Опасные игры с тенями. Том 1. Пустые тела

При мысли об этом по затылку Главы Храмов вновь пробежал пренеприятный холодок. Стряхнув гнетущее ощущение, она продолжила внимательно слушать.

Все вельможи и служащие, находившиеся в здании, по словам убежавших, скорее всего, погибли. Как поняла высокопоставленная служивая омиллька, не будучи в курсе политического и экономического устройства уж очень долгое время закрытого от остального мира Йулля, Бенефакторат – чрезвычайно важная для города организация с множеством функций. Нечто среднее между омилльскими Чиффством, Храмами и ещё чем‑нибудь общественно важным…

…И судя по состоянию пришедших, событие было прямо‑таки смертельно страшное. Ну да. Останься Омилл без Чиффства и Храмов, тут бы тоже была паника. Но, как если бы жертв и разрушений было недостаточно, параллельно произошло нечто совсем уж жуткое.

…Если лиманка перевела их смешную речь с далеко не смешным смыслом правильно…

…Люди начали пожирать друг друга… Ччч…что?! Она ослышалась. Да, наверное.

Сандра переспросила. И получила тот же ответ.

Нееет… Бред какой‑то. Не может быть. У них там… неурожай и голод? Ну… не до такой же степени? Тут, все же, вероятно, какая‑то ошибка перевода. Лимский и Йулльский хоть меж собой и ближе остальных Материковых языков, но, всё‑таки, связи народов уже давно прерваны, сам язык, его структура и понятия могли претерпеть значительные изменения. Переводившая пришлых старая лиманка и сама выглядела как минимум озадаченной. И опешившей.

Сандра подошла к стене и в задумчивости машинально протёрла в ней новое окно, словно пытаясь увидеть надвигающуюся угрозу.

…Ничего подобного на горизонте не наблюдалось.

Это был обычный тёплый дождливый омилльский свет, спокойный и размеренный, что с недавних пор вновь становилось привычной нормой, к радости высокопоставленной служаки. От услышанного хотелось просто отмахнуться…

Не было ни малейшего желания думать о том, что это затишье после пугающих странных дел было лишь кратенькой передышкой. Как и предрекала Амелия, забери её гнусы. Вместе с её пророчествами. Впрочем… Наивно было думать, что они вот так просто взяли – и победили превосходящие во многих аспектах силы.

Вообще, думать в ближайший Эон не хотелось совсем, потому как надумались они вместе с подчинёнными ей начальствующими над храмовыми подразделениями больше, чем достаточно. И к решению проблемы это их не привело.

Да, Сандра приказала оградить Храмы стеной и ограничила доступ на территорию, переселив под надзор и охрану своих верных служивых.

Да, Киона и Финиан ныне вели работу над антидотом, продолжая в сотрудничестве с ОСД изучать образцы яда, использованного при атаке на Участок Правды Храмов.

Да, Ами, едва не погибшая при расследовании этого запутанного дела, по приказу своего начальника Финиана упрямо продолжала попытки докопаться до сути происходящего.

Но все эти усилия пока не давали плодов и не уменьшали ощущения тревожного ожидания. Даже Кайл…

Кайл! Вот кого определённо стоит посвятить во все подробности. Его и ОСД.

Как бы ни хотелось откинуть всё это как невероятное и бредовое, ну нельзя всё это просто так взять и проигнорировать. Всё равно будет приходить. Не физически, так в страшных снах, крутясь на задворках сознания и не давая покоя. Это должно проверить. И предать огласке.

Даже если это просто ошибка или невероятный бред, пусть лучше пострадает репутация Сандры как Главы Омилльских Храмов, чем пострадают люди. Такие же простые городские, как эти вот пугающие её и перепуганные. Истощённые, чумазые, полуживые, но готовые бежать дальше, на другой край Материка.

Что бы с ними ни произошло, это как минимум достойно внимания.

На ум Сандре живо пришла недавно пересказанная её подчинённой лекаркой Токалой беседа с эльфой:

– До вас скоро дойдут незримые.

– Незримые?

– Да. Настолько тусклые, что почти невидимые. Извращенные отблески живых, поглощающие всё на своём пути, пытающиеся насытить внутреннюю Бездну.

– Невидимые? Бесплотные духи?

– Скорее бездушные тела. Они придут с Пустошей и изгонят вас так же, как и нас.

– Эльф… выжили с низин?! Да как такое может быть?!

– Всё может быть. Мы полагали, что это какие‑то ваши занятные игры.

– Игры? Нет. Это не… "игры"… И… что вы сделали? Что нам делать?

– Бежать. Не дать им дотянуться до себя и поделиться с вами Пустотой.

…Да, эльфы – большие мастерицы образно и загадочно изъясняться, но это было уже чересчур… Игры. Неизвестно чьи опасные игры.

Невидимые.

Эти расплывчатые описания угрозы и составляли костяк первого сандриного донесения. Попытки поймать тени. Неясные слухи и домыслы. Дикие теории на их основе. Вот с чем ныне приходится иметь дело.

Если бы Сандра ещё хотя бы пять больших циклов назад узнала о том, что те проблемы, с которыми Храмовые службы тогда сталкивались, были просто ерундой по сравнению с нынешними… То…

То что?

Сложно сказать. Ну как минимум… сильно удивилась бы. А сеймомент ей было даже не до удивлённого возмущения. Надо как‑то пытаться решить… Нет, не саму проблему. Тут даже ближайших подходов к ней не видно. Решать, что она будет делать. Как именно барахтаться в этом бескрайнем океане с монстрами отчаяния и в какую сторону им плыть… В какую не плыви – сожрут. Как в настоящем Океане.

Спокойно. Представь, что это озеро. Наше омилльское Озеро для купания. Главное, держать голову над поверхностью этого. Если проблему сделали люди – то люди могут её решить. Если нелюди – то они в любом случае уже обречены.

Амелия уверяет, что это людских рук дело. Это несколько успокаивает…

Нет. Тревожит ещё больше.

Сандра глубоко вдохнула, отошла от нового окна, с мрачной решительностью достав из корзины под рабочим столом несколько глиняных табличек. Ей предстоит сейсвет в первую очередь для себя сформулировать и описать очень многое. Глядишь, что‑то и прояснится для неё самой… Таблички стерпят и не осудят, какую бы бредовую жуть она сеймомент им ни рассказывала.

Поблагодарив и отпустив лиманку и северных, старшая храмовница принялась за дело.

Но не сразу. Момент‑другой она посидела в парализовавшей её задумчивости.

"Они уже здесь, хоть их не видно."

Слова Милли, штатной безумицы Лекарни Кионы. И возникающее при этом внутреннее содрогание красноречиво говорит о том, что это правда. Оно давно уже здесь.