Особняк одиноких душ

Вдруг в лицо подул тёплый ветерок, принеся за собой шлейф сладких ароматов, позаимствованный у плетистых роз, обвивающих небольшой фонтан, находящийся неподалёку, у фасада здания. Ди оцепенела от изменившейся обстановки. Только что она была в детской, сидела на кровати и пряталась под одеялом, как вдруг, по неизвестным ей причинам, она уже стоит посреди зелёной лужайки под высоченным дубом, окутанная летним дуновением ветерка, и вдыхает цветистое амбре, доносящееся со всех уголков неизвестной усадьбы.

– Арчи! Ко мне! – послышалось позади. – Арчи!

Ди обернулась и увидела несущегося прямо на неё в метрах десяти огненно‑рыжего спаниеля, обнажившего острые клыки. Его висячие уши приподнимались и опускались с каждым прыжком, словно крылья заморского попугая Какаду, а длинный розовый язык висел из приоткрытой пасти и болтался на ветру, обжигаемый душным климатом летнего утра. Сейчас этот неуправляемый пёс накинется и загрызёт беспомощную, напуганную Ди.

– Стой! Арчи! – за спаниелем бежал мальчишка лет десяти и неистово махал руками. Казалось, он хочет взлететь и обогнать злобную псину, чтобы та не смела нападать на беззащитных людей. – Арчи! Остановись!

Ди зажмурила глаза в ожидании нападения. Её ноги не двинулись с места, чтобы унести свою хозяйку и спасти от неминуемой погибели. Руки висели вдоль тела, и Ди стояла, не шевелясь, наверное, представила себя невидимой. Собака подскочила и, не задерживаясь, всем весом бросилась на ребёнка, сбив его с ног. Встала короткими лапами на грудь и живот. Ди ощутила тяжёлое дыхание прямо над своим лицом. Такое неприятное, жаркое и очень слюнявое. Спаниель сглатывал безудержно текущие слюни с языка и часть их ронял прямо на закрытые веки и пылающие от волнения щёки Ди.

– Арчи! Фу! – мальчик продолжал догонять неуправляемую собаку, но Арчи его не слушал.

Широко раскрыв душную пасть, принялся облизывать лицо Ди, поскуливая при этом.

– Ой! – девочка открыла глаза, когда в груди стало немного больно, будто её кто‑то полоснул лезвием ровно посередине по широкой кости.

Собака, изумившись поведением Ди, спрыгнула и села рядом. В этот момент к ним подбежал мальчик и упал на колени. Его прерывистое дыхание застопорило голосовые связки, и он не мог произнести ни слова. Ди приподнялась и расстегнула три мелких пуговицы на платье, чтобы посмотреть, почему вдруг стало больно.

– Он тебя поцарапал? – забеспокоился незнакомый мальчишка, протягивая руку, чтобы потрогать небольшой порез на грудине.

– Не знаю, – Ди опустила голову и прижалась подбородком к верхней части груди, чтобы рассмотреть, насколько опасна рана. На глазах изумлённых детей пятимиллиметровая красная царапина начала двигаться вниз, удлиняясь и разрастаясь отростками в разные стороны. Несколько секунд, и небольшая рана стала похожа на огромную кровавую гусеницу с лапками в виде усиков.

– Это ты виновата, – сказал мальчик, приподнимаясь с земли. – Это всё твоя вина.

Голос незнакомого мальчика зазвучал настолько грубо, что она сумела расслышать рычащие звуки, которые были ей знакомы. Но на что это похоже, не смогла понять.

– Пол! Пол!

Ди отвлёк женский крик где‑то у входной двери. Она вскочила на ноги и повернула голову. На крыльце стояла та же женщина, которая выгнала Ди, не дав позавтракать вкусным беконом.

– Пол! Будь любезен, надо что‑то делать с нашими розами! Они выглядят ужасно!

– Хорошо, мадам! Я понял! – над невысоким зелёным кустом, похожим на правильный квадрат, высунулась лысоватая макушка. – Сейчас же этим займусь!

Мужчина в длинной рубахе и в светлом переднике выпрямился и моментально развернулся. Ди не увидела его лица, но обратила внимание на закатанные рукава и огромные щипцы в правой руке.

– Пол? – прошептала девочка растерянным голосом. – Мой садовник… Это ведь он, да? – задала вопрос мальчишке, но, обернувшись, поняла – она разговаривает сама с собой.

Ни мальчика, ни собаки на лужайке уже не было.

– Испарились? – подумала Ди и опустила голову вниз.

Покрывала на траве тоже не было, как и окровавленной раны на груди.

– Что ты там стоишь? – тот же угрюмый женский голос обратился к Ди. – Иди домой! Сейчас польёт дождь!

– Какой дождь? – Ди оторопела, подняв голову к небу. – Там ни облачка…

– Иди домой, непослушная девчонка! – женщина заметно злилась. – Считаю до трёх! Раз!

Содрогнувшись, Ди рванула ко входу, где её ждала злобная тётка. Но ноги почему‑то не слушались. Делая шаг, она понимала, что её ватные конечности стоят на месте и никуда не двигаются.

– Два! – продолжала считать с ненавистью в голосе разъярённая особа.

Но, что удивительно, Ди её не видела, а только слышала, с какой яростью она произносит слова. Отрывая правую ногу от земли, Ди почувствовала, как нечто тягучее, густое, похожее на глину, не отпускает ногу и засасывает ступню всё глубже и глубже.

– Помогите! – вырвалось из пересохшего горла перепуганного ребёнка. – Меня сейчас засосёт! Помогите!

Но никто, ни единая душа не торопилась помочь божьему созданию выбраться из зелёного болота, в которое превратилась лужайка. Ди не могла оторвать взгляд от своих ног, погрязших в болотное месиво по самое колено. Вокруг всё хлюпало и клокотало, из‑под земли доносились рычания, звериные хрипы и даже собачий вой.

– А‑а! – завизжала не своим голосом Ди, приложив к шее ладони, будто ей это поможет закричать ещё громче.

Но что это? Её рот закрыт, и губы не шевелятся, словно они склеены между собой. Кажется, кричит сама Ди, но откуда звуки? Над головой вдруг сгустились тучи, которыми не пахло пару минут назад. На лужайку опустился сумрак, сопровождаемый зловещим дыханием. Кто‑то навис над маленькой Ди. Подняв глаза, она ужаснулась. Сверху на неё смотрело хмурое лицо: брови сдвинуты к переносице, тонкие губы сжаты так сильно, что втянулись внутрь рта и будто изнутри зажаты зубами. Нечеловеческий взгляд заставил Ди содрогнуться и расслабить мышцы малого таза. По трясущимся ногам потекла тёплая струйка испуга. Зажмурив глаза, девочка прижала к груди руки крестом и завопила закрытым ртом, как можно громче:

– А‑а‑а!

– Это из‑за тебя! – пронеслось над левым ухом. – Это ты во всём виновата!

Ди стояла с закрытыми глазами, боясь посмотреть на того, кто сейчас находится рядом. Раздражённый голос звучал то слева, то справа, как будто человек мечется вокруг и разговаривает с пустым местом.

– Если бы я отделалась от тебя, то он бы был сейчас со мной! – визжала крикливая женщина, захлёбываясь нарастающей волной эмоций. – Я тебя ненавижу! Ты испортила мне жизнь! Святые небеса, где была моя голова одиннадцать лет назад?

Женщина рыдала в голос, отчаянно всхлипывала и часто сморкалась, высвобождая носовые проходы от водянистой слизи, чтобы продолжить истерику и обвинять кого‑то во всех грехах. Осторожно приоткрыв глаза, Ди увидела мутную картинку, в которой трудно что‑либо разобрать. Слишком долго она держала веки зажатыми, поэтому глазные яблоки заслезились, и слёзы перекрыли видимость зрачкам.