Однажды над городом. Роман

– Предлагаешь здесь установить орудие? – Звягинцев почесал затылок и, немного поразмыслив, согласился. – Пожалуй, ты прав! Правильно решил, обзор – то что надо… все 360 градусов рабочие… ставить будем здесь, где я стою. Молодец, Ахмедов, ориентируешься хорошо, словно бывал здесь ранее.

Пулемёт установили в десяти шагах от края крыши, на месте, напоминающем носовую часть корабля. Ариф лично отсчитал шаги.

Через час пулемёт угрожающе смотрел в бакинское небо.

– Значит так, слушайте, что скажу, – деловито поправляя портупею, начал Звягинцев. – Сменят вас завтра утром, бойцов у меня мало, полноценные смены пока создать не могу, но постараюсь утром прислать вам замену. Думаю, до завтра обойдётесь сухпайками. И смотрите мне, у штатских ничего не клянчить, разве что кипяток. Всё ясно?!

– Вытянувшись стрункой на фоне вновь установленного пулемёта, бойцы нового зенитного поста единодушно ответили:

– Так точно, товарищ старший лейтенант.

– И вот ещё что… Ариф, ты Антону объясни, как у нас здесь принято с женщинами обращается, а то, как я заметил, парень он у нас шустрый, говорливый, только квартал проехали, а он уже успел из машины каждую встречную женщину одарить дешёвыми комплиментами. Смотри у меня, питерский, не шали, здешние ребята за такие комплименты быстро тебя… мягко говоря, причешут. Учитывай местные обычаи. Ахмедов, объясни ему что почём…

– Я не такой… я уважаю женщин! – громко заявил Синицын.

Звягинцев махнул на бойца и ответил:

– Расскажешь об этом кому‑нибудь другому, все мы одни в этом возрасте.

И уже с двери Звягинцев крикнул последнюю фразу:

– Раз это военный объект, надо замок на дверь повесить, со следующей сменой пришлю.

– Уж больно командир малословный, – шёпотом заметил Синицын, провожая на выход глазами старшего лейтенанта.

– Зато глазастый, – так же тихо ответил Ариф. – Всё видит и схватывает на лету.

***

Ариф умело управлялся машинкой по набивке патронами пулеметной ленты. Вскрытый ящик издавал запах оружейного масла. Антон был занят укладкой ленты в патронный ящик.

– Ловко у тебя получается, земляк! – заметил Синицын умение Ахмедова управляться с набивочным устройством. – Словно ты не вчерашний гражданский, а пулемётчик со стажем. Степаныч говорил, что ты образованный, институт закончил.

– Ну да, закончил, он же меня и обучал этому делу. Александр Семёнович у меня военруком был. А так я дипломированный нефтяник.

– А я не успел окончить институт, с третьего курса призвали. Корабли должен был бы строить. В Питере это дело в почёте. А Степаныч всегда таким замкнутым был или это только с нами?

– Всегда! – уверенно ответил Ариф. – В Баку малословных и жёстких мужчин уважают. Александр Семёнович вдобавок ко всему человек справедливый. В институте его все уважали, что преподаватели, что студенты.

– А жена у него есть?

– Этого никто не знает. Честно говоря, не интересовался.

– Думаю, что нет! – Антон выдал предположение. – Больно ревностно он относится к моему здоровому желанию знакомиться с девушками. То, что он имел в виду, – это правда: женщины – моя слабость. Но, смотрю, с местными девушками замутить не получится, они у вас больно серьезные.

Ахмедов, улыбнувшись, выдал мысль:

– Начну с того, что наши девушки не заморские зверюшки и не кусаются. Всего лишь относятся к знакомству с парнями очень серьезно, таковы правила, точнее традиции. Не знаю, правильно это или нет, но просто погулять не получится, надо непременно жениться.

Синицын, сдвинув пилотку, почесал затылок. Было видно, что молодой человек озадачился, а спустя мгновение, слегка сожалея, сказал:

– А девушки у вас красивые, но больно тихие и даже покорные, точно не повеселишься.

Чуть погодя Антон оживился:

– А та женщина, которая в подъезде нашего старлея осадила, интересно, замужем?

Ариф резко поднял голову, прекратил работу, дружелюбная улыбка слетела с лица. Заметив изменения в настроении однополчанина, Антон расправил плечи и перепуганно выпрямился.

– Я что‑то не то сказал?

Ариф крепко сжал пулеметную ленту. Сработал инстинкт поборника чести близкой ему женщины. Полулегальное нахождение Ахмедова на крыше своего дома остудило его пыл, он опустил голову вниз и пробурчал:

– Она же сказала, у неё муж на фронте.

– И конечно же, дети есть, – торопливо выдал Синицын, дабы снять не совсем понятную напряжённость. – Ариф, земляк, ты ничего не подумай, я так, к слову о ней спросил.

Ахмедов тоже в свою очередь предпринял шаги, чтобы вернуться к атмосфере дружелюбия.

– Всё, забыли, друг, с кем не бывает…

Спустя время работа, вероятно, наскучила Антону.

– Я прогуляюсь немного, – распрямив спину, сказал Синицын. – Пройдусь, здесь такая протяжённая крыша, аж на две улицы хватит. За всеми разговорами я не заметил, как вокруг красиво, ко всему же тепло и солнечно.

На минуту Арифу показалось, что он обидел Антона своим грозным преображением. «Парень один, в чужом городе, а ведь где‑то его ждут родители и беспокоятся о сыне, а я так надулся на него», – Арифа мучила совесть.

– Антон! Хочу показать тебе город! – Ахмедов проявил инициативу.

Бакинец протянул руку и пальцем указал на ту часть города, откуда исходили клубы чёрного дыма. – Там добывают нефть! А там песчаные берега Апшерона, у многих горожан на побережье имеются дачи.

– И можно купаться?! – восторженно воскликнул Антон. – Какая красота! Давай, как‑нибудь сходим туда, – Антон расстегнул верхнюю пуговицу гимнастёрки.

Парень грезил морем, вероятно, представил себя на песчаном берегу.

– Обязательно поедем, вот только победим фашистов и съездим. А там наш знаменитый парк отдыха – Бакинский бульвар.

Синицын взволнованно задышал.

– Там, наверное… – Антон не договорил, Ахмедов его понял.

– Да, ты прав, по бульвару гуляют красивые девушки.

– И парни, которые могу «причесать», – Антон уместно вспомнил шутку командира.

– И они тоже, – Ариф улыбнулся.

– У тебя девушка есть? – с нескрываемым интересом спросил бакинец.

– Есть и много, но только я жениться не тороплюсь. Ты правильно про меня подумал – я несерьёзный человек.