LIB.SU: ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

Опасная профессия

Это была переписка двух старшеклассников. Он называл Лиду Лапушкой, она его Гаричкой, было в этом что‑то мило наивное, не от мира сего. Действительно, как в первый раз встречались. Хотя тот же Харитон честно признавал за собой два развода. Да и Лида не стеснялась, рассказывая о прошлом. В котором мне роль почти не отводилась, так, мельком, вроде, был, вроде, нет. Для нее так и было или это преувеличение? Поди пойми. Но вот то, что с ней происходило в последние месяцы – действительно как обухом по голове для обоих растерянных, разочаровавшихся, не представляющих, как и куда заведет новое, нахлынувшее чувство. Которого они и стеснялись и боялись и которым надышаться не могли. Лиде действительно не хватало воздуха, она спешила на работу, как на праздник, да и неудивительно, если сама написала, что подобное с ней впервые. На сорок пятом‑то году. Поневоле с ума сойдешь.

Харитон оказался столь же несдержан, но хотя б немного более рационален. Честно признавая за собой неумение устраиваться в жизни, он пытался найти быстрый способ решения их проблем. Я все искал, когда же он заикнется о непонятно как найденном компромате на бывшего мэра, оказалось, в последние две недели его только и заполучил. Сперва не понимал, как им воспользоваться, а после вдруг решил сходить к прежнему городскому голове. К этому времени оба перебрали довольно много нелепых способов выхода из их ситуации, ни один не увенчался успехом. Лида попросту не могла уйти из семьи, пусть дочери и подросли, но проблемы остались. Да и муж, вдруг отпустивший работать, видимо, глаза намозолила, вдруг спохватился и стал приглядывать за благоверной с удвоенной силой. У Женьки кто‑то есть? Возможно, но не это главное. Денег Лида так и не скопила, работа почти ничего не давала, а на выплату бескрайних долгов Харитона требовалась миллионная зарплата Коробанова.

Неудивительно, что Лиза, вдруг уверовавшая в реинкарнацию или сделавшая вид, что считает ее больше, чем мифом, часто говорила о следующей лучшей для них жизни, почти как о свершившемся факте. Харитон частенько ей вторил. Оба порой несли такую удивительную розовую чушь, что читать становилось неловко. Кажется, Антонов проглядывал переписку по диагонали и теперь понять не мог, зачем я подробно с ней знакомлюсь. Я и раз был объяснить, но ловил себя на мысли, что просто не могу оторваться, не понимая, с чего вчитываюсь. Как из другой жизни. В моей и с моей Лидой все выходило иначе.

Я еще раз глянул на последние снимки Лиды, те самые, с которых на меня смотрела чужая женщина. Отложил, снова взялся за телефон. Писем друг другу за полгода они написали много, на роман, только читай. Но уже не хотелось.

– Не в курсе, а почему они в Горлово поехали? – от неожиданности или от долгого молчания Антонов, кажется, задремал, ибо вздрогнул всем телом и стремительно повернулся ко мне, прежде, чем пожать одним левым плечом и ответить:

– Сколько ты уже читаешь, почти час, а самого главного не увидел. В мае они там побывали, в самом начале знакомства, Харитон какой‑то закут снял, четыре дня в нем провели. А перед кончиной решили помянуть былое.

Он выдохнул, долго молчал, не глядя на меня. Потом поинтересовался, буду ли я и дальше мучить мобильник. Я покачал головой.

– Уже без надобности. Возьми.

Вправду, больше незачем. Совсем чужая женщина, ничего общего. Или я за то время, что мы провели вместе, так и не потрудился ее узнать?

Моя Лиза ушла в прошлое вместе с мечтами о ней. Потому и отпустить оказалось легко, как перышко, присевшее ненароком на плечо. Незаметно появилась она из мрака ночи, столь же неуловимо скрывалась в нем.

– Что решил? – спросил Антонов, прерывая ход мыслей. Я кивнул на фото Харитона. Лицо молодого человека обезобразила разбитая скула. Не сразу заметно, при первом, мимолетном взгляде, подумал, тени.

– А что это с ним?

– Я сам подумал на насилие, но нет, за два дня до случившегося к бывшему мэру за подачкой ходил, – и, поймав мой недоуменный взгляд, уточнил: – А ты не в курсе, что у того благотворительный фонд для шибко нуждающихся. Да только мордой не вышел. Там уж совсем бездомных берут или своих обслуживают. По слухам, это обычная стиралка для черного нала.

– Откуда такая информация?

Антонов пожал плечами.

– Ходят слухи. Доказать ничего не можем, вернее, могли бы, будь свидетели поразговорчивее. Сам понимаешь, даже против бывшего мало, кто хочет слов сказать. Он в городе по‑прежнему голова, в отличие от головы нынешнего. Так что Харитон зря к нему ходил, бедным у нас не подают. Поддают только.

– Нет, он за другим поперся, – хмыкнул я, пристально глядя на следователя.

Мысль мелькнула, ну не получилось у них, может, хоть у этого выйдет. Глупо, конечно, все равно Лиза ушла. Все равно непонятно, что испытывала да ощущала ли хоть что‑то, кроме наивной привязанности, которую принимала за первую любовь. Это все давно позади. Но только что‑то, заноза некая, не давала покоя. Хотелось хоть напоследок, в память об ушедшей помочь.

– Харитон человек наивный. Нашел компромат на моего клиента и решил выбить немного денег из бывшего мэра, который засветился при получении взяток от Коробанова в особо крупном… – помолчал и прибавил: – Только я тебе этого не говорил.

Антонов осклабился:

– О чем разговор. Ты вообще никудышный адвокат, столько времени пробыл, а ничего не вызнал. Там фотокопии или…

– Сам глянь вложения в последних письмах. Ты как‑то мимо них сумел пройти.

Он кивнул, тряхнув руку на прощание.

Не знаю, правильно ли поступил. Лиде это уже ни к чему, но может, мне как‑то зачтется перед ней. Очень на это надеюсь.

 

Ежедневник на этот год

 

Мы еще остаемся в коконе света.

Когда он распадется (медленно или мгновенно),

Успеем ли мы вырастить крылья

Как у павлина ночи, покрытые глазами,

Чтобы устремиться в этот холод и тьму?

Ф. Жакоте

В этом городке мне оставалось провести последний день. Поезд уходил в восемнадцать тридцать одну, у меня в запасе оставалась уйма времени. Пообедав в одном из местных ресторанчиков, где народу всегда немного, а обслуживание великолепное, я решил немного пройтись. Поразмять ноги перед долгой тряской в «коше», ехать в котором предстояло часов шесть, не меньше, и то, если повезет, и машинист будет поторапливаться, опираясь на график движения, а не торчать перед каждым остановочным пунктом, мимо которого должно проехать на предельно возможной скорости.

TOC