Охота на лиса

Через некоторое время служанки в длинных белых юбках вышли к первой границе, неся подносы с небольшими дымящимися бокалами. Охотники начали просачиваться внутрь этой области. На первый взгляд участники, казалось, были одеты по знакомой моде, но в общем образе выделялись широкие брюки со специальной подкладкой, похожие на дутые штаны для верховой езды, отчего ноги наездников показались Марджори гротескно кривыми. Каждый охотник взял себе бокал с дымящейся белёсой жидкостью и молча выпил. Мало кто из них проронил хотя бы слово; те немногие, кто сдержанно разговаривал, были из числа молодёжи. Когда раздался негромкий трубный сигнал, охотники повернулись к восточным воротам; те медленно открылись. Гончие появились в поле зрения, и от удивления Марджори не смогла удержаться от вздоха. Она повернулась к Ровене но внезапно увидела в её устремлённом в пространство взгляде неприкрытую ненависть. Марджори смущённо отвела взгляд.

– Боже мой, – выдохнул Риго в благоговейном страхе.

Гончие были размером с земных лошадей, мускулистые, чем‑то похожие на львов, с широкими треугольными головами и загнутыми назад губами, демонстрирующими зазубренные выступы зубов или скорее костяных пластин. Травоядные, подумал было Риго. И всё же в передней части этих челюстей были клыки. Плотоядные? Всеядные? У них были пятнистые шкуры. Было не разглядеть была ли у этих созданий шерсть, если да, то она должна была быть очень короткой. Гончие не издавали никаких звуков. С их языков на дорожку капала слюна, в то время как они вставали парами, затем разделялись, чтобы обойти ожидающих всадников, снова соединялись в пары и направлялись к другим воротам у западной стороны двора. – Пойдёмте, – сказала Ровена своим безучастным голосом. – Мы должны пройти по коридору, чтобы увидеть, как отбудет Охота.

Они молча последовали за ней по длинному коридору на другой балкон, который выходил на сад за стеной. То, что они там увидели, ошеломило их. Они стояли, вцепившись в перила перед собой, не веря тому, что видели.

– гиппеи, – произнесла про себя Марджори, содрогнувшись от накатившей волны ужаса. Почему она решила, что они будут похожи на лошадей? Какой наивной она была! Неужели никто в «Святом Престоле не предпринял никаких усилий, чтобы… Нет. Конечно, они этого не сделали. Даже если бы они попытались, у них не было времени.

– гиппеи, – подумал Риго, чувствуя как выступает пот у него на спине. – Иерарх. Бедный дядя. Бедный умирающий старик, он просто не знал.

Риго ухватился за перила обеими руками, собравшись с силами. Рядом с ним тяжело дышала Стелла, наклонившись вперёд. Краем глаза он увидел, как Марджори положила свою руку поверх руки Тони и сжала её.

Под ними бесшумно гарцевали монстры, в два раза больше гончих, их длинные шеи выгибались почти по‑лошадиному, на этих шеях были костяные шипы длиной с руку, с острыми, как ножи краями; самые длинные красовались на голове и посередине шеи, те, что покороче – в нижней части шеи и на плечах. Глаза скакунов были горящими красными шарами. Их спины были покрыты твердой, блестящей шкурой с огромными мозолистыми образованиями.

Ставенджер бон Дамфэльс готовился взобраться на Гиппея. Завидев это, Марджори еле сдержала возглас. Животное наполовину присело, вытянув левую переднюю ногу, Ставенджер наступил на неё левой ногой, одновременно поднимая левую руку, чтобы бросить кольцо вверх, через самый нижний из выступающих шипов. Держа левую руку на кольце, вблизи позвоночника огромной твари, он резко подтянулся и прыгнул, высоко подняв правую ногу, чтобы через долю секунды скользнуть по огромной спине. Он устроился сразу за чудовищными плечами, широко раздвинув руки, отчего стали видны тонкие ремешки, которые туго стягивали кольцо вокруг костяного лезвия шипа. Ставенджер сделал быстрое движение, обматывая ремни вокруг пальцев, сжимая их.

– Поводья, – словно сквозь туман подумала Марджори. – Нет, не поводья.

Ремни, очевидно, были всего лишь чем‑то, за что можно было держаться, местом, куда можно было положить руки. Не было никакого способа, которым их можно было бы использовать для управления огромным «конём». Нельзя было ухватиться за острый как бритва костяной вырост, не отрезав себе пальцы. Нельзя было наклониться вперёд, не проткнув себя насквозь. Наезднику приходилось всё время откидываясь назад в напряжённой позе; удерживать такое положение должно быть было очень мучительно. Иначе… иначе человек был бы насажен на эти шипы.

Вдоль могучих ребер животного виднелся ряд глубоких борозд, в которые Ставенджер засунул длинные заостренные носки своих ботинок. Его живот был всего в нескольких дюймах от острых как бритва лезвий‑выростов. За спиной Ставенджер был перекинут футляр, похожий на узкий удлиненный колчан. Когда Гипей повернулся, встав на дыбы, наездник не предпринимал никаких попыток заговорить с животным или же каким‑либо образом направить его. Похоже гиппей просто понёс человека на своей спине в известном только ему направлении. Другой Гипей приблизился к ждущему его всаднику и, тот, в свою очередь, сел на него верхом.

Марджори вся похолодела, но тут же встряхнулась, заставляя себя заговорить. Она не позволит этим… этим, кем бы они ни были, заставить её замолчать.

– Извините меня, – сказала Марджори достаточно громко, чтобы нарушить их молчание, – у этих ездовых животных есть копыта? Я не могу разглядеть отсюда.

– Три, – пробормотала Ровена так тихо, что они едва могли её расслышать. Потом громче: – Да есть. Три. По три острых копыта на каждой ноге. Или, если быть точным, три треугольных пальца, каждый на манер копыта. Плюс два рудиментарных больших пальца, повыше, на каждой ноге.

– А у гончих?

– Тоже. За исключением того, что их копыта мягче. Они больше похоже на подушечки. Это делает их ноги очень устойчивыми.

Почти все охотники уже были верхом.

– Пойдёмте, – снова сказала Ровена всё тем же бесстрастным голосом. – Транспорт ждёт вас.

Она скользила перед ними, как будто не касаясь земли, её широкие юбки парили над полированными мраморными полами, как безутешный воздушный шар, наполненный вместо летучего газа её горем. Она не смотрела на них, не произносила их имён. Её взгляд был обращён к чему‑то внутри неё. Когда они подошли к вагону аэростата, Ровена без слов отвернулась и поплыла обратно тем же путём, которым они пришли.

Возле вагона ждал Эрик бон Хаунсер. – Мой брат присоединился к охоте, – объяснил он. – Поскольку я больше не езжу верхом, я вызвался сопровождать вас. Возможно, у вас возникнут вопросы, на которые я смогу ответить.

Он несколько неуклюже зашагал на своих ногах‑протезах, затем остановился у двери вагона‑аэростата и кивком предложил Марджори войти внутрь первой.