Окровавленное знамя
***
Света упала лицом в подушку. Мысли беспорядочно проносились в голове, но она не могла ухватиться ни за одну из них. Когда размеренная жизнь известного автора детективов превратилась во что‑то столь разбитое? Она хотела бы винить себя за то, что выбрала именно это место для отдыха, но сил совсем не было. Последние Света оставила в полиции, где ругалась со всеми, кого только смогла отыскать, но так ничего не добилась. Они просто забрали ее мужа и обвинили во всех смертных грехах. Им настолько нет дела до бедной девушки? В СМИ уже прошла информация о том, что она была обычной проституткой.
Но важно ли это? Разве подобное давало право совершать над ней преступление? Света знала, что нет. Никто не заслуживал подобного отношения. Каждая жизнь ценна.
Но что делать сейчас ей? Она потянулась к телефону, но вместо того, чтобы забрать его с тумбочки, лишь свалила на пол. Раньше бы ее взволновала целостность экрана, но сейчас было уже как‑то все равно. Такие вещи заменимы. Но что насчет человека? Можно родить еще одного, но личность убитого сотрется навсегда.
Света поднялась, села на край кровати. Почему она вообще об этом думала? До написания первой книги, будучи еще не познавшей жизнь девушкой Света решила для себя все это. Тогда, почему она снова вернулась к этому сейчас? Ей стоило искать помощи для мужа, а не рассуждать на столь философские темы.
Взгляд карих глаз упал на компьютер. Сейчас он совсем не шумел, и лампочка на веб‑камере была чернее ночи. Но один мимолетный взгляд подал Свете отличную идею. Пошатываясь, она добралась до стула, села и включила компьютер.
Пока он грузился, переходя то в одно состояние, то в другое, Света обдумывала слова, которые она скажет. Стоило ли поступать так? Такой ход можно легко назвать пиаром, хайпом на злободневной теме. Но был ли у нее иной вариант? Она хотела бы верить в лучшее, но сейчас суровая реальность вгрызалась в нее с рвением собаки, наслаждавшейся своей косточкой.
Света подтянула к себе лист бумаги, стопка которых всегда лежала в углу письменного стола, и ручку.
– Нужен ли мне сценарий?.. – гипнотизировала она белое полотно. – Нет, это будет отдавать фальшью. Скажу, как думаю.
Несколько минут спустя началась запись.
– Здравствуйте. Я – Светлана Лебедева, писательница. Я хотела бы попросить вашей помощи…
Сказала она совсем немного, слишком сухо. Но призывала поверить в то, что полиция не желала расследовать дело, посадив первого встречного. Слишком много фактов говорили о необходимости серьезного расследования. Но никому не было дела. Проще выбрать преступника наугад.
Света не знала, убедительна ли она в своих словах, ей было сложно предугадать реакцию. Но она верила, искренне верила в то, что это то единственное, что могло помочь ей сейчас.
***
Колесо закрутилось. Видео известной писательницы Лебедевой стало распространяться с огромной скоростью и уже за сутки собрало вокруг себя горячее обсуждение насущной темы. Все пользователи, от простых до достаточно известных в своих кругах, стали так или иначе рассуждать об этом. Многие верили Светлане, припоминая подобные подлости СМИ раньше. Кто‑то считал, что она просто пыталась выгородить мужа, который не желал отвечать за свое преступление. Кто‑то и вовсе ждал официального заявления, но полиция не спешила предоставлять какую‑либо информацию, и лишь со слов Лебедевой было раскрыто чуть больше того, что успели осветить публично до трогательного видео.
Какую бы сторону каждый ни выбрал для себя в той ситуации, все ждали ответов. Но никто не спешил их давать.
И Максим все еще находился в полиции, пусть к нему теперь смог прорваться адвокат. Но больше ничего. Полиция молчала, Света не могла посетить мужа, и над ним продолжала висеть угроза реального суда.
Поэтому она решилась. Сначала сомневалась, вновь пришла к следователю Агееву. Но его слова, грубые и с толикой высокомерия, не оставили Свете выбора. Она решила дать интервью нескольким независимым СМИ, где с готовностью желала раскрыть некоторые подробности дела. Это было куда тяжелее морально, чем записать короткий эмоциональный ролик, но ради мужа и справедливости она готова была пожертвовать многим. Даже судьба собственной карьеры ее уже не волновала. Лишь только это дело целиком и полностью сковало на себе все внимание.
Сможет ли она выбраться из этого омута, если найдет ответ?
Света уже не сомневалась. Она хотела бы опустить руки и сдаться милости судьбы, но это ничего бы не решило. Все осталось бы в той мертвой точке, куда зашло совсем недавно с одним страшным обнаружением.
Выбор сузился до одного варианта.
Света нашла студию, где смогла расположиться вместе с несколькими журналистами. Сев напротив них за столом, она осмотрела каждого и поняла, что большинство настроены достаточно добродушно по отношению к ней и всей ситуации. Лишь только одна журналистка откровенно сверлила ее взглядом, пока не возникла удачная возможность высказаться. Не дав Свете рассказать и половину из того, что ей известно, молодая дама с узким, худощавым лицом и сильно поджатыми губами поднялась и, сверкая глазами, заявила:
– Вы все лжете!
Света лишь вздохнула.
– Я знаю, что вы покрываете своего мужа. Решили позаботиться о несчастной проститутке? Что же до этого момента их судьба вас не интересовала?
– Меня интересовала их судьба, – писательница покачала головой. – Но я не всесильна, знаете ли.
– Тогда не нужно в очередной раз строить из себя мессию, – рыкнула неугомонная журналистка. – Вы только и можете строчить свои бесполезные книжки и вещать о благородстве и необходимости изменений в интервью, и больше ничего! И сейчас, когда запахла перспектива не только разрушить свою карьеру, но и лишиться мужа, вы сидите тут, как побитая собака, и просите у людей помощи. Мне вас жалко! – брезгливо окончила она свой монолог и села на место, но продолжала выдерживать в своем взгляде нотки скептицизма.
Света хотела ответить на ее выпад таким же тоном, грубым и слишком бьющим по больным местам, но быстро приняла свое смирение. Да, в одном эта несчастная женщина права – Света сейчас выглядела не лучше той самой побитой собаки, с которой ее сравнили. А, может, это она и была. И теперь петляя по дорожке, грустно заглядывала каждому в глаза и молила о кусочке хлеба.
Света вновь вздохнула.
– Спасибо, что высказались, но вы не дали мне закончить.
Ни к чему подливать бензина в огонь. Но в этот раз даже вода не помогла. Огонь разгорелся с новой силой, когда Света закончила свой рассказ.
– И вам не надоело все это придумывать? Мне тоже жалко эту девушку, но нечего ей было идти в такую профессию, – уже сидя продолжала свои выпады журналистка, лишь руки ее, совсем тонкие и прикрытые обтягивающей тканью кофты, были скрещены на груди.
– Вы хотите сказать, что она сама виновата в своей смерти?
