении, как парижское, толедское, римское, миланское или лондонское. В любом случае именно вокруг КТП строится большая часть работы всей остальной Конгрегации. Угроза, исходящая от многочисленных сект, не только или даже не столько в смущении сердец наивных прихожан. Если бы дело было только в этом, вполне хватило бы структуры средневековой инквизиции, состоящей из одного подразделения на всю Конгрегацию.

На миг задержавшись на широкой антресоли, куда выходили пять лифтов, Антуан направился к эскалатору. Сам отдел предотвращения угрозы терроризма занимал прямоугольное помещение, над которым возвышалась стеклянная кабина обер‑инквизитора, возглавлявшего КТП. Прозрачные стенки кубического кабинета в нужный момент затемнялись, но основное время новый обер‑инквизитор держал их в прозрачном состоянии, желая лично следить за работой сотрудников подразделения. Уже по привычке Антуан глянул наверх, проверяя наличие шефа. К его удивлению, рабочее кресло, хорошо видневшееся в «аквариуме» – такое прозвище получил кабинет начальника, – сейчас пустовало. Очень интересно. Куда же запропастился Жорж? Злые языки поговаривают, что молодой обер иногда грешит рукоблудием… Антуан в подобную хрень не верил, однако…

– Тони! – Ноги только коснулись находящейся в стабильном состоянии поверхности, как рядом появилась Луиза Андре, один из аналитиков КТП и доверенное лицо нового обера. Почему именно она? Да потому что появилась в подразделении вместе с ним.

– Чего? – Антуан был не в духе и не видел причины скрывать это.

– Жорж в конференц‑зале. Ждут только тебя!

– Я сначала кофе выпью, ладно?

– Тони!

– Да хорошо, хорошо, я понял!

Инквизитор обогнул стальную колонну с закрепленными наверху экранами, где шла трансляция основных телеканалов, и оказался возле своего рабочего места. Стол, три монитора, пачка бумаг, принтер и фотография с нынешним Папой Урбаном X – вот, собственно, и все.

Луиза Андре уходить не собиралась. Она села на соседний стул, где должен был находиться его напарник, инквизитор третьего ранга Маттео Сфорца. Тот отсутствовал на работе, так как у него, как и у Антуана, сегодняшний день в табеле значился выходным. Похоже, его решили не тревожить, ну или Маттео опаздывает. В любом случае сейчас на его месте сидит Луиза, выжидающе сверля инквизитора взглядом.

– У тебя нет своей работы? – Антуан демонстративно медленно просмотрел пачку бумаг, состоящую из различных отчетов за вчерашний день от подотчетных ему сотрудников.

– Моя работа на данный момент – сопроводить тебя до конференц‑зала! – Луиза встала и требовательно махнула рукой вперед. – Тони, сейчас не самое подходящее время для игр в утверждение значимости собственной персоны – дело серьезное!

Антуан и так понял, что позвали его не на кружок изучения Песни песней Соломона – включенные мониторы еще троих инквизиторов второго, как и он, ранга свидетельствовали об их присутствии в пределах Бастилии. Да и Эммануэля Депардье, единственного инквизитора первого ранга в парижском отделении, как и обера, на месте не видно – похоже, действительно случилось что‑то из ряда вон выходящее.

– Есть предварительная информация? – Антуан захватил планшет и вопросительно глянул на приставленного к его персоне аналитика.

Луиза неоднозначно передернула плечами.

– Лишь обрывки, и те незначительные.

– Секретность?

– Она самая. Обер‑инквизитор ограничил доступ седьмым уровнем. У меня только шестой.

– М‑м‑м… И все же?

– Похоже, речь идет о ком‑то из Большой Восьмерки.

– Правда? – Антуан уже пару сотен раз за свою карьеру слышал о Большой Восьмерке, но каждый раз на поверку даже с первого вида очень надежные нити оказывались туфтой. – А может, все‑таки объявился марсианский Иисус?

– Да пошел ты, Тони!

– Иду! Иду! – Антуан отпечатком пальца разблокировал планшет и, уже на ходу внося себя в табель, – а если не сделаешь этого, в департаменте кадров сделают вид, что тебя и не было, – направился к конференц‑залу.

Совещательная, или, по‑модному, конференц‑зал, не представляла из себя ничего примечательного: прямоугольное, не слишком большое помещение, значительную часть которого занимал длинный стол темно‑красного цвета, рассчитанный максимум на двадцать человек; с четырех сторон от него находились ряды стульев; дальний конец зала занимал громадный, практически во всю стену, экран – на нем сейчас застыла карта какой‑то местности с высоты птичьего полета. За столом находились семеро: обер‑инквизитор Жорж Мате, инквизитор первого ранга Эммануэль Депардье, три инквизитора, как и он, второго ранга, архиепископ Парижский Кристиан Гинцбург и личный секретарь архиепископа Мари Беллучи. Весьма интересный состав – особенно удивляло присутствие архиепископа и его секретаря. Похоже, дело и правда не в обычном богохульстве пьяного работяги в баре.