Однажды не в сказке
Под номером три в списке новогодних радостей Маша указала свитер, который четыре года назад связала для неё мама. Несуразная вещь ненавистного оранжевого цвета была на несколько размеров больше хозяйки, но мама так воодушевлённо презентовала своё творение, в её глазах светилась такая необъятная любовь, что свитер стал надёжным спутником последующих Машиных зим. И каждая встреча с вязаной кофтой дарила тепло не только телу, но и душе.
Девушка так увлеклась воспоминаниями, что сама не заметила, как переменилась в лице. На щеках появился румянец, а глаза наполнились счастьем. Маша периодически закрывала лицо руками, чтобы получше разглядеть то или иное событие в пыльных архивах памяти. Она как будто рылась в старинном бабушкином чемодане, выуживая оттуда удивительные вещицы, пропитанные семейными легендами, которые теперь называют модным словом «винтаж». Мария Николаевна с трепетом рассматривала эти вещи, узнавая в них маленькую Машку, её мечты, тревоги и желания. Она с упоением перелистывала страницы летописи собственной жизни, удивляясь тому, как много успела позабыть.
Ещё в список попали валенки, в которых Маше пришлось встречать Новый год в студенчестве. Прямо перед выходом из дома, когда девушка направлялась к друзьям, молния на её дорогущем лаковом сапоге разошлась. Все попытки наладить замок оказались лишь пустой тратой времени и нервов. Тогда Машина мама достала из кладовки старые валенки и заботливо протянула дочери. Стильно уложенные волосы на голове девушки вспыхнули от ужаса. Маша никак не могла дополнить свой гламурный образ старыми валенками, но прекрасно понимала, что в туфлях в тридцатиградусный мороз далеко не ушла бы. Тогда она пережила все стадии отрицания, плюясь и утирая слёзы, но всё‑таки натянула на ноги серые войлочные пережитки прошлого. В итоге вопреки Машиным опасениям, она стала звездой вечеринки, а валенки красовались абсолютно на всех фотографиях той ночи.
«Санки», – написала Маша следующим пунктом. Как‑то раз она умудрилась подвернуть ногу в канун праздника. Лодыжка сильно распухла и отзывалась болью при каждом движении. По дому девушка передвигалась, прыгая на здоровой ноге, а вот по улице – на санях. И когда после боя курантов семейство отправилось в ближайший сквер запускать петарды, подбитую Машу усадили в зимний транспорт и взяли с собой. Родственники по очереди тащили нелёгкий груз то в гору, то с горы, а девушка в это время задыхалась от благодарности, гордости и любви к своим близким, навсегда запомнив необычный Новый год.
Количество цифр в списке непрерывно росло. Белый лист заполнялся словами и фразами, которые ничего бы не сказали постороннему человеку, зато для Маши значили очень много. Она писала и писала, не замечая ничего вокруг. Она писала и улыбалась. Писала и шмыгала носом, захлёбываясь приятной ностальгией.
Поставив точку после числа пятьдесят, Маша снова откинулась на спинку кресла и взяла исписанный лист в руки. Она перечитала список и поразилась его простоте. Оказалось, самые счастливые воспоминания девушки связаны с обыкновенными вещами, которые волшебством наполнили не цена или популярность, а люди. Люди, что были рядом. Люди, что окружали её заботой, добротой и любовью. Оказалось, истинная причина счастья – это родные и друзья, а вещи – лишь осязаемое дополнение.
Вечером позвонила Алиса и поинтересовалась, не забыла ли подруга об адвент‑календаре. Маша хоть и жалела о несделанных рабочих делах, но идею заново пережить давно забытые моменты радости всё‑таки похвалила.
– Знаешь… Это, конечно, глупости для ванильных девчонок, которые целыми днями рисуют сердечки на полях розовых тетрадей… Но я многое вспомнила. Многое прочувствовала ещё раз. И не думала, что скажу это… Но мне даже понравилось.
– Приятно слышать, – обрадовалась Алиса. – То ли ещё будет!
Глава 2
Утро, как всегда, началось с кофе. К нему Маша пристрастилась после расставания с парнем. Сначала ароматный напиток на несколько дней заменил девушке еду и собеседника, а потом так и остался в её жизни. Маше нравилось ощущать тепло каждого глотка, что согревало грудь, нравилось вдыхать ни с чем не сравнимый аромат, нравилось устраивать себе кофейные паузы и на несколько минут откладывать мысли о делах и проблемах.
Маша, стараясь вырваться из цепких лап Морфея, плюхнулась на стул и отпила из объёмной кружки. Она по привычке выглянула в окно, убедилась в том, что не одна отчаянно борется со сном, и вернулась к завтраку. «Что‑то надо было сделать утром», – вдруг скользнуло в мыслях. «Точно! Календарь!» – девушка взяла с полки подарок подруги и положила на стол.
– Не то, что бы мне хотелось этим заниматься, – вслух проговорила она, – но иначе Алиска обидится. Она‑то верит в эту ерунду!
Маша обречённо вздохнула, закинула ногу на ногу и открыла нужную страницу.
