Одиссей в бинарном мире

Я был на некоторых сеансах, все они одинаково бессмысленны. Это потеря времени, которое можно было бы потратить на что‑то более полезное, чем сидеть в кабинете, таком же пыльном, как прах Фрейда, и говорить о жизненных переживаниях. Они притворяются, что помогают тебе, но на самом деле тупо отсиживают свое время. Возможно, я такой же упертый, как и они, но, скорей всего, мой взгляд на терапию как на бесполезную трату времени никогда не изменится.

– В последнее время слишком много работы, у меня нет времени… Нет, я еще не был на сессиях, – быстро добавил я.

По правде говоря, и не собираюсь.

Доктор прищурил глаза, словно пытался просканировать мои слова своими радужными оболочками, а затем снова щелкнул ручкой.

– Вы все еще считаете, что можете продолжать работать? – спросил он, не прекращая щелкать. – Рабочая нагрузка в целом может создать ненужный стресс. Мой вам медицинский совет – побольше отдыха.

Ага, один из лучших советов медицины – «отдохните».

– Я понимаю, но думаю, для меня губительнее проводить дни дома, ничего не делая. Кроме того, моя фирма не будет работать сама по себе, – спокойно возразил я.

– Понятно, – участливо произнес Перри, массируя висок указательным пальцем. – Тем не менее я настоятельно рекомендую терапию. – Он перевел сочувственный взгляд на Ванессу. – Уверен, это может быть интересно и для вашей невесты.

Спасибо, теперь ты меня эмоционально шантажируешь, придурок. Мне нужно просто вежливо отказаться, даже если Несс вздумает согласиться.

– Когда и где проходят консультации? – выпалил я и… вздрогнул.

Идиот! Ведь это не то, что ты хотел сказать!

– Чудесно, терапевтические сессии проходят в крыле В на первом этаже, по понедельникам в 20:15. Желтые указатели с надписью «Сеансы терапии» помогут вам найти аудиторию.

Кокс на мгновение остановился, быстро почесал нижнюю губу и продолжил:

– Доктор Аберлунд – профессионал, так что вы будете в хороших руках. У вас есть еще вопросы? – Он посмотрел на меня, я молчал. Тогда он перевел взгляд на Ванессу.

– Да, насчет экспериментальной терапии, – сказала она. – Как вы думаете, когда может прийти ответ на запрос?

– Думаю, через восемь‑десять недель. Я обязательно позвоню вам, как только получу какие‑либо новости, – пояснил он. – Ну что, определимся с датой контроля? Вас устраивает 10 декабря?

– Если это не вторник или четверг.

– В пятницу, – подтвердил доктор Кокс.

– Хорошо.

На этом мы распрощались с ним.

Едва моя нога коснулась коричнево‑песчаного линолеума в коридоре, я почувствовал, как слизистый комок застрял у меня в горле. Как и в первый поход к доктору Коксу, мое тело опять реагировало на отвратительный больничный запах. Меня тошнило.

Дежавю месячной давности! Никогда раньше я не испытывал таких рвотных позывов.

Выбраться из этого здания! Скорее!

– Чего ты так бежишь? – Несс едва успевала за мной.

Я добежал до лифтов, с яростью вдавил кнопку вызова. Световой индикатор показывал 05, 02, 01. Я нервничал, не понимая, почему так долго не открываются двери!

Краем глаза я заметил Ванессу.

– Да что с тобой? – задыхаясь спросила она, как только я влетел в кабинку лифта.

Несс быстро последовала за мной, скорей всего, думая, что я сошел с ума или собираюсь сбежать от нее.

Когда двери закрылись, ее глаза требовали объяснения.

– Терпеть не могу этот ужасный запах. Мне надо на воздух, – устало проговорил я.

Несс приблизилась ко мне. Нежно. Это подействовало – ее сладкий аромат рассеял мое беспокойство.

– Ты в порядке? – спросила она, когда мы вышли из лифта.

– Кажется, да, – неуверенно ответил я. – Ты не против перекура?

– Почему бы и нет. Но тебе лучше не использовать свою собственную ладонь в качестве пепельницы, обещаешь? – ласково прощебетала она.

– Я рьяный борец за чистоту окружающей среды, Несс, – пошутил я в ответ.

– Тебе следует почаще заботиться о себе, а мне – присматривать за тобой, – почти прошептала она, когда мы покидали больницу через вращающуюся дверь.

Шел довольно сильный дождь. Ни один из нас не готов был игнорировать знак, запрещающий курить, но, к моему удовлетворению, справа от здания больницы я заметил небольшой навес, предназначенный для нервных врачей и пациентов, которым не терпелось получить расслабляющую дозу никотина.

Это была маленькая кубическая конструкция, сделанная из алюминия. Ее ветхие, поврежденные панели из оргстекла приобрели грязно‑желтый оттенок от обильного канцерогенного дыма. Стоя здесь, мы слышали, как капли дождя падали на обесцвеченный пластик над нашими головами, издавая успокаивающий шум.

Несс суетливо порылась в карманах, затем погрузилась с головой (в не слишком переносном смысле) в большую бежевую сумку. Я никогда не понимал, как ей удавалось что‑то найти в том хаосе.

– Думаю, я оставила их дома, – пробормотала она, расстроенно изогнув губы.

– Возьми мои, – предложил я, протягивая красный Warlboro.

– Ты же знаешь, они слишком крепкие для меня.

– Да, ладно, Несс, будь мужиком, не ломайся! – я подмигнул с хитрой усмешкой, размахивая пачкой перед ее лицом.

– Уговорил! – хмыкнула она, подражая грубому мужскому голосу.

– Потрясающе! Теперь мы наконец можем создать джазовый квартет с Питером и Фредериком, ты ведь знаешь, что это было моей давнишней мечтой, – пошутил я.

– Так и сделаем!

После второй затяжки она закашлялась и изящно повернулась ко мне с театральным выражением лица. Стараясь произвести на меня эффектное впечатление, она запела строчки из знаменитой «Какой замечательный мир»: Я вижу зеленые деревья и красные розы, отчего мы оба разразились неудержимым смехом.

– Браво, миссис Армстронг! Пожалуй, после десяти пачек мы сможем сделать блестящую карьеру.

– Мы? Я здесь звезда! – игриво поддразнивала меня Несс, и улыбка обнажила ее жемчужно‑белые зубы.

– Бесспорно!