Охота на лиса

Он использовал слово «Святость», как и большинство тех, с кем они столкнулись на Траве, как синоним Терры. Как и прежде, она хотела поправить его, но не сделала этого. Время, когда Святой Престол располагался на Терре, прошло много поколений назад, но нельзя было отрицать его вездесущность и фактическое всемогущество на планете – родине человечества.

– Я читала о Травяных Садах Клайва в одном из Снипопианских отчётах, – пробормотала она, не упомянув, что это было почти единственный источник, в котором она смогла хоть что‑то прочитать о Траве. Святость ничего не знала. Терра не располагала информацией. Дипломатических контактов не было. Прошло почти два терранских года с тех пор, как как старый дядя Родриго – теперь уже покойный – умолял их прилететь сюда. Наконец аристократы на Траве заявили, что разрешат прибытие посольства. Теперь они должны наверстать упущенное время.

Она продолжила: – Я так полагаю, Травяные сады Клайва находятся в эстансии Дамфэльсов?

Её собеседник кивнул в ответ.

– Видите ли, Дамфэльсы, – сказал он, нарочито вежливо – Ставенджер и Ровена бон Дамфэльс были бы рады приветствовать вас, но сейчас они в трауре.

– Неужели? – произнесла Марджори спокойным тоном.

– Да. Недавно они потеряли дочь, – сказал он с выражением смущения на лице. – В первую весеннюю Охоту. Несчастный случай.

– Сочувствую их горю.

Она сделала паузу на мгновение, позволив своему лицу должным образом изобразить сострадание. Что она могла сказать? Будет ли её любопытство неуместным? Несчастный случай на охоте?

После достаточно долгой паузы, так и не дождавшись, когда же обермун продолжит, она решила заговорить первой, вернувшись к их недавнему объекту разговора: – Что значит фраза «когда низ Плаща Королей становится фиолетовым?»

– Видите ли, через несколько дней цвет травы будет наполовину выше её стеблей, и вы начнёте видеть румянец садов – розовые и янтарные, бирюзовые и изумрудные соцветия. Эта эстансия была названа Опаловым Холмом из‑за особой игры цвета, которая бывает в здешних краях каждую весну. Эти сады молоды, но хорошо обустроенные. Плоское место внизу лестницы – это то, что мы называем Первой Границей. Во всех травяных садах есть такая вот закрытая плоская площадка с низким газоном. Это место, с которого начинаются все прогулки по саду. Отсюда тропы ведут от проспекта к проспекту. Через неделю ветер стихнет. Мы вступили в пору Весеннего сбора. К концу периода…

– Периода?

– Периода в шестьдесят дней. Это произвольная цифра, выбранная первыми поселенцами на Траве. Когда год длится более двух тысяч дней, более короткие промежутки времени имеют меньшее значение. Период равен шестидесяти дням, десять периодов составляют сбор, четыре периода – по одному на каждый сезон – составляют год. Мы отдаём дань нашему терранскому происхождению, разделив каждый период на четыре недели по пятнадцать дней, но это не имеет никакого религиозного значения.

Она понимающе кивнула, рискнув предположить: «Здесь нет дня Субботы».

– Никаких планетарных религиозных праздников. Это не означает, что у нас вовсе нет религии, просто вопросы веры были безвозвратно исключены из гражданского поля. Наши предки, хотя и получали выгоду от своего благородного происхождения по крови, происходили из разных культур. Они хотели избежать конфликтов в таких вопросах.

– Что же, нам предстоит многому научиться, – заметила Марджори, – Власти Святости почти ничего не рассказали нам о Траве.

– Простите, но терранцы почти ничего не знают о Траве. В прошлом они не проявляли особого интереса.

Опять эта путаница между Террой, планетой, и Святостью, религиозной империей. Она кивнула, принимая его упрек. В любом случае, это, вероятно, было правдой. Терранцам было наплевать на Траву. Также как было наплевать на Семлинг, на Жемчужные Врата, на Позор, Раскаяние, на любую из сотен заселённых людьми планет, дрейфующих в космическом океане и таких далёких от Святого Престола. Терра была слишком озабочена сокращением собственного населения и восстановлением своей экологии, фактически разрушенной требованиями ненасытного человечества. Святость расположилась у северной границы, контролируя жизнь своих адептов везде, где могла, в то время как все остальные на Терре продолжали пытаться выжить. Лишь раз в год Святой Престол показательно принимал у себя посетителей с других планет, с флагами и речами.

Святость – это не Терра. Терра была домом. Святой Престол – нет. Марджори захотелось сказать это вслух, но она сдержалась.

– Покажете мне ваши конюшни? – спросила она. – Я полагаю, наших земных лошадей погрузили в криосон и доставили сюда. Их уже пробудили?

Вопрос о лошадях заставил обермуна бон Хаунсера смутиться. Он замялся. В уголках его рта залегли еле заметные складки, что не преминула заметить наблюдательная Марджори. Она, имевшая золотые медали в выездке, конкуре и соревнованиях на выносливость, привыкла чутко считывать такие подергивания кожи. Такими знаками обычно общались между собой лошади.

– Нет. Ещё нет. В ближайшие дни, – Джеррил сделал паузу, подыскивая слова. – Видите ли, нас заранее не уведомили о прибытии животных…

– Это что проблема? Кто‑то из Семлинга сказал мне, что в эстансии есть конюшни.

Её голос прозвучал резче, чем ей хотелось бы. Марджори боролась с подступающим раздражением от возмущения. Бедняжки! Остались лежать в этом холодном, кошмарном ничто криосна.

– Нет, конюшен здесь нет, – сказал обермун. – Поблизости есть несколько укрытий, которыми пользовались гиппеи. Само собой разумеется, до того, как это место было построено нами.

Она уже взяла себя в руки. Не стоило выходить из себя. Она может оказаться в невыгодном положении.

– Почему само собой разумеется? А эти гиппеи? Должно быть эти местные животные похожи на лошадь. Неужели они так отличаются от наших скакунов, что те не смогут занять их стойла.

– гиппеи не занимают стойла, – ответил ей обермун с плохо скрываемой дрожью в голосе. – Укрытие возле Опалового холма сейчас не используется гиппеями и, я полагаю, оно вполне могло бы послужить домом для ваших лошадей. Однако на момент вашего приезда у нас не было подходящего транспорта для перевозки крупных животных, – Он попытался улыбнуться. – Пожалуйста, простите нас, леди Марджори. Я уверен, что мы решим проблему в течение дня или двух.

– Что же, – Марджори решила немного изменить русло беседы. – Мы с нетерпением ждём возможности отправиться на нашу первую охоту, – сказала она, но затем, увидев смятение своего спутника, поправилась, – Только как наблюдатели, разумеется.

На лице мужчины появилось выражение откровенной паники. Глаза его округлились, ноздри затрепетали. Господи, сейчас то, что она сказала не так?

– Конечно, – сказал он. – Думаю, воздушный шар, для первого раза, пока вы не познакомитесь с нашими обычаями поближе, будет вполне уместным транспортом для вас. Поверьте, с высоты вам будет очень удобно наблюдать за происходящим.